Брошенная - Ирина Икс

конца не отпуская и стараясь понять из-за чего так резко поменялось мое настроение. - Я тебя чем-то обидел? Что не так?

Ничего, Влад. Совсем ничего. Если не считать того, что принял меня за легкую мишень. Наверняка хотел использовать, воспользовавшись тем, что я растеряна, разбита и предана собственной семьей.

Самая безотказная цель для таких как Влад Старченко - самоуверенных и наглых мужчин, которые убеждены, что мир крутится только вокруг них одних.

- Все в порядке. Я просто хочу вернуться в ресторан. Отпусти меня.

Он не слушал. Продолжая прижиматься, согревая собственным теплом от холодного зимнего воздуха, и похоже, ждал от меня полноценных объяснений.

А еще, мужчина, кажется, разозлился.

- Влад. Отпусти.

- Не отпущу, пока не ответишь на мой вопрос. Что я делаю не так? Почему ты от меня шарахаешься? - он нахмурился, гневно сверкнув глазами. - Или что, настолько неприятен , что даже не хочешь дать ни единого шанса?

- Влад, пожалуйста...

Он был зол и меня пугал. Никогда ранее я не видела Влада Старченко настолько раздраженным, опасным и плохо контролируемым.

Мужчина находился очень близко, буквально дышал в губы, и придумывать внятный ответ, особенно в такой момент, когда от него так и несло затаенной угрозой, оказалось задачей непосильной.

А еще, меня снова знобило и потряхивало. Но не от холода, а как будто от странного предвкушения. Волнения. Непонятного,но сладостного интереса.

Я всегда вот так реагировала на Влада. Только так и только на него.

Не дождавшись внятного ответа на свой вопрос, мужчина вновь прикоснулся к моим губам. Но на этот раз мягко, ласкающе, будто соблазняя собой и увлекая в чувственный водоворот бурлящих ярких эмоций.

- Нет, Влад, пожалуйста...

Не договорила. Меня притянули обратно. В этот раз с нажимом и сильнее.

Его рука массировала затылок, а сам Влад тепло и вкусно дышал мне в губы, из-за чего мое дыхание участилось, я расслабилась и кажется обмякла в его руках. Ощущая сильнейшую слабость в теле и головокружение, но приятное, расслабляющее.

Влад зарычал, проталкиваясь в рот юрким язычком.

Тихий стон. Мой или его, неясно. Но если бы Влад решил пойти дальше, чем просто целовать у всех на виду, кажется я бы не стала сильно сопротивляться.

По телу бежали мурашки, а низ живота скрутило настолько остро, что пришлось до боли свести колени. .

Влад запустил руку мне под шубу, обнимая за талию и после этого скользнул рукой немного вниз, несколько болезненно сжимая ягодицу, еще сильнее притесняя меня к своему телу.

Очень чувственно, что почти на грани. От легкого экстаза закатывались глаза.

И пока я была настолько опьяненной, расслабленной, плохо соображающей, меня подняли на руки, заставив крепко схватиться за его шею, и я сама не поняла, как мы переместились в машину Старченко. На широкое заднее сиденье.

Продолжая методично расслаблять одними поцелуями и поглаживаниями, не давая и шанса опомниться, Влад успел добраться до чувствительной груди.

Мне оставалось лишь шокированно наблюдать за тем, как одна его рука ласкала вершинку груди, которая " О Боже мой" , слишком быстро оказалась оголена, а вторую вершинку Влад уверенно успел втянуть в рот, и то прикусывал, то нежно ласкал языком, отчего по всему телу разошлись настолько мощные импульсы, каких я не испытывала, даже в самые острые моменты близости с Кириллом.

И когда Владислав взял меня. Соединил наши тела воедино, это было сильно. Сладко, чувственно, долго. Грубо и нежно. Выбивая из головы все мысли и оставляя все плохое и тревожное за гранью усыпленного сознания.

Мне стало понятно, что Влад давно хотел этого. Очень давно. Ведь прижимал и целовал так сильно и отчаянно, словно делал это в первый и последний раз.

И когда закончил, все равно продолжал целовать и прижимать к себе. И я почти уверена, что услышала то самое " любимая" из его уст, на последних толчках, когда мужчина входил особенно глубоко и так сильно сжимал мою талию,что на ней точно останутся синяки.

- Теперь точно ко мне. - все еще сбито дыша, просто поставил перед фактом.

Владислав перебрался на переднее сиденье, стал прогревать мотор.

- Напиши там кому хочешь, что в ресторан ты сегодня не вернешься.

- Но ведь....

- Это не просьба, если ты еще не поняла. Пиши или дай сюда телефон! - требовательно протянул руку, глядя не на меня, а на дорогу.

Нахмурилась. Мне не нравилось, когда на меня вот так давили.

- Мариш, давай не будем ссориться. - в голосе неожиданно прорезалась нежность. - Твоя семья за тебя волнуется. Просто напиши им, что все в порядке и ты со мной.

И заметив, что я все еще колеблюсь добавил;

- Или, если хочешь, я сам напишу.

Я хотела возразить, что он не может принимать за меня подобные решения, но глянув в зеркало заднего вида и отметив потекшую косметику, безнадежно помятое, и растянутое в области декольте вечернее платье, поняла что тут выбор без выбора.

Он прав.

В таком виде меня даже внутрь не пустят. Если я вообще, дойду до него. Выкинут во двор как больную бродяжку. Вот и весь разговор.

- Мариш?

- Не надо. Я сама сейчас напишу.

Все равно ведь, если откажусь добровольно поехать с ним, вряд ли он отпустит меня так легко.

Бросив быстрый взгляд на уверенно выруливающего на общую дорогу мужчину, поняла, что об этом и речи быть не может. Все предельно понятно.

Соблазнил, расслабил, усыпил бдительность. И в итоге добился своего.

Лихо он....

Что ж....Даже если и так, я бы продолжила этот вечер с ним. А дальше....время покажет.

Глава 26

Карина

Проснулась в помещении со спертым, задушенным запахом. Вся липкая, грязная и с чувством будто по ней каток прокатился.

С трудом разлепив глаза, ощущая не просто чудовищную слабость, а какое-то непонятное, будто хмельное состояние, Карина с трудом села в постели.

Все мышцы нещадно болели, были каким-то непослушными, вялыми, а состояние между ног можно было назвать не иначе как "будто наждаком натерли".

-Фу....ну и запах. Кого здесь вчера трахали?! Чем так паскудно воняет?

А воняло, надо признать, прилично.

Карина поморщилась, осматриваясь вокруг себя по комнате, и теперь ей стало понятно, почему ей было так гнусно и липко, и откуда этот мерзкий запах. Так пахла вся кровать, весь воздух в комнате и даже она сама.

Карина не была нецелованной девственницей