В поисках своего дома, или повесть о Далёком Выстреле - Андрей Ветер

5

Он остановился перед плавным изгибом Сочной Травы. На противоположном берегу проглядывались в тенистой роще конусообразные жилища индейцев. По форме палаток и рисункам на них Бак узнал Шайенов. Друзья Лакотов, они присоединились к колоссальному военному лагерю, чтобы встретить Бледнолицых и дать им решительный бой. Далёкий Выстрел прислушался и оглянулся. Нет, не доносились ещё звуки кавалерии. Но с минуту на минуту их тяжёлые кони появятся на одном из холмов. Бак поторопился к реке и переправился, где позволяла глубина. Въехав в деревню, он направился в лагерь Оглалов. Со стороны стойбище показалось ему слегка взволнованным. Скача между типи, он понял, что сражение на дальнем конце лагеря уже началось. Должно быть, подошла одна из кавалерийских колонн и приблизилась к стойбищу Хункпапов. Если так, то Сидящий Бык и Человек-Который-Ходит-Посередине уже повели своих воинов на Длинных Ножей. Деревня была гигантских размеров, и шум боя не доносился до Бака. Сновали люди, лаяли собаки, мальчики ловили лошадей. Многие куда-то спешили, схватив в охапку вещи. В глаза лезла густая пыль.

– Муж мой! Муж мой! – бросилась к Баку Вода-На-Камнях. Глаза горели на лице, руки вытянуты для объятий. Она осыпала Эллисона поцелуями и слезами, накопившимися за время разлуки, одновременно с этим шепча, что Большие Ножи напали на деревню. – Пули продырявили типи Человека-Который-Ходит-Посередине и убили его родных. Шайелы только что приготовили себя для боя и помчались за нашими братьями. Ты тоже поедешь?

– Веди мне коня. Моя желтоногая выбилась из сил, – ответил он, извлекая из чехла винтовку.

Считанные минуты спустя Сын Белой Травы пригнал двух мустангов, которых Далёкий Выстрел всегда держал для боя, и остановился перед отцом. Он строго изломил брови, чтобы выглядеть суровым, и сказал отцу, что отправится вместе с ним биться с Бледнолицыми койотами. Бак засмеялся, поправляя колчан.

– Тебе только девять зим, сын, но ты храбр, как настоящий мужчина. Я не стану удерживать тебя, но знай, что даже взрослым воинам не хватит солдат для расправы – так нас много. Оставь подвиги тем, кто по возрасту идёт в последний раз сражаться. Посмотри на битву со стороны. Сейчас появятся другие белые люди, и ты увидишь, как наш народ расправится с ними.

Сев верхом, Бак вгляделся в коричневые утёсы на противоположном берегу. Где-то за ними двигалась вторая колонна солдат. Он поскакал к берегу. Повсюду шумели индейские женщины и детишки. Кое-где старухи и девушки держали наготове лошадей для тех, кто не успел ещё приготовить себя к битве и только выходил из палатки, осматривая оружие. Возле самой воды, по которой рябило солнце, скопилось изрядное количество стариков и женщин с грудными детьми, готовых переправиться на другой берег, если солдаты всё-таки прорвутся в деревню.

– Уходите назад в лагерь! – закричал Бак, размахивая над ними карабином. – Сейчас тут будут Длинные Ножи!

Мало кто обратил внимание на его слова. Громко переговариваясь, люди перебегали глазами с холма на холм, оглядывались на деревню, толкались. Все были взбудоражены, никто никого не слушал. Какая-то плохо причёсанная женщина трясла маленького голого мальчика за плечо, пытаясь втолковать ему что-то очень важное, затем вдруг замолкла и стала вслушиваться во что-то, задрав голову. Рядом с ней шлёпал босыми ногами по кромке реки седой старик и тряс над головой древним копьём с длинным каменным наконечником, копьё то и дело опускалось вниз и тыкалось наконечником в песок. Рыжая собака одиноко каталась по земле, не то потеряв рассудок от общей суматохи, не то радуясь человеческим голосам.

В следующую секунду пронзительно прозвенел чей-то испуганный голос, руки многих, как стрелы, вытянулись, указывая через реку. Из-за пыльной коричневой гряды, залитой ядовитым солнечным светом, появились всадники в шляпах. Над ними трепетал на длинном древке флажок с раздвоенным хвостом. Пропела труба. Кавалеристов становилось всё больше и больше. Они выползали из-за холма тяжёлой шумной лентой, отчётливо слышался стук копыт. Они были настолько близко, что Эллисон разглядел, что многие солдаты одеты не по форме: некоторые облачились в светлые цивильные рубашки, а не серо-голубое армейское тряпьё, кто-то нацепил на голову широкополую шляпу с мягкими полями, порхающими по ветру, на ком-то сидела соломенная шляпа, один из всадников выделялся ярко-красной рубашкой, а несколько человек были одеты в куртки и штаны из замши.

Колонна, согласно сигналу горниста, повернула налево и направилась прямо к берегу. Индейцы бросились врассыпную, крича и перепуганно взмахивая руками. Бак пустил мустанга с места в галоп. Его глаза не отрывались от прыгающего по ветру двухцветного – красного сверху, синего снизу – флага, на котором скрестились две белые сабли. Полотнище извивалось, как раздвоенный язык змеи, над головами кавалеристов. Бак с размаху влетел в реку. Четыре Шайена обогнали его, поднимая ослепительные брызги. Среди них Бак узнал Телёнка и Безумного Волка. Следом ехали пять Лакотов из клана Чёрных Ног. Вместе с ними Бак выскочил на противоположный берег и помчался на солдат. В голове вспыхнула мысль, что такой жалкой горсткой остановить кавалерию не удастся, но ничего другого не оставалось. Синие Куртки нужно было задержать, чего бы это ни стоило, пока не подтянутся основные силы. Солдаты не должны были дойти до реки, потому что прямо за ней стояли жилища.

И кавалеристы остановились. Две сотни верховых, вооружённых винтовками и револьверами, внезапно натянули поводья, словно испугавшись горстки полуголых дикарей. Бак в недоумении оглянулся, но позади увидел лишь десяток индейцев. Должно быть, солдаты решили, что их поджидала западня? На пару мгновений мир провалился в неестественную тишину. Солдаты неподвижно стояли в клубах пыли и смотрели на индейцев перед собой. Стволы винтовок вспыхивали на жарком солнце. Кто-то из скакавших Шайенов, не останавливая лошадь, выстрелил. Бак послал в кавалеристов три пули подряд и услышал, как грянули остальные ружья индейцев. Краснокожие закричали, вертясь на лошадях, но ближе не подъезжали. Из ближайших рядов Синих Мундиров вывалился мёртвый кавалерист и рухнул под ноги серых коней. Бак услышал позади топот новых лошадей, которых вовсю гнали Лакоты. Индейцы прибывали на глазах, но всё же их было ещё слишком мало, чтобы схватиться с Бледнолицыми. Основная масса сражалась на другом конце лагеря. Но солдаты почему-то бездействовали. Какая-то невидимая сила остановила их перед самым лагерем и смешала их мысли.

Вновь резкий голос трубы впился в густую небесную синеву, кавалеристы спешились, но тут же опять вспрыгнули в седла, послушные очередному сигналу горниста. На этом расстоянии Бак хорошо видел, что солдаты совершенно выдохлись от длительного похода, их движения казались сонливыми, тяжёлыми. Их кони захрапели, зазвенело оружие и сбруя, донеслись команды офицеров, грянули армейские винтовки, потянулся белый дым.

Впереди солдат появился, сдерживая коня, мужчина со знакомым Эллисону лицом. Он был страшно возбуждён, то и дело бессмысленно отряхивал рукой синюю рубашку. Из-под белых полей потной шляпы слегка выбивались золотые пряди. Кастер! Бак узнал его. Опять Кастер! Его волосы подстрижены, но черты лица не изменились.

Кастер то и дело трогал себя за грудь, будто что-то мешало ему там, будто обезумевшая пчела кольнула его туда своим жалом. Быть может, это была пуля? Если так, то замешательство кавалеристов становилось объяснимым.

Под звуки грянувших винтовок отряд краснокожих слегка отпрянул к воде, скача вдоль берега туда и сюда, не прекращая стрелять и издавать воинственный клич. Но никто не отступил на берег, где стояли индейские жилища. Из деревни катила теперь уже целая волна обнажённых всадников, пронзая воздух протяжными воплями. Многие пустили мустангов вплавь, не доехав до брода. Над Маленьким Рогом тянулся густой пороховой дым. Длинные Ножи, увидев лавину краснокожих, которая готова была накрыть их, повернули обратно. Бак успел заметить в стороне кишащий поток Лакотов, скрытый от глаз солдат и вливающийся в узкое ущелье, чтобы обойти кавалеристов и обрушиться на них со стороны. Солдаты ожесточённо нахлёстывали своих крупных измотанных длинным переходом коней и поднимались вверх по склону. Большинство скрылось из виду, перевалив через хребет, но эскадрон серых лошадей остановился на вершине и попытался огнём сдержать натиск дикарей. Пыль и дым заволокли пространство. Длинноволосые тени проносились мимо Эллисона, хлопали ружья, крики агонизирующих людей резали уши. Солдаты исчезли за клубящейся пеленой. Иногда на земле мелькало скорчившееся тело, которое топтали лошади.

Если бы в те минуты Эллисон углубился вдруг в воспоминания, он невольно бы увидел занесённые снегом горы близ форта Фил Кирни и такую же массу Лакотов, захлестнувшую растерянных солдат. Только теперь не хрустел под ногами голубеющий лёд, а взбивалась едкая пыль, кипела в солнечных лучах. Но как и десять лет назад, белые пытались спасти свои жизни, взобравшись на длинный кряж.