Успеть к полуночи - Гэвин Лайл

Сзади до меня донеслось приглушенное урчание «роллса». Мое время истекло. Я-спрыгнул обратно в траншею и побежал. Многочисленные повороты больше не тревожили меня — теперь они были моими союзниками и защитниками. И на производимый мною шум тоже было наплевать: притаившийся в бетонном доте Ален, напряженно прислушивающийся к урчанию «роллса», меня даже и не услышит.

Я ворвался во фронтальную линию укреплений, обогнул пару углов и запрыгнул на стрелковую ступень. Шум приближающегося автомобиля чуть не оглушил меня.

Обернувшись через плечо, я увидел его — едва различимое серое облако, плывущее над землей ярдах в семидесяти от меня. И темную фигуру, шагающую рядом с ним: это был Харви.

А за кустами мне был виден и другой дот, расположенный на следующей фронтальной параллели.

Теперь Ален наверняка уже увидел машину и понял — что-то не так. Когда же он будет стрелять? Дождется, пока «роллс» окажется на кульверте, всего в десяти ярдах от него, или же откроет огонь с дальней дистанции, зная, что «роллс» не рискнет свернуть с трассы?

Я побежал вдоль стрелковой ступени, повернул налево, потом направо…

Станет ли Ален использовать осветительные ракеты? Нет — ни за что. Почему я так решил? Да потому, что в былые времена мы никогда их не использовали — ведь они могли одновременно осветить и нас и помешать нам ускользнуть, если дело обернется слишком круто…

Я запрыгнул на стрелковую ступень перед дотом и пронзительно крикнул:

— Свет!

«Ролле» на мгновение остановился, а затем вспыхнули фары дальнего света. Яркий, ослепительный свет обрушился на дот подобно бесшумному взрыву. Изнутри раздался выстрел — это «стэн» пальнул по ослепительной вспышке, но это была бесплодная и смехотворная попытка попасть в нечто непонятное и пугающее.

Я стремительно взлетел по ступенькам и, швырнув внутрь дота маленький «вальтер», завопил:

— Граната!

Должно быть, мысль о гранатах уже приходила ему в голову — и, возможно, он пожалел, что не запасся ими. Он выскочил из-за стены, словно кошка, которой дали пинка под зад.

Я нажал на курок, когда нас разделяли четыре фута. Шквал огня приподнял его, отбросил к стене и на несколько мгновений пригвоздил к ней. Потом он стал медленно валиться вперед. Отступив в сторону, я наблюдал, как он падает в траншею.

Именно в этот момент меня настигла пуля человека, выскочившего из дота следом за ним.

Глава 31

Мрак окутал меня со всех сторон, рот был забит слизью, и откуда-то издалека доносилось дребезжание, словно пила с огромными зубцами скребла мой оголенный мозг. А глубоко внутри ощущалась боль. Боль, которую так не хочется тревожить, которую хочется усыпить — и при этом знаешь, что от нее никуда не деться. Разве что провалиться в сон. Просто лечь и уснуть. И, может быть, даже умереть.

Мысль эта резко вернула меня к действительности. Если я и умирал, то по крайней мере еще не умер. Я сплюнул, попытался перекатиться на бок — и меня тут же-пронзила вспышка боли.

Я замер, и острая боль постепенно отступила, осталось только тупое нытье в районе живота и ощущение тяжести в ногах. О боже, только не это, только не ранение в живот — пуля в кишках, и остаток жизни на молочной диете. Можно найти врача, который за взятку согласится заштопать небольшую царапину и посчитать это дорожным происшествием, но с пулей в животе не обойтись без операции, а следовательно, и без «приятной» беседы с полицией.

По крайней мере теперь я вновь рассуждал как Канетон. И кстати, каким это образом рана в животе парализовала мои ноги? Я покрутил головой и увидел мертвеца, лежащего поперек моих коленей.

Я осторожно осмотрелся по сторонам. Я лежал у основания ступенек, ведущих в дот, а прямо передо мной валялся труп человека, которого я подстрелил. Фары «роллса» были потушены.

Снова послышался скрежет, только теперь он уже не казался таким отдаленным. Пули свистели и визжали над бруствером, затем кто-то тяжело спрыгнул в траншею. Я поспешно нашарил в грязи «маузер» и тут услышал голос Харви:

— Кейн… вы живы?

— Боже, да я сам не знаю, — раздраженно отозвался я. Шок начал проходить, и меня охватила злость. Главным образом на самого себя.

Он оттащил мертвеца с моих ног.

— Это вы его? — спросил я.

— Да. Вы были слишком поглощены своими переживаниями, стоя на сцене в свете рамп и раскланиваясь.

— Но ведь вы были ярдах в пятидесяти отсюда, — сказал я, все еще сердито. — Вы просто не могли в него попасть из такого маленького револьвера.

— Если вы перестанете удивляться тому, на что способны другие, то не будете так часто получать по башке.

— Да не по башке, черт возьми, а по животу, — отозвался я. Но он молча прошел мимо меня и перевернул на спину другого мертвеца. Меня вдруг осенило, что неплохо было бы выяснить, куда же я ранен.

На левом боку под ребрами красовалась рваная дырка — должно быть, пуля прошла насквозь и здесь вышла. За свою хитрость и сообразительность я схлопотал пулю в спину. Ощупав себя сзади, прямо под лопаткой я нашел дырку поменьше.

Я решил, что живот, вероятно, не задет, а поскольку трудностей с дыханием я не испытывал — то и с легкими все в порядке. Тут я заметил, что Харви сидит на корточках возле меня.

— У меня сломано ребро. Или два, — сказал я. — Зацепило на выходе.

— Возможно. У него был «зауэр» калибра 7,65. — Харви бросил в грязь небольшой пистолет. — Пули у него размером с земляной орех, так что вам повезло. Дойти до машины сможете?

— Мы так далеко зашли. Вряд ли это будет много дальше.

— Это вы далеко зашли, — поправил он меня, — впрочем, радоваться-то рано. Если хотите знать, среди этих парней Алена нет. Он со своим «стэном» затаился в доте по ту сторону дороги.

Конечно, я всерьез не рассчитывал, что мы убили Алена, но втайне на это надеялся.

— Ален там не останется, — сказал я. — Он отступится, если поймет, что мы все равно пытаемся прорваться. Он же профессионал, а теперь перевес на нашей стороне.

— Все еще играем в Канетона, да? — Он выпрямился и отступил на шаг. Ладно, а теперь поглядим, как вы смотритесь на ногах.

Я сделал глубокий вдох — что было ошибкой — и попытался подняться. Процедура вставания была долгой и мучительной, мне казалось, что я карабкаюсь на небоскреб, а злобные карлики беспрестанно вонзают мне в бок свои топорики. Однако немного погодя я выпрямился и тяжело привалился к стене.

— Я бы сказал, что за вас поработала стена, — ехидно заметил Харви.

— Я выкурю его оттуда, — прорычал я. Дышать я старался часто и неглубоко, чтобы не напрягать ребра. — Принесите мне из машины канистру с бензином.

— Рекомендуемый способ уничтожения дотов. — Он по-прежнему не сводил с меня глаз. Вдруг вдалеке послышались крики. Мы оба оглянулись и посмотрели в сторону границы. На фоне темного силуэта горы мелькали колеблющиеся огоньки, словно там бежали люди с зажженными фонарями.

— А вот о легавых-то я совсем забыл, — задумчиво произнес Харви. Если мы вернемся, то снова окажемся в Швейцарии. — Он резко повернулся ко мне. — А вы-таки втянули нас в это дело, а?

— Принесите бензин.

— Где вы будете?

Я кивнул в сторону кульверта.

— На той стороне дороги.

Он кивнул и поспешил назад по траншее.

Когда я пополз вдоль кульверта, маленькие топорики снова принялись за работу, но я справился. Затем крадучись преодолел оставшиеся восемь футов до поворота в траншею, которая вела к доту.

Осторожно опустившись на колени, я быстро выглянул из-за угла. Узкий темный глаз дота смотрел прямо на меня.

Я отпрянул назад. Дот предназначался для прикрывая не только рокадной дороги, но и самой траншеи. Чтобы помешать противнику продвигаться по траншее, если ему удалось в нее проникнуть. Собственно говоря, именно эту функцию он и выполнял сейчас в отношении меня — если Ален все еще там.

— Alain, — тихо позвал я. — Voici Caneton. C'est tout fini, Alain Ален.[79] Дот оставался безмолвным.

Я забрался на стрелковую ступень, отыскал местечко, откуда он хорошо просматривался сквозь кусты и груды сырого песка, положил рядом «маузер» и стал ждать. В лунном свете, неожиданно залившем дот, он стал грязно-белым, оставаясь таким же холодным и безмолвным, как обратная сторона луны.

Ты еще там, Ален? Неужели забыл, что замкнутое пространство может превратиться в ловушку? Черт побери, ты ведь профессионал — ты наверняка уже выскользнул оттуда и смылся. Бросил это дело, посчитав его безнадежным, и решил, что не стоит зарабатывать эти двенадцать тысяч или сколько там тебе причиталось…

Тут раздался шум и треск и амбразура озарилась яркой вспышкой. Короткая, быстрая очередь, когда человек знает, куда стреляет. Должно быть, Харви уже добрался до машины.