Мальтийский крест Павла Первого - Наталья Николаевна Александрова

— Вот то-то! А после того как мы дело сделаем, нам еще по десяти обещали. Плохо ли?

— Оно, конечно, хорошо, однако я все же сумлеваюсь…

— Прежде нужно было сумлеваться, а когда деньги взял — сумлеваться поздно!

— Разговорчики! — прикрикнул на гвардейцев усатый краснорожий унтер.

Тут дверца скрипнула, и в комнату вошел офицер со шрамом.

Оглядев свою команду, он открыл крышку брегета.

Шел уже третий час ночи, самый темный, самый мрачный час.

— Пора! — проговорил офицер и повернулся к унтеру: — Ты, Степанов, как увидишь часового перед дверью — оглуши его палашом. Оглуши плашмя, а не заруби! Понял?

— Чего тут не понять, ваше благородие? Это мы запросто!

— Ну, я на тебя надеюсь!

Офицер бесшумно открыл потайную дверцу, и отряд просочился через нее.

На этот раз они оказались в обычном коридоре замка.

По нему они прошли несколько минут, поднялись по винтовой лестнице и оказались перед дверью, которую охранял рослый гвардеец в форме Преображенского полка.

— Кто такие? — проговорил он, схватившись за рукоять сабли.

— Смена караула! — ответил офицер.

— Какая смена? Я только что заступил! — Часовой удивленно оглядывал пришельцев и тянул саблю из ножен.

— Ничего не знаю! У нас приказ! — Офицер мигнул унтеру, тот зашел к часовому сбоку и с оттяжкой ударил его по голове палашом. Плашмя, как велел ему офицер.

Часовой охнул, колени его подогнулись, и он тяжело грохнулся на пол.

Офицер перевел дыхание.

Пока все шло по плану, и это его отчего-то смущало.

Он потянулся к дверной ручке, чтобы открыть дверь и войти в спальню обреченного императора…

Но вдруг ему стало тяжело дышать, как будто чья-то могучая рука схватила его за горло. В то же время что-то странное случилось с его головой. В ней словно поселился кто-то чужой, посторонний. Это был незнакомый человек с длинным породистым лицом и глубоко посаженными темными глазами.

— Что ты делаешь здесь? — проговорил этот посторонний человек, непонятным образом проникший в голову офицера.

«Действительно, что я здесь делаю? — подумал офицер. — И как я здесь оказался?»

Он удивленно огляделся.

Он стоял перед закрытой дверью, на полу лежал без чувств солдат в форме Преображенского полка, а еще несколько гвардейцев его собственного полка стояли по сторонам с удивленными и растерянными лицами, как будто они тоже не понимали, что делают в этом месте.

Что это за место? Почему они здесь?

Вдруг по коридору задул холодный ветер, как будто это не дворцовый коридор, а безлюдная зимняя степь. И откуда-то издалека донесся страшный, тоскливый звук — волчий вой…

Этот вой проникал в каждый член офицера, в каждую его клетку, наполняя его душу тоской и ужасом…

Офицер зажал ладонями уши и бросился бежать — прочь, прочь, как можно дальше отсюда, как можно дальше от этого воя, как можно дальше от этой двери, от этого коридора, от этого замка…

И весь гвардейский отряд, не разбирая дороги, бросился следом за своим командиром.

Жанка высадила меня возле редакции и помчалась за Кешкой в садик. У него завтра день рождения, так что моя пожарная машина будет очень кстати. А сегодня Жанка обещала сводить его в торговый центр за подарками.

На мое счастье, в редакции находилась одна Натэлла, все остальные сотрудники разошлись по делам, даже Бурнус уехал брать