Магазинчик грешницы. Забудь меня… если сможешь - Виктория Вера

Сжимаю пальцы, стараясь сохранить спокойствие.

— Ваше Величество, в таком случае я вынужден сообщить, что вычёркиваю свою кандидатуру из числа претендентов на должность действительного тайного советника. И после того, как дело «зверя» будет закрыто, намерен покинуть столицу.

— Ты в своём уме, Рэйнхарт? О чём ты говоришь? — удар ладони о стол говорит о крайней степени его негодования.

— Это не праздное желание, Ваше Величество. У меня есть веские основания отказаться от брака с леди Анриеттой Бертан, — нарочно использую её девичью фамилию. — Вне зависимости от того, будет ли поддержан мой развод. Если официально этого сделать невозможно, я буду вынужден отказаться от службы и покинуть столицу.

— И какие же у тебя на это веские основания, позволь мне узнать? — почти язвительно.

— Мой брак с леди Бертан поставил под угрозу интересы короны, — выворачиваю ситуацию так, чтобы у короля не осталось вариантов, кроме как внимательно меня выслушать.

— Продолжай, — хмурится.

— Моя жена вовлечена в паутину заговора, и шпионит в пользу заговорщиков.

Я выкладываю королю, всё, что мне известно о подозрительных провалах в памяти, регулярном взломе моего кабинета и досмотре бумаг, связанных с делом «зверя».

С каждым моим словом король всё больше мрачнеет.

— Это очень серьёзные обвинения, Рэйнхарт.

— Я знаю. Также понимаю, что Анриетта лишь мелкая сошка, которая, возможно, не понимает, во что втянулась. И по этой причине даже после моего официального обвинения суд может её оправдать, сославшись на то, что она оказалась лишь наивной жертвой настоящих заговорщиков, а, следовательно, не понимала, какую опасность несут её действия, — даю себе возможность сделать глубокий вдох и продолжаю. — Ваше Величество, когда наступит время, я выдвину против леди Анриетты Бертан обвинения, но даже находясь в тюремных застенках, она останется моей супругой. Вот почему мне важна ваша поддержка.

Молчит. Хмурится и молчит.

— И для кого же шпионит Анриетта? — вопрос резонный, хотя я надеялся услышать от короля несколько иные слова.

— Одним из ключевых звеньев цепочки является леди Маноли, — мне приходится пояснить королю ситуацию с ложными сведениями в подставном дневнике. — И это одна из причин, по которой мне потребовалась срочная аудиенция. Насколько я знаю, леди Маноли, как старшая статс-дама, имеет дозволение находиться…

— Рядом с Паолой, — завершает мою речь Его Величество, и я наблюдаю, как сжимаются его кулаки. — Ты уверен, что она связана с заговорщиками? Информация — это власть, и леди Маноли могла лишь желать быть в курсе всего происходящего.

— Леди Маноли не могла не понимать, чем ей грозит вмешательство в ход тайного расследования по делу о готовящемся заговоре. Но ради этой информации миледи была готова нарушать законы. Это уже не праздное любопытство. Слишком велик риск поплатиться за подобные действия головой.

— И какие же законы ей пришлось нарушить, помимо вовлечения в интриги своей протеже? — приподнимает бровь.

«Своей Протеже»… это определение Анриетты царапает слух и отчего-то раздражает.

— Полагаю, вы помните, что весной я объявлял помолвку с леди Милс… помолвку, которую позже мне пришлось расторгнуть.

— Разумеется, — его голос смягчается. — Кажется, юная леди предпочла тебе другого?

Скрип собственных зубов кажется слишком громким в тишине комнаты.

— Это не совсем так, Ваше Величество. Леди Милс была похищена прямо из дворца и оклеветана намеренно. Место моей жены должна была занять Анриетта, в задачи которой входило следить за моим личным расследованием. У меня также есть уверенность, что подобные шпионы были внедрены во все дома или…

— Или в управления каждого из лордов, претендующих на должность действительного тайного советника?

Киваю.

— Да, Ваше Величество. Заговорщики с самого начала были слишком хорошо осведомлены о ходе расследования. Это помогало им раз за разом путать следы.

— По этой причине, как ты помнишь, мне и пришлось разделить лордов и позволить каждому проводить свои собственные закрытые расследования. Мне представлялось, что враги не смогут уследить за всеми. Это было бы слишком сложно…

Его Величество деликатно не упоминает, что главной причиной его решения была потеря доверия к лордм. Ко всем, включая меня. И его трудно в этом упрекнуть.

Кто-то из претендентов на должность мог напрямую сотрудничать с заговорщиками, а значит, быть причастным к убийствам самых преданных сторонников короля.

Взять, хотя бы Эмильена. Какова вероятность, что похищение им Лоривьевы — было сделано только из желания насолить мне лично?

Да никакая.

Потому что Эмильен, Анриетта, леди Маноли и даже моя мать — действовали сообща. Более того, их план был продуман заранее и включал в себя преступные действия.

Похищение, использование сомнительных опьяняющих снадобий, насилие по отношению к аристократке. Всё это слишком серьёзный риск. И этот риск должен быть оправдан серьёзной целью.

Если бы у меня были неотвратимые доказательства действий Эмильена, я бы отправил его в тюремные казематы до конца его дней. Но одного свидетельствования Лоривьевы и моей поддержки было бы недостаточно.

А вот если заручиться поддержкой короля…

— … Весь этот спектакль с леди Милс стал следствием того, что заговорщикам не удалось внедрить шпиона в моё управление, — завершаю рассказ.

— Почему ты уверен, что в твоём управлении нет крысы?

— Очень просто. Большую часть допросов я проводил лично, никого не посвящал в собственное расследование и ни с кем не делился сделанными выводами. Единственным источником сведений о проделанной мною работе могли стать мои записи. И крыса бы обязательно попыталась эти записи добыть. Но в мой кабинет без моего ведома никто зайти не пытался. Двери в моё отсутствие не трогали, как не трогали шкафы и ящики рабочего стола.

Приходится кратко рассказать Его Величеству о некоторых хитростях, наподобие прикреплённых к дверям и ящикам нитях, которые в последнее время приходилось использовать постоянно.

Помимо этого, я не раз проверял и провоцировал своего заместителя, секретаря и некоторых самых приближённых сотрудников. Например, просил их забрать из кабинета те или иные бумаги. Никто из них не попытался воспользоваться ситуацией. Ящики стола и секретера остались нетронутыми. Они даже не попытались заглянуть в лежащую на рабочем столе папку с документами.

А вот крыса бы не упустила такой удобной возможности что-то выяснить.

— Достаточно, Рэйнхарт. Я понял. Заговорщики не смогли внедрить шпиона на сколь-нибудь значимую должность в управление Правительствующего Собрания и решили подослать шпионку в твой дом… Как жаль. Анриетта