Избранные сочинения в 2 томах. Том 1 - Владимир Немцов

— Значит, в глубине этого островка можно найти нефтеносные пласты? — спросил студент, недоверчиво глядя себе под ноги. — Неужели мы их заметим на экране аппарата?

— Конечно! Здесь мы не впервые занимаемся проверкой разных конструкций. Каждый метр исхожен, все знакомо… Пески под нами бедные, нефти в них мало, а то давно бы буровую поставили… Кстати, дорогой друг, вы занимаетесь изобретательством, возитесь с новыми ультразвуковыми приборами для нефтеразведки, а что вы о ней учили? смотря на студента, спросила Саида.

— Не только учил, — с заметной обидой сказал Синицкий, — но и работал чуть ли не со всеми приборами у нас в лаборатории. Ну, скажем, магнитными, радиометрическими, электрическими…

— Сейсмометрическими, газовыми и так далее, — смеясь, перебила его Саида. Сидя на песке, она отвинчивала крышку прибора. — А вы никогда не задумывались, почему существует так много способов нефтеразведки? Почему ученые изобретают все новые и новые аппараты, да и вы сами помогаете им?.. Знаете ли вы, что такое миллион? неожиданно спросила она.

— Вы начинаете говорить загадками, — недовольно ответил Синицкий. — Миллион — это десять в шестой степени. Так бы сказал математик. Но вы хотите не такого ответа.

— Да, для математиков это число не так уж велико. А вот мне, откровенно признаться, число это не дает покоя. Оно мне кажется огромным, и я с ним не могу примириться. Миллион рублей стоит только одна скважина разведочного бурения на море!

Саида никак не могла отвернуть винты на крышке. Синицкий осторожно взял у нее отвертку.

— Надо понять значение этой суммы! — продолжала она горячо и убедительно. — Представляете себе, Синицкий: после предварительной разведки небольшой коллектив несколько месяцев бурит. Трубы опускаются все глубже и глубже, появляются признаки нефти. Люди борются со штормами, авариями. Бурение подходит к концу, уже пройдено четыре тысячи метров, а результатов пока еще нет. Поставлен на карту миллион и, кроме него, напряженный труд всей бригады и многое другое, что ценится у нас дороже денег. Геолог говорит, что, возможно, завтра закончится многомесячное бурение. Завтра решающий день… Но проходит и этот день и другой — нефти нет. Скважина остается сухой. Надо бурить в новом месте. Снова может быть потерян миллион! — Саида замолчала, затем добавила: — Должна сознаться, что с точки зрения мировой экономики наши дела не так-то плохи: у нас из ста скважин пятьдесят дают нефть или газ, а у американцев — только двадцать… Но вы сами понимаете, что мы с этим процентом не можем мириться. Мы не хищники, а хозяева, рачительные и строгие. Нам нужна совершенная разведка!

Студент слушал Саиду с напряженным вниманием. Ему казалось, что во всех этих неудачах, о которых она говорила, виноват и он сам. Мало усовершенствовать схему прибора — это просто мелочь, надо все свое время, всего себя посвятить созданию новых аппаратов, новых приборов для нефтеразведки… Ему нужно практически поработать с ними, а тогда он что-нибудь и придумает.

— Вот так-то! — Саида вздохнула. — Я уже несколько лет работаю с аппаратами для нефтеразведки, но, как и вы, увлекаюсь многими делами, например автоматикой… Сколько в жизни интересных занятий! — Она сжала руки так, что слегка хрустнули пальцы. — Но не советую разбрасываться. Я для вас не пример, и позабудьте об этом. Поставьте себе задачей сделать аппарат для нефтеразведки, который никогда бы не ошибался.

Все, что до этого знал Синицкий о разведке нефти, приобрело для него новое, неожиданное значение. Он вспомнил о незаметных тружениках, которые стараются сберечь государству эти миллионы. Чего только не делают разведчики нефти! Они устраивают маленькие землетрясения, взрывая заряды на определенных расстояниях от сейсмографов, и следят за кривыми на барабанах приборов. По кривым они узнают, где скрыт нефтяной пласт. Они измеряют электропроводность почвы, изучают состав газов, выходящих из-под земли, ищут магнитными и радиотехническими приборами место возможного залегания нефтеносного пласта, составляют подробные геологические карты, схемы… И все-таки, несмотря на все эти огромные труды, при бурении остается риск потерять миллион! Особенно на морских буровых, где не все эти методы пригодны…

— Вот, может быть, наши аппараты будут более совершенны, — как бы отвечая на мысли Синицкого, сказала Саида и задумчиво посмотрела на белые коробки с блестящими ручками. — Впрочем, они впервые испытываются в данных условиях. Здесь тоже риск, может ничего не получиться, как и при любых испытаниях…

— Вопрос можно? — совсем как школьник, спросил Синицкий.

Саида наклонила голову, чтобы скрыть улыбку.

— Вы как-то упомянули фамилию Васильева. Его работы — тоже такой же риск?

Саида, не поднимая головы, исподлобья взглянула на Синицкого:

— Да, это необыкновенный опыт. Если хотите, большой риск, сказала она сухо и тут же перевела разговор на другую тему: — У меня все-таки есть надежда, что наши аппараты будут работать более уверенно, чем другие. Они резко отличаются от общеизвестных конструкций хотя бы применением ультразвука: им мы как бы просвечиваем толщу земли…

— Так же, как и радиоволнами, — перебил ее студент. — Не вижу принципиальной разницы: те же колебания, только сравнительно низкой частоты. Кстати, вы мне обещали показать новую, уже измененную инструкцию к аппарату.

— Пожалуйста! — Саида вытащила из кармана своего белого комбинезона тонкую тетрадь. — Пока мы будем готовиться к испытаниям, займитесь теорией.

— Салам, Саида! — еще издали крикнул Нури.

Он нес водолазную одежду. За ним от самого домика на белом, как снег, песке тянулся след, будто от санных полозьев: Нури тащил на веревке тяжелые башмаки со свинцовыми подошвами.

— Смотрите, Саида! — Синицкий развернул перед ней инструкцию. Вот в этом месте надо уточнить. Здесь сказано буквально следующее: «В аппарате, несмотря на его малые размеры, сосредоточена весьма значительная мощность ультразвука. Эти неслышимые колебания отражаются и поглощаются в земле различными слоями породы. — Он читал размеренно и внушительно. — Характер этого поглощения мы обнаруживаем на экране в виде системы пересекающихся линий. Когда пучок ультразвука проходит сквозь нефтеносный пласт, положение линий резко изменяется…»

— Потом, потом! — запротестовала Саида. — Мы с Нури сейчас соберемся и опустимся в воду. А вы пока походите с аппаратом по острову.

Она передала студенту один из аппаратов кубической формы, с закругленными ребрами. Он надел его, как фотоаппарат-«зеркалку». Длинный хобот необыкновенного объектива опускался вниз почти до самой земли. Как требовалось по инструкции, студент включил питание, затем повернул ручку яркости и фокусировки. На экране замелькали светящиеся линии.