Золотая устрица - Анна Васильевна Дубчак

ее подогревая, чтобы не приехать к Реброву в благостном состоянии духа и любя все человечество, включая убийц, я настроила себя на величайшую подлость, которую и совершила. Да, вот так иногда случается. Человек открылся тебе, признался во всех тяжких грехах, а ты звонишь частному детективу и сливаешь его тайну не за здорово живешь, а просто так, чтобы нагадить. Но сама себя при этом успокаиваешь, что, типа, поступаешь по совести.

Думаю, от услышанного у Реброва (кстати, тоже симпатичный такой парень!) волосы встали дыбом. Во всяком случае, по выражению его лица нетрудно было догадаться, что он в шоке. Он хоть и мужик, но не смог скрыть свои эмоции. Шок, потрясение, удивление. Да он просто онемел! Это потом уже, словно придя в себя, он начал заваливать меня вопросами, и это понятно, его интересовали детали, подробности, и я отвечала ему, поскольку в голове у меня все еще звучал голос Тамарки, с жаром рассказывающей мне историю любви своего замечательного женатого соседа и Нины.

Я не слышала, что он говорил мне перед тем, как мы расстались. Но на душе у меня было скверно, а во рту — горько, словно я наелась горчицы. Поэтому я зашла в кондитерскую и съела три пирожных (творожное кольцо, бисквитное с масляным кремом и эклер), запив их приторным кофе.

Позвонил К., спросил, где я, и я, расчувствовавшись, вся в слезах и соплях, сказала ему, что мне одиноко, что я соскучилась по нему, и попросила его забрать меня. И дожидаясь там же, в кондитерской, пока он приедет, я взяла себе ромовую бабу, сочную, ароматную и очень сладкую, и неизвестно зачем съела ее.

24. Октябрь 2023 г.

Женя

— Я хочу домой… — скулила, свернувшись калачиком на гостиничном диване, Женя, напугав своей истерикой Наташу с Петром. — Хочу домой, чтобы в пижаме, с какао на завтрак, с Мишенькой на коленях, и чтобы Борис целовал меня… Что я здесь делаю? Зачем впутала вас в это дело? Почему не послушалась Бориса, ведь он старше меня, он умный, а я? Да он презирает меня, и правильно делает! Куда я вечно лезу со своими желаниями добиться правды, что-то там раскрыть, узнать, поймать убийцу? Кто я такая? Да никто! В первую очередь я жена и мать, а уже потом… Даже не знаю, как и назвать-то себя! Вы сами-то что думаете? История запутанная, сложная и, главное, опасная! У вас сейчас такие… медовые отношения, чувства, а я засунула вас в историю с убийством! С реальным убийством! Молодую женщину убили! Стукнули по голове и — привет! Все, нет ее! А Ребров?

И она разрыдалась.

— Да что с тобой? — Наташа присела рядом с Женей и попыталась ее обнять. — Успокойся! Ты просто очень добрый и хороший, неравнодушный человек. Ну и заводной, конечно, чего уж там… Я и сама рядом с тобой такой становлюсь. И если поначалу мне просто хотелось помочь Валере в его новом деле, то теперь я считаю своим долгом идти с ним до конца и найти убийцу Нины. И не вижу в этом ничего плохого! А если ты хочешь какао, так я его сейчас принесу!

— Да как вы не понимаете, я постоянно вру Боре. И не понимаю, как он меня вообще терпит! А еще… Еще я здесь постоянно мерзну.

— Это нервы, — сказал Петр, тоже расстроившись и чувствуя свою вину перед братом за то, что повелся и согласился поехать вместе с Женей на поиски никому не знакомой женщины. — Ты же взяла с собой свитер?

— Взяла, — икнув, ответила Женя. — И не один.

— А чего же тогда не надеваешь? — Наташа всплеснула руками. — Ходишь в тонком джемперке, легкой курточке… Надевай самый толстый свитер, теплые носки, а какао, говорю же, сейчас принесу.

— Я хочу домой, Наташа! К Мише хочу, к Боре! Он, я уверена, готовит сейчас документы на развод. Вот увидите, как только мы вернемся, так сразу же и начнет…

— Что начнет? — возмутился Петр. — О чем ты вообще?! Да Боря любит тебя! Мы все любим тебя. А это просто нервы. Ну и скучаешь, конечно.

— Я плохая мать, понятно? И не надо меня успокаивать! У меня маленький ребенок, а я вместо того, чтобы заниматься его воспитанием, ношусь по каким-то там Рыбинскам да Ярославлям.

— Хорошие, между прочим, города. Когда бы еще их увидели? — Наташа уже не знала, как успокоить Женю.

— Я позвоню Борису, если ты мне позволишь, конечно, и узнаю, что у него там происходит, а заодно успокою его, — сказал серьезно Петр.

— Не надо никому звонить. Мне адвокаты не нужны. Если хочет развестись — пожалуйста! Я поселюсь в своей квартире, пойду работать, Мишу в ясли отдам…

Наташа протянула Жене салфетку, Женя высморкалась, привела себя в порядок и теперь сидела, уставившись в одну точку.

— Ты посиди, успокойся, а я за какао.

Наташа ушла.

— Петр, вы понимаете, что мы потратили кучу времени и сил, а в результате ничего не добились. Что мы знаем о Нине?

— Ну как же? Уже много чего знаем. Во-первых, прояснился ее характер. Эта молодая женщина, научившись зарабатывать деньги, нашла в себе силы порвать с мужем, переехать в другой, более крупный, город, поселиться там, наслаждаясь пусть и простой, но спокойной жизнью, пока не поняла, что и этого ей мало. Ей захотелось развития. Она прислушалась к себе и почувствовала здоровый писательский зуд. Скорее всего, она и раньше что-то писала, просто никому ничего не рассказывала. Как говорится — в стол. Но сегодня другое время, и можно самой издать себя на разных бесплатных издательских сайтах. И подумав хорошенько, чего бы такое написать, и начитавшись в интернете о том, какая литература сейчас востребована и кто пишет настоящие бестселлеры, она и вышла на Анну Вечер. Проштудировала все ее интервью, поверила в то, что эта дама разбогатела на своих писательских гонорарах (в то время как потом окажется, что ее постоянно поддерживал ее миллионер-брат), и решила поучиться у нее писательскому мастерству. Кстати говоря, живя в Ярославле, она о ней и узнала, я так подозреваю. И вот решила воспользоваться тем, что эту звезду можно навестить прямо здесь, в Ярославле, куда она довольно часто наведывается, чтобы проведать дочку и внуков, и приехала к ней. А Вечер эта, настоящий крокодил в юбке, увидев ее, была настолько потрясена ее красотой и талантом…

— Неужели вы на самом деле думаете, что она, прочитав пару строк — грубо говоря, за пару минут, — успела оценить ее талант?

— Да там все наслоилось, и красота Нины, и ее способности… Возможно, та писательница на тот момент находилась