Лоскутный мир - Дмитрий Сергеевич Кружевский

змеей вилась обычная, хорошо утрамбованная, проселочная дорога. Озадаченно хмыкнув себе под нос, он принялся осторожно спускаться вниз, иногда скрипя зубами от неудачного движения. Судя по онемению в некоторых частях тела приложился он ими довольно крепко и благо, что пиктоботы блокировали болевые рецепторы, иначе пришлось бы совсем тяжко. Спустившись вниз, он некоторое время покрутился на месте, прикидывая дальнейший маршрут и, в конце концов, решив, что особой разницы куда идти нет, заковылял вдоль огибающей холм дороги.

Приземистое бетонное строение, похожее на небольшой домик с прямоугольной крышей, вынырнуло из-за поворота, заставив его сбавить шаг, а затем и остановиться в паре десятков метров от него. Оглядевшись и убедившись, что вокруг никого нет, он медленно двинулся вперед, держа руку на прикладе «хазтара» в снаряженном магазине которого все еще оставалось с десяток патронов. Подойдя ближе, он осторожно заглянул внутрь. Постройка была абсолютно пустой, если не считать вкопанной в земляной пол деревянной облупленной скамейки, судя по остаткам краски некогда покрашенной в желтый канареечный цвет, и расчерченного в клетку выцветшего металлического листа. Дорнер несколько минут ошарашенно смотрел на этот лист, чувствуя, как мысли в голове превращаются в плохо сваренную кашу, затем медленно отступил назад и поднял глаза.

— Мурнино, — прочитал он вслух надпись, идущую вдоль козырька остановки. — Черт.

Он судорожно захлопал по карманам, обнаружил искомое в нагрудном, вытянул из него замятую пачку и, достав трясущимися руками сигарету, закурил. Еще раз оглядевшись, он зашел внутрь остановки, скинул рюкзак и, пристроив винтовку на скамейку, плюхнулся рядом. Несколько долгих минут Дорнер сидел неподвижно, затем закрыл глаза и мотнул головой.

— Бред какой-то, полный бред, — пробормотал он.

Открыв глаза огляделся. Увы, но окружающая реальность ничуть не изменилась и его окружали все те же серые бетонные стены, за спиной висел лист с расписанием, а поверхность скамейки под ладонью шелушилась от облезающей краски.

— Бред же-ж….

Марк вновь затянулся ароматным дымом, смотря отсутствующим взглядом на колыхающийся у стены кустик пыльной травы и чувствуя некую растерянность, но тихий монотонный гул, в котором слышались нотки натужности, вывел его из раздумья, заставив вскочить со скамейки. Он некоторое время прислушивался к становившемуся все громче звуку, затем стянул куртку, завернул в неё винтовку, предварительно вытащив магазин и поставив на предохранитель, сунул ту в рюкзак, покрепче затянул клапан, и, прикинув в руке, закинул поклажу на плечо.

Автобус явно когда-то был яркого-оранжевого цвета и знавал лучшие времена. Сейчас же он был пылен, облезл и ежесекундно поскрипывал всем чем можно. Пассажиров было немного: мужичок в стареньком костюме прижимающий к себе корзину с продуктами, пара девчонок в цветастых платьях, да паренек лет пятнадцать безотрывно пялящийся в книгу сквозь стекла очков в тонкой золотистой оправе. На вошедшего никто не обратил внимания, лишь водитель скользнул по его лицу равнодушным взглядом и молча нажал на кнопку закрытия двери. Дорнер прошел внутрь салона, плюхнулся в пыльную мягкость дерматинового сидения и, пристроив рюкзак в ногах, в который раз подумал, что все происходящие с ним напоминает пусть и приятный, но бред. Некоторое время он смотрел в окно, за стеклом которого мелькал вполне обычный земной пейзаж, затем тяжело вздохнул и, криво усмехнувшись, едва слышно пробормотал:

— Что ж, старина, даже интересно, что за выверт судьбы ждет тебя на этот раз…

Часть 3: Дороги

Глава 1

Кости противно похрустывали под подошвами сапог, заставляя Сашку невольно морщиться и ступать с оглядкой. Здание больше походило на склеп, хотя, судя по обломкам оборудования, стендам, надписям и другим деталям, некогда здесь было что-то вроде научно-исследовательской лаборатории. Судя по количеству костей тут лежала не одна сотня человек, и о том, что здесь произошло, оставалось только гадать, однако бойня была довольно крупномасштабная. Ни одного целого скелета, лишь части, причем большинство костей сломано и на многих виднеются следы зубов, точно их долго и упорно грызли, порой раскалывая по вдоль, чтобы добраться до костного мозга. Правда случилось это довольно давно, ибо ни на одной кости не было и куска плоти, да и сами они уже изрядно потемнели от времени и все равно…

Малышев толкнул рукой прикрытую дверь и тут же сделал пару шагов назад, прислушиваясь, затем осторожно заглянул внутрь, держа винтовку на изготовке.

— И что там? — нетерпеливо поинтересовалась стоящая позади Нелла.

— Пусто и чисто…в смысле костей нет и даже окна целые, думаю, тут сегодня и остановимся.

Он скользнул внутрь, огляделся и, остановив взгляд на стоявшем у стены массивном деревянном шкафе, молча указал на него глазами своей спутнице. Та согласно кивнула. Передвинув шкаф к двери и, подперев его для надежности столом, они занялись осмотром помещения, к которому, как оказалось, примыкала ещё одна небольшая комната без окон в котором обнаружился длинный металлический стол, уставленный помутневшими от времени бутылками, и на удивление неплохо сохранившийся кожаный диван. Малышев прошелся по комнатушке, попробовал рукой диван, оставив на его поверхности отпечаток ладони и, отряхнув её от налипшей пыли, принялся разглядывать стоявшие на столе бутылки.

— Что-нибудь съедобное нашел? — поинтересовалась заглянувшая в комнату Нелла.

— Да как сказать, — Малышев смахнул пыль с этикетки. — Если любишь жевать окись висмута, то пожалуй.

— А что это?

— Не знаешь?

Нелла отрицательно замотала головой.

— Ну тогда лучше и не пробовать, — усмехнувшись сказал Александр возвращая бутылёк на место. — Галеты будешь?

Не дожидаясь ответа девушки, он скинул с плеч рюкзак, достал оттуда сухпаек и, разорвав упаковку, протянул ей одну из пачек. Взяв себе тоже, вышел из комнатки, разодрал зубами пачку, встал сбоку от окна и, откусив кусок от темно-коричневого прямоугольника, задумчиво уставился на расстилающийся за мутным стеклом апокалиптический пейзаж.

Темнело. Точнее постоянный сумрак этого мира постепенно переходил в какой-то необычайно черный, похожий на липкий туман, мрак, который с трудом рассеивал луч фонарей и даже то и дело полыхающие в небе ветвистые разряды молний становились похожими на тонкие бледно-светящиеся линии. В этом мраке затихали все звуки внешнего мира и лишь иногда по мертвым коридорам разносилось странное то ли цоканье, то ли пощелкивание словно кто-то неторопливо шествовал по ним, стуча по уцелевшим плиткам пола своими острыми когтями. Кто это был выяснять как-то особо не хотелось, ибо даже у него данный звук вызывал невольную нервную дрожь, а Неллу вообще вводил в состояние тихой паники.

Малышев вздохнул и, откусив кусок галеты, протер рукой стекло.

Сколько они тут? Ну это смотря по какому мерилу мерять, если по земному, то чуть больше суток,