Развод с идеальной женой (СИ) - Валентина Кострова

о себе оставляет, но сказанное все же задевает меня. Я вновь ищу глазами Марка, и у меня перехватывает дыхание, когда замечаю, как он с Линой выходит на балкон.

Считаю до трех и медленно, без суеты, двигаюсь в сторону балкона. По дороге мне то и дело приходится останавливаться, так как некоторые хотят перекинуться парочкой слов. Кто-то пытается со мной договориться о встрече, но я прошу это позже обсудить в более спокойной обстановке.

Добираюсь до балконной двери, вглядываюсь в полумрак. Из-за света в зале совершенно не видно, что происходит по ту сторону. Оглядываюсь, все заняты своими беседами, никому до меня нет сейчас дела, открываю дверь и выхожу. На секунду замираю, чувствуя, как прохлада ползет по обнаженной коже. Кручу головой в разные стороны. Осторожно двигаюсь наугад. Из-за музыки совершенно не слышно никакого разговора Марка и Лины. Если они, конечно, разговаривают. От возникшей мысли, чем эти двое могут заниматься, мне становится дурно, и я останавливаюсь.

Готова я или нет увидеть то, чего не хочу? Уйти или остаться? Остаться в неведенье или все же прозреть?

Стискиваю зубы, кулаки, впиваясь ногтями в ладонь, шагаю в темноту. Красное платье Лины почти сразу замечаю. Она стоит ко мне спиной, заслоняя Марка. Со стороны, кажется, будто они целуются. Не могу, правда, утверждать.

— Какого черта! – вырывается у меня.

Парочка, словно застигнутая на месте преступления, вздрагивает. Лина поворачивается. Благодаря свету от окон, я вижу ее лицо. Макияж чуток поплыл. Видимо, плакала. Помада на губах тоже поехала. Смотрю на Марка. Он напоминает застывшую статую. Никаких эмоций на лице. Все контролирует или пребывает в шоке от моего появления.

Медленно подхожу к ним. Жадно разглядываю мужа на наличие улик измены. Пусть и не полной. Однако, на его губах нет следов помады. Это открытие становится для меня облегчением, что я выдыхаю и даже улыбаюсь, но когда он неожиданно подается вперед и заслоняет собой Лину, все внутри обрывается. Мы смотрим друг на друга.

— Что ты тут делаешь? – тихо спрашивает. – Тут прохладно, можешь простудиться.

— Да я буду более одета, чем Лина. Чем вы тут занимаетесь в темноте, скрывшись от всех? – ревность вспыхивает, как огонь в руках факиров.

— Разговариваем. Мы сейчас вернемся. Иди, - Марк кивком головы указывает мне на дверь, но я не ухожу, наоборот шагаю к нему. – Оля? – сдвигает брови и как-то сурово на меня смотрит.

— Мы вернемся вместе, - твердо говорю.

Что-то внутри меня ломается от взгляда мужа. Он явно со мной сейчас не согласен, а понимание того, что вместо меня выбирают Лину, заставляет прикусить губу. Слезы жгут изнутри, но не позволяю им скатиться по щекам. Это слишком унизительно плакать перед Марком и его влажной фантазией.

— Если ты сейчас ее не оставишь…

— То, что? – встревает некстати Лина, выступая вперед. – Разведешься? Кишка тонка. Ты будешь и дальше терпеть ради сохранения своего идеального, на твой взгляд, брака, когда на самом деле между вами ничего нет. И потом, зачем ему пустоцвет! - берет Марка под руку, жмется к нему, победно улыбается.

Меня задевают слова Лины о пустоцвете. Я чувствую себя уязвленной, ищу взглядом защиты у мужа, но он словно и не слышал, что сказала его подруга детства, будто выборочно слышит произнесенные слова.

— То есть, ты считаешь нормальным влезать в чужие семьи и рушить их? Тебе мало одного разрушенного брака, лезешь в другой? Зачем? Чего тебе не хватает? – повышаю голос. – Зачем ты шлешь женатому мужчине свои ноги в чулках? Зачем ты вешаешься на него? А? – в голосе прорезается истерика.

— Оля! – Марк морщится, пытается отстраниться от Лины, но та пиявкой цепляется за него. – Успокойся, прошу тебя!

— Да чего ты ее успокаиваешь! К чему строить из себя тут заботливого мужа, Марк? Все понятно и без признаний, что ты ее не любишь, а живешь из-за выгоды, из-за карьеры, а хочешь ты меня!

— Заткнись! – огрызается муж, слегка толкая Лину в сторону, подается ко мне, но внезапно замирает, посмотрев поверх моей головы вперед. На глазах бледнеет. Я медленно поворачиваюсь и цепенею.

В нескольких шагах от нас стоят мои родители. Папа сверлит яростным взглядом Марка, по одному его виду ясно, что все сказанное тут им услышано. Мама с презрением смотрит на моего мужа и Лину, кривя губы в брезгливой улыбке.

— Оля, подойди ко мне, - чеканит папа стальным голосом, не спуская с Марка уничтожающего взгляда. Я не двигаюсь. Поняв, что я не спешу выполнять его приказ, смотрит в глаза, пытаясь зрительно меня принудить слушаться его.

— Николай Васильевич, все не так, как вы услышали… - Марк замолкает на полуслове. – Я не изменял вашей дочери, - тихо признается.

— Достаточно того, что мечтаешь о другой, - папа смотрит на Лину, качает головой. – Мне абсолютно все равно, что тебя связывает с женой Токова, но я не позволю унижать мою дочь таким отношением.

— Папа… - устало вздыхаю, подхожу к родителям. – Мы сами разберемся, - силюсь улыбнуться, но, ни мама, ни папа не ведутся на мою улыбку. Более того, мама жестко хватает меня за запястье, при моей попытке выдернуть руку, еще крепче сжимает.

— В этот раз я не пойду на поводу у тебя, Оля, - папа становится еще суровее. Я понимаю, что теперь не смогу его ни в чем убедить, тем более уговорить. – Хватит того, что уступил, когда соглашался на брак с этим товарищем, - на Марка совершенно не смотрит, вся его поза и тон демонстрирует пренебрежение.

— Но папа… - я отчаянно пытаюсь спасти ситуацию, а точнее спасти свой брак, судьба которого именно сейчас решается.

Умоляюще смотрю на Марка, чтобы он хоть как-то себя оправдал, но он, будто в рот воды набрал, стоит с виноватым видом и молчит. Лина тоже уже выглядит не так нахально и уверенно, жует свои губы, обняв себя руками.

— Поговорим завтра, а сейчас мы уходим, - отец отворачивается от меня и Марка, мама тянет за собой. Я оглядываюсь на мужа, он делает пару шагов, но замирает, будто понимает, что бессмысленно сейчас что-то предпринимать. Устраивать сцены на глазах многих людей никому не выгодно. Хватит того, что случилось.

Мы втроем походим к хозяину вечера. Папа что-то шепчет ему на ухо, тот понимающе кивает,