Однажды придёт отец... (СИ) - Таня Белозерцева

что на родине мадам Эрролл заболела и тамошний колдомедик прописал ей сменить климат на более прохладный, чем в маленькой Греции. Ну, понятное дело, что Южный и Северный полюса не привлекли странствующую пару.

Поездив по миру в пространственных поездах туда-сюда и до одури насмотревшись на космическую круговерть за вагонными окнами, супруги Эледа и Тоберон Эрротис решили остановиться где-то посередке между полюсами. Комфортнее всего миссис Эрротис почувствовала себя на Гринвичском меридиане, нашелся и подходящий остров для проживания, в магической его части, конечно. Переехали, прописались, сменили чуточку эротичную фамилию на английский вариант — Эрролл — и зажили, детей плодя.

И вот надо ж такому чуду случиться, в одном из деток проснулась магия… А в Книге Записей Хогвартса появилось имя ребёнка-мифика — Торнбун Эрролл.

Так что нет ничего удивительного в том, что даже он, Паладин Ральф Эймос, коренной житель Полых английских холмов, ничегошеньки не знает о греческих чудовищах. Кентавры вот, к примеру… В Запретном лесу живут уже не одно столетие. Когда-то очень давно они ценились как простая и банальная грубая лошадиная сила. Это было достаточно просто: отловить кентаврёнка, спутать ему ноги и руки, поставить клеймо на круп и сплавить на галеры. В рабство. Продавали их во все страны, и почему-то в Англии их закупали охотней всего. Разумеется, родившись и вырастая на чужбине, новые поколения кентавров не помнили свою историческую прародину Грецию и считали своей родиной именно Англию.

Небольшая их община, потомки тех детей-рабов, поселилась в Запретном лесу, заповедных землях близ Хогвартса. А так как среди них никогда не рождались дети-волшебники, то и в Хогвартсе не бывало их представителя-студента. К тому же кентавры недоброжелательны к людям. Историки-звездочеты во все века передавали от отца к сыну и от деда к внуку устные предания о древних временах, о том, как появился в Англии их народ, и за что не следует любить людей, особенно волшебников, которые всегда эксплуатировали их как лошадиную рабочую силу.

Гордые и своенравные, кентавры навсегда остались дикарями, пресекая малейший контакт с волшебниками и людьми. По-своему мудрые и самодостаточные, они ни в чем не нуждались, всё делали своими руками. А самое главное, английские кентавры заметно эволюционировали и теперь сильно отличались от своих греческих предков. Английский климат сделал их более ширококостными и тяжелыми, у них неприятные плоские лица и низкие лбы, острые уши и короткие загривки, а ведь у греческого кентавра мягкий и добрый характер, круглые и самые обычные человеческие уши. Ещё они любят детей и никогда не откажут человеку в помощи.

Сфинксы в Англии появились давно, просто в Хогвартс не совались, уж слишком нечеловеческими они были, прямо химеры какие-то. Да и магия в них не очень-то часто просыпалась. Когда-то в Хогвартсе учился Майкл Гамильтон, но он вроде обычный человек… известно лишь, что он женился потом на аристократке по имени Мэри.

Эймос вздохнул, что и говорить, ему пришлось познакомиться с ними лично, и жена Майкла ввела его в изрядный такой ступор, оказавшись настоящей женщиной-сфинксом, почему-то она звалась мантикорой, потому что без крыльев, как объяснил ему Майкл. На вопрос о том, как ему удалось зачать детей со зверем, он признался, что сам наполовину химера, короче говоря, Майкл оказался лапифом, сыном человека и греческой бескрылой мантикоры. И Зевс — первый в их семье крылатый ребёнок-менталист, именно в нем проснулось древнее наследие сфинксов.

Анубисы. С ними тоже далеко не всё так просто. Родом они из Египта. Приехали в Англию по приглашению мадам Эрролл на крестины первенца. Приехали, погостили, получили статус крестных родителей, влюбились в Пончика, своего первого крестника, и решили остаться в Англии. Понравилась им страна, зеленая и цветущая на жарком и пыльном фоне египетских пустынь. С её дождями и туманами, с запахами и ароматами… Вот где раздолье собачьему носу. Их первенец, Горум Гэвиан Смолл, родился уже здесь. Гор Гэвин — дань Египту и Корнуоллу…

Козлоногие фавны, они же Паны и пуки, были, как и он, коренными жителями Полых холмов. Семьи Франкелов жили близ Глочестера и покровительствовали друидскому лесу, частенько наведывались к Стоунхенджу, где поддерживали пошатнувшийся баланс природных сил. Когда-то, очень-очень давно, ещё до основания Лондона, Паны владычествовали над всей Британией, оберегали земли, следили за тем, чтобы она всегда была плодородной и щедрой на урожаи.

Пришел Дерек и так же, как и Гарри, был атакован львёнком: радостно кагнув, он так энергично наскочил на юношу, что Дерек, поймав его, мягко повалился на пол, удачно имитируя падение, ласково приговаривая:

— Ух ты… это кто тут так соскучился? Мо-о-ок, это ты? Мы же вчера виделись, чудик ты лохматый… Ах, понимаю, для тебя это было целую вечность назад…

Львёнок, облапив Дерека, страстно вылизывал его щеки и волосы, как и у Гарри, зализывая кудри дыбом… и, казалось, никак не угомонится. Но его от профессорского стола негромко позвал Северус, и львишка, оставив Дерека, послушно ускакал к «папочке». Пригладив вздыбленные волосы, Дерек нашел Гарри и, подойдя, сел рядом, приветливо улыбнувшись минотаврику. Склонился к Гарри:

— Слушай, а ты чего вчера заговорил, как менеджер рекламы сочной спаржи? Ты где такие слова взял?

— Нигде, — опешил Гарри. — Сами вылетели. Я вообще, когда бешусь, такие перлы выдаю, мама говорит — профессор филологии удавится, как я со злости разговариваю… А что не так, Дерек?

— Ну… — Дерек почесал нос. — Монтегю тебе памятник хочет поставить, говорит, сроду не видел немого Малфоя. Надо, говорит, памятник тому благодетелю воздвигнуть, что самого Драко Малфоя заткнул. Онемел он после твоей отповеди, понимаешь? Вы помиритесь?

— Не раньше, чем он забудет слово «скотина», — холодно ответил Гарри.

— А кого он скотиной?.. — начал и не договорил Дерек, бросив взгляд на минотавра, сидящего по другую сторону от Гарри. Помрачнел. — Понятно. Малфой сам нарвался.

Замолчав, Дерек принялся за трапезу. Когда закончился завтрак, к столу Пуффендуя стянулись Зевс, Гэвин и Дигори. Зевс со спины облапил телёнка за шею и проговорил в ухо:

— Эй, Торин, ты наелся?

Торин отодвинул тарелку и кивнул. Стройный фавн взял салфетку и спокойно, как-то привычно обтер морду, перепачканную кашей. И спросил:

— Молоко пил?

Гарри и Торин одновременно помотали головами. Дерек вопросительно глянул в сторону профессоров и поднял бровь, совершенно по-снейповски. Директор вздрогнул и поспешно щелкнул пальцами, тут же на столе перед бычком материализовался высокий бокал, полный белой жидкости, богатой кальцием. Тихо хмыкнув, Дерек взял пустую миску, очистил её заклинанием и перелил в неё молоко. И стояли терпеливо друзья, честно и кротко дожидаясь, пока их