Любовь вне Времени (СИ) - Безумова Эля

Москва Федьке не понравилась! Огромный город…он гудел, как пчелиный улей, много машин, которые то и дело сигналили и этим пугали мальчика. А попав первый раз в метро, он вообще заплакал. Ребёнок растерялся от такого количества народа и грохота поездов. Городок, в котором он жил до пяти лет, был небольшим. Изо всех достопримечательностей, самой яркой была швейная фабрика, да памятник Ильичу в местном сквере. Именно на этой швейной фабрике, и работали его родители: мама — закройщицей, а отец — электриком. Но, как объяснила тётя Валя, эти профессии были прикрытием основного вида деятельности — разведка!

О, как Федя гордился своими родителями! Когда мальчик пошёл в первый класс, то заявил тётке:

— Я буду учиться на одни пятёрки! Мама с папой вернутся и обрадуются!

— Учись сынок, учись! — наставляла тётушка. — Большим человеком будешь, в люди выбъешься!

И, Федя днём учился, вечером делал уроки, а ночью представлял, как возвращаются родители со своего тайного задания. И они, всей семьёй, вернутся в их небольшой и тихий городок, в уютную квартиру, где у мальчика была своя комната.

С тётей Валей, Фёдор жил в старом, деревянном доме дореволюционной постройки, на окраине Москвы. Воду носили с колонки, а туалет был на улице. Когда Феде исполнилось восемь лет, тётка сказала, что мама с папой, прислали письмо. Как же, он тогда радовался! Мальчик держал конверт в руках и долго рассматривал. Письмо было на трёх страницах, исписанных мелким и по всей видимости, женским почерком.

— Это, мама писала?

— Мама, мама… — тётка утвердительного кивнула, — хочешь почитаю?!

— Я сам! У меня по чтению — пять! — Федька гордо выпятил грудь.

Мама писала, что они с отцом очень любят его и ужасно скучают. Что задание, которое им приходится выполнять, является государственной тайной! Что скоро они вернутся, и тогда её и отца, будут награждать медалями в самом Кремле. И что нужно продать квартиру в их маленьком городке, и приобрести в Москве, так как они хотят обосноваться в столице.

Фёдор не расставался с этим письмом, перечитывал несколько раз за день, а на ночь положил его под подушку. А потом были каникулы, и они с тётей Валей опять поехали на поезде, в его город детства продавать квартиру. И опять, Федя смотрел в окно, слушал стук колёс и пил горячий чай из гранённого стакана, прикусывая сахаром. Тётушка сидела напротив и любовалась племянником: «Какой ты у меня, красивый!»

На вырученные деньги, от продажи квартиры, удалось приобрести жильё в четырёхэтажном, кирпичном доме, на втором этаже. Это была однушка, с горячей и холодной водой, с ванной и туалетом. Таскать воду с колонки и справлять нужду в ведро, больше не требовалось.

Вскоре, тётя Валя умудрилась продать кому — то и свою квартирушку, в деревяшке. Она вообще, была женщина предприимчивая и никогда не унывающая. Купили новую мебель: тёте Вале — диван, а Федьке — письменный стол и кровать. Купили кухонный, светло — салатовый гарнитур, и даже хватило денег на тёплую куртку с мехом, для Фёдора, и зимние ботинки из натуральной кожи, рыжего цвета. Так что, во дворе мальчишка оказался самым модным.

Тётушка вообще, очень любила и баловала своего племянника. В кухонном столе, всегда лежали конфеты и печенье. Еду она готовила исключительно каждый день, и всегда говорила, что разогретая пища очень вредная. Тётя Валя рано ушла на пенсию, и всё своё свободное время, посвящала Феде. По выходным, они много гуляли, посещали театры и музеи, ездили на Красную площадь и Воробьёвы Горы. Тётка всегда была весёлой, никогда не унывала и заряжала своего племяша, такой же искрой Радости, что присутствовала в ней.

Когда Феде было одиннадцать лет, и он учился в пятом классе, до него стал домогаться хулиган Вовка, из седьмого «Б». При каждом удобном случае, Вовка выписывал Федьке подзатыльник или пинка. А однажды, после уроков, зажал его в раздевалке и потребовал денег. Это услышала техничка, а заодно и соседка по лестничной клетке — тётя Нюра. Она схватила семиклассника за шкирку и оттащила от Феди:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ах, ты жлоб! Парень и так сирота — без отца и матери, тётка его растит на свою пенсию, а ты деньги с него требуешь… — ругалась тётя Нюра на хулигана — старшеклассника.

Вечером племяш устроил тётушке допрос, почему техничка назвала его сиротой. И ей, пришлось признаться…В то злополучное утро, когда мама отвела сына в садик, они с отцом на стареньких «Жигулях», как всегда продолжили путь на швейную фабрику. Стояла зима…под снежком, который припорошил дорогу, была наледь. Отец не справился с управлением и вылетел навстречку — прямо под «Камаз».

— Феденька, сынок, ты прости меня! — в первый раз, тётя Валя заплакала. — Я не знала, как сказать тебе…

— Получается, я зря их ждал… — мальчишка опустил голову. — А самолёт…тот самолёт, который ты мне принесла в коробке, в детский сад?!

— Самолёт купили заранее твои родители, — перебила тётушка, — видимо, ко дню Рождения. Я его в квартире нашла, когда вещи твои собирала…

В тот же вечер, Федька разобрал свои игрушки, и нашёл на дне ящика самолётик. Отчистил его, подклеил крылья, закрасил фломастерами все ободранные места, и поставил на полку рядом с фотографией отца и матери. Это была последняя память, что осталась от родителей. С того самого дня, Фёдор перестал ждать…

А через неделю в школе, когда хулиган Вовка опять начал приставать, Федька разозлился не на шутку. Разозлился так, что двинул Вовке со всей силой, прямо в морду. И у семиклассника, под глазом долго красовался синяк. После этого случая Вовка обходил его стороной.

А ещё через месяц, тётя Валя привела своего дорогого племянника в секцию по вольной борьбе. Тренер оглядел мальчонку и строго произнёс:

— Раскормили пацана!

Но увидев, как лицо Федьки вспыхнуло яркой краской, добавил с улыбкой:

— Но, ничего, ничего…растрясём жирок!

Фёдор начал старательно и усердно заниматься. Через три месяца он показывал результаты, которые другие дети показывали через год занятий. Но жирок, почему — то не растрясывался. Федька также оставался полным, а его брюшко даже чуть — чуть выросло. Но мальчишка, не унывал! Тётя Валя заряжала его таким жизнелюбием и оптимизмом, что лишний вес казался пустяком и мелочью.

Федька лежал на раскладушке, которую поставили посреди кухни. Часы показывали далеко за полночь, но ему не спалось. В голове крутилось: «Лиза…ребёнок…Валерий Николаевич. А готов ли он, принять чужого ребёнка?! Получится ли стать, этому мальчику настоящим отцом…отцом ответственным и любящим?! Может зря, он уговаривает Лизу рожать?! А вдруг, он как муж, обманет её ожидания…»

Сон сморил около пяти утра, снилась тётя Валя. Во сне она пекла оладьи, толстые и пышные, какие любил Федька и ласково приговаривала: «Племяш ты мой, дорогой…воспитаешь! Любовь поможет тебе! Я же тебя, вон каким молодчиной вырастила…» — многозначительно улыбнулась женщина. Затем, почему — то нахмурилась, и добавила: «Кричит кто — то…»

Федька проснулся, кричала Лиза. Парень вскочил, и как ошпаренный рванул в маленькую комнату. Жена сидела на диване в ночной сорочке и испуганно бубнила:

— Кровь…у меня кровь!

Фёдор пригляделся, на подоле ночной сорочки алело красное пятно.

— Соня…Соня, вставайте! — тормошил зять, спящую женщину.

Вся семья собралась около Лизы.

— У меня резко заболел живот, и я проснулась, — девушка была очень растеряна, — а тут…тут кровь!

Вызвали скорую помощь.

Соня с Тимофеем решили сопровождать дочь в больницу. Федька остался с Мишенькой, его надо было накормить завтраком и проводить в школу. Отпросившись с работы и оформив день за счёт отпуска, Федя отвёл мальчонку в школу. Вернувшись домой, он начал чистить картошку. Парень понимал, что лучше чем — то заняться, иначе голова лопнет от мыслей. А мысли были гадкие и самоуничижительные: «Это я…это я, во всём виноват! Засомневался — нужен ли ребёнок! Вот я, скотина…ребёнок, это не вещь, которая нужна или нет. Сынок, прости меня! Ты мне нужен!» — Фёдор вспомнил своё детство, без отца и матери, и по его лицу потекли слёзы. — «Сын, ты мне нужен…слышишь, нужен!» — он воткнул нож в картофелину и начал неистово кромсать, ни в чём не виноватый овощ, на мелкие кусочки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})