100 великих авантюристов - Игорь Муромов

В это же время новый посол вручал верительные грамоты в Исфагане и подписывал торговый договор с Персией, явившийся на свет благодаря усилиям мадемуазель Пти…

Впрочем, ему недолго пришлось хвастаться этим успехом. Господин де Поншартрен, не дожидаясь оправдательного вердикта истории, в конце концов признал заслуги Мари и вернул ей свободу. Через два года, в 1715 году, сбылась заветная мечта авантюристки: персидский шах, никогда не направлявший послов к иностранным монархам, пожелал иметь своего представителя при дворе Короля-Солнца…

Мари нанесла визит персидскому послу, с которым познакомилась на его родине. Она была снова арестована. Но, вероятно, вскоре была выпущена на свободу.

Мадемуазель Пти хотела выпустить мемуары. Помогать ей вызвался Лесаж. Он принялся собирать документы, встречался с людьми, имевшими отношение к персидским приключениям Мари. Однако мемуары так и не были изданы. Говорят, это были происки врагов «французской принцессы»…

Джон Лоу

(1671–1729)

Шотландский финансист. Предложил Филиппу Орлеанскому заменить монеты банковскими билетами. Система шотландца завершилась грандиозным банкротством…

Джон родился в семье золотых дел мастера и банкира. 23 лет от роду он убил на дуэли некоего Вильсона, был приговорен к смертной казни, но помилован и заключен в тюрьму. Сбежав из тюрьмы, он искал счастья на материке. Жизнь в Голландии убедила его, что процветание этой страны напрямую зависит от кредита. Затем Джон много странствовал по Италии, где банковское дело тогда особенно процветало. По возвращении в Шотландию он написал в 1700 и 1705 годах два труда, в которых наряду со здравыми и интересными идеями доказывал, что деньги составляют богатство народа и потому следует заботиться об их умножении. Но дорогую металлическую монету можно заменить ничего не стоящей бумагой, которая может быть умножена в количестве, соответствующем оборотам. Когда в Шотландии его предложения не были поддержаны, он переселился сначала в Брюссель, затем в Париж, где приобрел известность и состояние, как необыкновенно удачливый игрок; временно за игру был даже выслан из Франции, но вскоре получил разрешение вернуться и с помощью писем и рекомендаций друзей добился доверия регента, Филиппа Орлеанского. Франция в то время была совершенно разорена, рос государственный долг, в сборе налогов господствовала полнейшая несправедливость, никто не думал об упорядочении государственного хозяйства, правительственные сферы в стремлении к легкой наживе безззастенчиво эксплуатировали народ.

Каждый день министры доносили Филиппу Орлеанскому о прискорбном положении, которое сложилось в финансовых делах. Государственная казна оскудевала с пугающей быстротой, и в конце 1716 года дефицит достиг 140 миллионов ливров.

Филипп Орлеанский был в отчаянии. Все средства, к которым можно было прибегнуть — переплавка монет, пересмотр государственных обязательств (правительство соглашалось платить по ним лишь со скидкой), продажа поставок и откупов (сбор косвенных налогов), — оказались исчерпанными. Страна находилась на пороге катастрофы.

Именно тогда мадам де Парабер, по просьбе одного из своих новых любовников, Носе, имевшего некоторые познания в сфере финансов, уговорила регента испробовать систему шотландского банкира Лоу… Джон, несомненно, стоял выше тех, кому до него приходилось руководить финансами Франции: тем не менее он испытал судьбу всех финансистов, которые верят в возможность выпуском денежных бумаг обогатить государство.

Система отличалась простотой: Лоу хотел распространить на всех способ расчетов, принятых между негоциантами, — иными словами, заменить монеты банковскими билетами. Чтобы эти бумажки могли завоевать доверие публики, они должны были иметь поручительство мощного и богатого предприятия. Он решил создать при поддержке влиятельных лиц банк, который мог принимать платежные поручения торговцев, выдавая им взамен собственные билеты, которым и предстояло заменить прежние деньги. Наконец, чтобы развеять все сомнения, было обещано, что банковские билеты (в отличие от платежных поручений торговцев) будут оплачиваться при первом предъявлении: вернув их в банк, любой человек мог потребовать, чтобы ему было заплачено за них золотом или серебром.

Лоу рассчитывал, что доверие к этим билетам позволит превратить их в настоящие деньги, с помощью которых можно будет расплачиваться с кредиторами государства.

Регенту эта идея показалась соблазнительной, и он разрешил Лоу учредить банк, который тут же приобрел бешеную популярность у публики.

Тогда Лоу, при поддержке Носе и мадам де Парабер, решил расширить свою систему: он намеревался привести к расцвету торговлю и погасить задолженность путем учреждения компаний, которым король даровал бы монопольное право на ведение дел. Так была основана в 1717 году Индская компания, акции которой шли нарасхват.

Регент, по наущению мадам де Парабер, жаждавшей обогащения, передал Лоу в аренду королевские земли «Тогда выпустили 300 000 новый акций по цене 5000 ливров за штуку. Сначала запись была свободной; но ажиотаж приобрел такие размеры, что акции стали продавать только тем, кто расплачивался банковскими билетами. Это превратилось в соревнование, кто быстрее освободится от своего золота».

Успех банка, который сначала осторожно раздавал ссуды и умеренно выпускал билеты, стал причиной его гибели. С 1718 года банк превратился в учреждение государственное, и выпуски потекли нескончаемым потоком. Банк постепенно взял на себя колонизацию Луизианы (основал с этой целью так называемую компанию «Миссисипи», впоследствии соединившуюся с двумя другими и принявшую название компании «Всех Индий»), генеральный и табачный откупы, монетную регалию, конверсию государственного долга. Никакого обдуманного плана в основе этих мероприятий не было. Превращение разнообразного и дорогого государственного долга в единый трехпроцентный рентный долг, выкуп финансовых должностей, уменьшение и упрощение взимания многих пошлин, колонизация — все это очень полезно, но требует труда, честности, настойчивости и не создается в один день Лоу выпускал для всех своих компаний акции, которые, при недостатке наличных денег, не могли находить сбыта; тогда он прибегал к печатным станкам и выпускал билеты.

В Париже пронесся слух, что в Луизиане обнаружено несколько золотых месторождений и что на их разработку Индская компания получает от Королевского банка аванс в двадцать пять миллионов банкнотами. Цена акций взлетела с 5000 до 25 000 ливров. Улица была полна спекулянтов. Скупка и перепродажа акций превратилась в эпидемию Бывало, что лакеи, приехавшие в банк в понедельник на запятках карет своих господ, в субботу возвращались, восседая в них и небрежно развалившись на бархатных подушках.

Это безумие продолжалось всю зиму 1719 года. Лоу был сделан членом академии наук и министром финансов Однако в начале 1720 года у банка появились некоторые затруднения. Герцог Бурбонский, встревожившись, немедленно предъявил билеты к оплате и увез домой шестьдесят миллионов на трех каретах. Тут же с невероятной быстротой распространились тревожные слухи, и весь Париж оказался во власти чудовищной паники. «Акции упали в цене на 30, 40 и 60 процентов. Уличный торговец продавал пирожки за двести банкнотов»; банк, выпустивший три миллиарда бумажных денег под гарантию семисот миллионов наличных, оказался не в состоянии платить. Система шотландца завершилась грандиозным банкротством…

Остановить начавшееся падений акций и билетов Лоу был не в состоянии, хотя в отчаянии он решался на все: обыски и конфискации у ажиотеров, запрещение платежей звонкой монетой, прекращение выпусков билетов, сжигание акций и так далее. За неожиданным обогащением наступило столь же быстрое разорение. Выиграли только те спекулянты, которые успели перепродать купленный «воздух».

Толпа, собравшаяся под окнами, требовала повесить того самого человека, которого накануне превозносила до небес. Отцы семейств в отчаянии кончали с собой. Носе и мадам де Парабер поносили на всех углах в памфлетах и песенках— подозревали, что именно они оказали протекцию финансисту. Шотландцу в конце концов пришлось укрыться в Пале-Рояле, ибо чернь могла растерзать его.

Назревал бунт. Всего лишь через несколько дней регент смог убедиться в этом лично. Отправляясь в Аньер к любовнице и проезжая через деревню Руль в окружении гвардейцев, он услышал яростные крики: «Этот человек увозит наши бумаги и наши деньги!»

Филипп не повел и бровью, но подобные демонстрации произвели на него самое тягостное впечатление.

Через несколько месяцев Лоу вынужден был бежать из Парижа. Столица же была на грани мятежа. Тогда мадам де Парабер, которая благодаря советам Носе сделала на «системе» состояние, испугалась, что придется возвращать деньги, и побудила регента упразднить Индскую компанию. Постановление было подписано 7 апреля 1721 года. С этого момента акционеры могли считать свое золото безвозвратно потерянным.