Рассвет - Максим Андреевич Антонов

состоянии, не давала мне покоя. Не отвернется ли он от меня? Не стану ли я для него чем-то мерзким? Он видел, как меня рвет! Вот ужас!

Постепенно дорожные знаки стали превращаться в деревья: белые тонкие трубы стали толстыми шершавыми и ветвистыми. Серый бесконечный асфальт сменился пыльным, почти заросшим бездорожьем. Солнце, которое резало глаза, тут и там закрывали ветви деревьев, а ветер становился прохладнее. Мы подъезжаем к лесу.

Дедушек не видно: мы отстали от них, пока Елизар притормозил на дороге из-за меня. Мой телефон остался дома, о чем я начала сильно жалеть. Правда, Елизар успокаивал меня, твердя, что он знает, куда они едут, потому что часто бывал на том озере.

Я уткнулась лбом в его спину и закрыла глаза, наслаждаясь его присутствием.

Елизар почти не дышал. Он хоть и вел свой байк, как обычно, но я чувствовала какие-то изменения в нем. Может, мои действия смущают его? Я могу прекратить, если он против моих объятий. Борясь с этими мыслями, я уступила здравому рассудку и отстранилась от него, легонько придерживаясь за его толстовку. Надеюсь, я не свалюсь.

Я, именно я должна держать дистанцию, потому что я обладаю холодным рассудком. Всеми своими силами мне нужно остановить этого маленького зверька внутри себя, пока он не стал огромным монстром и не начал съедать меня изнутри.

Мы въехали в тень большого леса. Я никогда не бывала здесь раньше, поэтому мои глаза быстро побежали по ветвям, толстым стволам, как белки, юркнувшие в листву. Я даже не знала, что у нас есть белки! Пушистые хвосты тут и там исчезали в зеленой листве, скрываясь от шума нашего мотоцикла. Папоротники окружали каждое дерево, образуя под ним крышу из своих листьев и стеблей. Небольшие кустарники росли по краям дороги. Зеленая трава под деревьями сменилась золотистым прошлогодним ковром, который изредка прорезал папоротник. В который раз понимаю, что Иоково – это и есть маленький уголок рая, спрятанный от прожорливых потребителей нашего времени.

Тонкие молодые липы тянулись к небу, а орешники росли так, будто их кто-то специально понатыкал в одну точку. Они были похожи на копья: длинные, тонкие и прямые. Кроны деревьев не пропускали в нижнюю часть свет: за долгие годы ветви плотно сплелись между друг другом, образуя крышу.

Случайным образом я заметила на дороге след мотоцикла с люлькой и тут же догадалась кто это. Теперь я не сомневаюсь, что Елизар едет правильно.

Елизар тоже оглядывался по сторонам. На мгновенье я поймала себя на мысли, что снова любуюсь им, рассматриваю его затылок и плечи. Вдруг его тело напряглось, и он резко выкрикнул:

– Держись!

Мир дрогнул, и меня понесло вверх. Руки держали толстовку Елизара, но что-то помешало мне, и пальцы разжались. Я стала отдаляться от него, а тело полетело по непонятной мне траектории. Моя голова оказалась ниже моего тела, я закрыла глаза. Что-то потянуло меня назад. Крепкая рука обвилась вокруг моей талии. Желудок скрутило, к горлу подкатил ком. Где-то глухо ревел мотоцикл. Я упала на что-то мягкое и теплое, это что-то недовольно прорычало. Это Елизар. Меня буквально разрывало. Казалось, что клетки моего тела разом решили оттолкнуться друг от друга. Раздался тяжелый выдох Елизара подо мной. Рука Ренуара ослабила хватку, и я полетела наземь рядом с ним.

Кажется, я цела. Наконец ощущая твердую почву под собой, я открыла глаза. Передо мной простиралась дорога, по которой мы ехали. Мотоцикл Елизара лежал на земле, выдавая синий дым из выхлопной трубы. Но где сам Елизар?

Я повернула голову. Елизар лежал за моей спиной дальше всех от мотоцикла. Его бледное лицо было красным, лоб рассекала широкая рана, изо рта вырывалось тяжелое прерывистое дыхание, а из глаз текли слезы. Мне захотелось коснуться его, чтобы спросить все ли с ним в порядке, но от шока я не могла вспомнить, как управлять своим телом. Мои глаза опустились ниже, и я заметила, как его правая рука с болью на его лице тянется ко мне. Он тянется ко мне! Я пересилила себя и резко вырвала руки из оков страха. Моя рука рухнула на его дрожащую кисть.

– Я здесь! – попыталась выкрикнуть я, но с моих губ сорвался лишь хрип.

В моей голове стали рождаться картинки, которые я никогда не видела, и объяснения, которые я никогда не слышала.

Мы ехали по лесной неровной дороге. Что-то отвлекло Елизара, и он забыл об управлении мотоциклом. В это время мотоцикл врезался в какую-то кочку и его резко дернуло вверх. Наши тела по инерции полетели вверх. Пока я летела и ничего не понимала, Елизар схватил меня, приятнул к себе, чтобы смягчить мое падение своим телом. Падая, я сначала рухнула на грудь Ренуара, а потом откатилась на землю.

– В-в-все в п-п-порядке? – со слезами на глазах смотрел он на меня.

– Да, все в порядке, – подвинулась я ближе к нему, вытирая рукой пыль с его лица. – Нормально мы приложились, – засмеялась я.

– Как обычно, – прохрипел Елизар и приподнялся.

– У тебя что-нибудь болит? – обеспокоенно спросила я у него.

– Ребра и затылок, но это скоро пройдет, – приходя в себя, сказал Елизар. – А ты?

– Я тоже в порядке, кажется. Правда мне что-то не внушает доверия моя левая… – приподняла я ту ногу, которую была вывихнута в день знакомства с Елизаром, – нога! – громко заорала от боли я.

От кончика пальца левой ноги до кончика ушей меня поразило электрическим импульсом. Заставляющая биться в конвульсиях боль нещадно била мое уставшее тело. Елизар резко вскочил с места и подлетел ко мне, осторожно щупая мою ногу.

– Просто ушиб. Через десять минут пройдет, – успокоил он меня.

Через десять минут пройдет? Ага, думаю, он даже не представляет, как мне сейчас больно.

– Почему ты не следил за дорогой? – грозно прошипела я.

– Я задумался, – оправдался Елизар, но оправдание на мой взгляд так себе, на троечку.

– Как можно задуматься за рулем?! Ты же не один ехал! – кричала я от злости. Но в большей степени мною управляла боль в ноге, затмевая все остальные чувства злостью.

– Не знаю, прости, – сожалеюще посмотрел на меня Ренуар.

– Ты уже достал меня своими извинениями! – прорвало меня. – Ты все время только и делаешь, что извиняешься! Знаешь, как мне было стыдно сегодня за тебя! Я на тебя надеялась, а ты опоздал! Твое счастье, что мотоцикл деда сломался и ты единственный, кто смог его починить!

– Да заткнись ты уже! – прорычал, как зверь, Елизар.

Его глаза загорелись чистой ненавистью