Кровь ведьмы - Влад Гора

— Обломок гильотины северян.

— Интересно. У него тоже есть своя история?

— Да, но она менее увлекательная. Как вы уже знаете Альберт казнил любого причастного к магии. Гильдия охотников в основном показательно вешала ведьм на деревьях или убивала на месте, в случае сопротивления. Но самых могущественных представителей магического сообщества казнили в столице на главной площади, на потеху зевакам. Казнь проводилась с помощью гильотины, что было большой ошибкой со стороны Альберта. Забегая вперёд, хочу сказать, что его сын Миран продолжил дело отца, даром осталось ведьм совсем немного к моменту его восхождения на трон. Ошибка была в том, что отрубая им головы он из раза в раз проливал кровь, а кровь обладает величайшим аккумулирующим и генерирующим эффектом магии ведьм. Не спроста все сложнейшие обряды связанны именно с кровью. И получилось, что та часть лезвия которая первой соприкасалась с кровью приговоренных впитывала большую часть их силы. А через гильотину прошла по меньшей мере сотня ведьм и ведьмаков. Представляете?

— И что произошло после?

— В итоге кто-то прознал об этом допущении, и отколол от лезвия гильотины маленький фрагмент, по некоторым записям можно судить, что метал этого кусочка настолько пропитался кровью, что навсегда обрёл темно-бордовый оттенок.

— Это занимательно, профессор. Ну, а в чем же была ошибка Альберта? И какой силой обладает этот осколок?

— Силой? — я закинул окурок в бутылку, — Если судить по записям, это просто магический резервуар. Некая батарейка, от которой могут подпитываться ведьмы и не более того. А ошибка Альберта как раз в методе казни. Не с проста в последствие ведьм стали сжигать. Из пепла артефакт не сделаешь, да и кровь запекается раньше, чем успевает окропить что-либо. Таким образом сила ведьмы отправляется в небытие вместе с хозяйкой.

— Хм… — Морриган потер гладко выбритый подбородок, — Это объясняет для чего при создании амулета стихий, в металл добавлялась кровь, чтобы сделать его сильнее.

— Не совсем так. Если судить по известным мне фактам, сила покидает ведьм в большом объеме куда охотнее после смерти. Скорее всего в серебро амулета добавляли кровь для установки более тесной связи артефакта с пользователем. Не зря амулет стал фамильной реликвией Вельмонтов, считалось, что они лучше всех прочих смогут контролировать силу амулета и противится его кровавому искушению.

— Да, но мне по прежнему не ясно как амулет обрёл форму четырех колец.

— Вы попросили рассказывать все по порядку, поэтому будем считать этот разговор небольшим лирическим отступлением.

— Хотите сохранить интригу?

— Рассказывать нужно так, чтобы слушатель не заскучал, — ответил я хитро улыбаясь. — Кстати, Саша сказал, что лишь тот по в чьих жилах течет кровь ведьмы может использовать кольцо?

— Нет, но это и так понятно. Послушайте. Для меня это в первую очередь историческая реликвия, и уже потом волшебная ерунда. Я разве похож на какого-нибудь Мэрлина?!

— Нет. Абсолютно не похожи, Но определенно похожи на человека признающего власть над другими. Поправьте меня, если это не так.

— Это так. Но власть в современном мире олицетворяют деньги, как следствие она у меня уже имеется, — с полной уверенностью заявил Морриган.

— Вы заблуждаетесь, ой как сильно. Но я не стану спорить.

— И не нужно, мистер Филлипс. Я плачу вам не за споры так что, давайте продолжим наш урок истории, — весьма раздраженно заявил Морриган.

— Да. Конечно.

Меня сильно зацепили его слова, Морриган был уверен, что купил меня и начинал жёстко диктовать свои правила, но приходилось подыгрывать. Мне было необходимо выяснить его мотивы. Он был помешан на кольцах, не имея при этом даже толики магических сил, и это очень настораживало. Я прислушивался к своим внутренним радарам на протяжении всех наших встреч — ничего. Но, раз он не сможет использовать кольца, для чего они ему? Неужели он обычный зажравшийся богатей, с тягой коллекционера? А к чему тогда мое видение? Быть может мое кольцо указало мне на владельца другого кольца? Но это бессмысленно. Почему все эти годы оно молчало и вдруг на тебе? Сколько же вопросов, а Морриган как назло не хочет раскрывать свои секреты, придется пока поиграть по его правилам.

— Батор, вы знали, что ваша жена ведьма? — выпалила Элизабет с ходу.

— Что?! — недоумение отчетливо читалось на лице мужчины, — Она бывает резковатой в своих высказываниях, но все от того, что слишком эмоциональна, а вообще Мари очень хороший человек.

— Вы неправильно меня поняли, Батор. Это не метафора, она самая настоящая ведьма, и поверьте мне довольно скверная, — пояснила девушка.

— Постойте… Да ну нет. Это абсурд. Быть не может! Мы знакомы всю сознательную жизнь. Я знал ее мать и она не была ведьмой, — Батор был просто шокирован таким заявлением.

— Допустим. А отец? Его вы знали? — тут же парировала Элизабет.

Рыцарь задумался. Нет он не вспоминал, своего отца не знала даже сама Мари, пытался придумать контраргумент. Ведь если так, то она действительно могла оказаться ведьмой, а этот факт уж очень хотелось оспорить. Но на ум, как назло, ничего не приходило.

— Нет, — поверженным голосом сообщил мужчина, — Он был проездом в городе. Какой-то граф вроде. У них с матерью Мари закрутился кратковременный роман, затем он уехал и больше не возвращался, а Офелия через время обнаружила, что беременна. Послушайте, с чего вообще такой вывод?

Элизабет заметила скамейку и предложила присесть. Батор был только рад, ведь ноги практически отказывались держать после подобных новостей.

— Вчера, когда я осмотрела Мари, как вы помните, оказалось, что с ней все хорошо и она физически здорова. Вот только откуда взялись следы магического удара на сердце? Причем свежие.

— Вы у нас по этим штучкам, — пожав плечами, раздражённо ответил мужчина.

— Когда я коснулась ее руки меня что-то кольнуло. Такое случается когда одна ведьма касается другой ведьмы — так называемая магическая искра. И тогда я решила подкрепить свои подозрения фактами, проникнув к Мари в подсознание. Как правило там мы таим все самое сокровенное. То, что я там обнаружила напугало меня до глубины души, — ведьма вспомнила ночной кошмар и на мгновение замолкла, — Боюсь вам это тоже не понравится.

— Что же вы там такого обнаружили? —