Сумеречный мир - Пол Андерсон

Одна военная база, оснащенная для отражения атак из открытого пространства, может удержать Марс от ваших новых домогательств — ситуация и приоритеты в космосе останутся прежними. Само собой разумеется, Америка не знает, что мы полетели сюда, и исчезновение вашего корабля будет считаться мрачной тайной века. Наши лучшие социологи, экономисты и математики рассчитали, что ваша страна может пойти еще на две подобные попытки, а потом от Марса откажутся, и в качестве альтернативы будет избрана Луна. На ней, конечно, не так удобно, но, по крайней мере, она ближе к Земле.

— Послушайте, — сказала Луис, и в ее голосе прозвучала безнадежная мольба, — вы просто ослепли от своей идеологии. Мы знаем факты не хуже вас. Вы говорите о ложных путях и взглядах, но это плод вашего больного воображения. Мы просто изучаем новые данные. И наши генетические исследования могли бы привести к изменению всей ситуации.

Белинский печально улыбнулся.

— Поверьте мне, ученые нашего ханства внимательно изучили ваш подход, — ответил он. — Мы установили, что вероятность успеха слишком мала, чтобы оправдывать такую огромную потерю времени, материалов, труда и интеллектуальных усилий. За те же капиталовложения мы можем получить более весомый результат, и для этого надо следовать нашему простому, но верному пути. А человечество, как вы знаете, одно. Национальный суверенитет — это только безумный миф, и мы не позволим другим государствам растрачивать на фантастические проекты столь необходимые нам ресурсы и интеллектуальную мощь, которые принадлежат всему человечеству.

— Пусть у нас ничего не получится, — сказал О'Нил, — пусть наши усилия окажутся напрасными, но мы будем чувствовать себя свободными людьми. А какой толк в выживании расы, если человечество превратится в муравейник, где даже хозяева будут рабами?

— Вот видите, — сказал Белинский. — Я же говорил, что мы не сходимся в основах философии. И мы никогда не поймем друг друга, потому что фундаментом ваших рассуждений являются эмоции, а не рациональное мышление. — Он покачал головой и добавил: — Я нахожу что-то возвышенное и светлое в стремлении выжить любой ценой, и мне противно ваше безнравственное цепляние за абстрактные символы. Запомните, если люди исчезнут с лица Земли, все ваши духовные ценности потеряют смысл. Они превратятся в прах, в ничто.

Иванович поднял косматую голову и задал по-русски какой-то вопрос. Белинский ответил на английском языке:

— Вы хотите знать о своей дальнейшей судьбе? Она будет прекрасной. И я повторяю — пока вы будете вести себя в определенных рамках и воздерживаться от дурного поведения, вашим жизням ничто не угрожает. Мы гарантируем вам хорошее обращение. Когда же наши ракеты вернутся в Сибирь, вас примут там с большими почестями…

— Как производителей новой породы! — огрызнулся Колли.

— Вполне возможно, — с усмешкой ответил Белинский. — А что? У вас есть какие-то возражения на этот счет? — Полковник встал из-за стола и презрительно осмотрел своих пленников.

— Теперь я должен пожелать вам спокойной ночи, — сказал он. — Если у вас появятся просьбы и пожелания, можете смело изложить их охране. Все наши люди говорят по-русски, а это родной язык одного из ваших коллег.

Их провели по трапу в навигационный зал, а затем через пару комнат, где вплотную друг к другу стояли койки. Пройдя вереницу коридоров, они оказались в средней части корабля. Услужливый азиат с поклоном пригласил их в просторную комнату. Едва они вошли, металлическая дверь захлопнулась, и ее звонкий стук стал последним аккордом былой свободы.

Луис осмотрелась, и в ее глазах появилось удивление.

— Вот это да! — присвистнув, прошептала она. — Нас поместили в номере люкс.

— Господи, какая роскошь! — ошеломленно произнес О'Нил. — Я ничего не понимаю. Их экипаж спит вповалку, а они выделил нам самые лучшие комнаты. — Он задумчиво приподнял одну бровь. — Неужели они летели на Марс только для того, чтобы выловить нас? Вы знаете, я начинаю верить, что в Сибири мы могли бы стать сливками общества и вести довольно-таки сладкую жизнь.

— Да, — ответил Колли. — Наверное, могли бы. Тюрьма состояла из четырех небольших комнат и крошечной ванной, но после стесненных условий американского корабля это пространство и богатая прекрасная обстановка просто поражали воображение. Пленники с восхищением осматривали легкие откидные кровати, полированные столы и бархатные кресла. Их приводили в восторг пушистые ковры на полу и декорированной освещение. Колли отыскал микровизор и прекрасную коллекцию фильмокниг на английском языке. На полках секретера лежали настольные игры. В шкафах висела нарядная и чистая одежда. Он подошел и осмотрел стальную дверь, которая вела в коридор. На уровне лица находилось смотровое окошко, изнутри его наполовину прикрывала металлическая задвижка. Заглянув в небольшую щель, он увидел охранника, который лениво прогуливался у двери. Заметив пристальный взгляд пленника, часовой повернулся к окну и замер в учтивом ожидании. Колли резко закрыл задвижку.

— А почему бы нам не воспользоваться их добротой? — степенно сказал Иванович. — Луис, если хочешь, можешь принять ванну первой.

Она кивнула, взяла одежду из шкафа и вошла в кабинку. Из-за двери донесся визг восхищения.

— Да тут есть даже душ!

— Вот черт! Неужели они могут позволить себе такую роскошь? — с удивлением спросил Колли.

— Видимо, они очищают использованную воду и используют ее повторно, — ответил О'Нил.

Он беспокойно заходил по комнате.

— Они устроили для нас загон с позолоченной оградой. Представляешь, сколько все это весит и стоит? Конечно, у них не было такого груза техники и материалов, как у нас, К тому же они летели на двух кораблях. Но мне почему-то кажется, что их сейчас не больше пятнадцати человек. Кроме того, они, очевидно, планируют оставить здесь небольшую группу и второй корабль для охраны и освоения нашей базы. — Его худое лицо напряглось, и он вонзил кулак в открытую ладонь. — О святые угодники! Колли, Миша, если бы нам удалось удрать и рассказать обо всем капитану Вэйну… Мы могли бы одержать победу!

— Да, конечно, — согласился Колли. — Но как нам удрать?

— Пока не знаю, — небрежно ответил О'Нил. И все же мы должны это сделать. Должны! По крайней мере, один из нас.

Он осмотрел своих собратьев по несчастью. Те разлеглись на кроватях, вытянув ноги, нывшие от усталости.

— Если только вы не хотите остаться здесь, — тихо добавил ирландец. — Наверное, в Сибири ценят хорошую породу, и жизнь жеребца-производителя не так уж плоха.