Ветер и море - Марша Кэнхем

– Мистер Фолуорт, – нахмурившись, повернулся к младшему лейтенанту, – у вас есть какая-нибудь причина пересмотреть свою стратегию?

– Я совершенно уверен в своем решении. – Фолуорт покраснел. – Лейтенант, как обычно, слишком все драматизирует. Наши спины защищены на тот случай, если окажется, что корабль неприятельский, – а в этом я очень сомневаюсь! Он не похож ни на французский, ни на испанский, и определенно это не одна из морских развалюх, которые, как правило, предпочитают местные банды. И какой командир в здравом уме станет завязывать бой с другим кораблем, когда надвигается шторм? Несчастный ублюдок, вероятно, под всеми парусами бежит от непогоды, так же как и мы.

– Разумный довод, – кивнул Дженнингс и вопросительно посмотрел на Баллантайна. – И я должен с ним согласиться. Господи, мы же всего в дневном переходе от пролива! Никто не осмелится атаковать американский корабль так близко к базе.

– Флаг! – закричал моряк с наблюдательного пункта. – Они поднимают флаг, сэр!

– А-а, теперь-то мы все узнаем. – Закинув голову, Дженнингс посмотрел наверх.

– Звездно-полосатый, сэр!

Дженнингс выхватил подзорную трубу из руки Баллантайна и перегнулся через поручень, как будто такая поза могла помочь ему лучше видеть, а Фолуорт, встретившись со взглядом Адриана, насмешливо скривил губы.

– Все это чепуха, лейтенант. Как я сказал, соотечественник ищет компании, чтобы благополучно переждать шторм.

– Он ответил на наш код? – настойчиво спросил Адриан.

– Четверг – это пятерка и шестерка, – задумчиво протянул Дженнингс. – Сплошной красный и красный на белом треугольнике. Ответ должен быть... Ха! Вот и флажки: сплошной белый, белый на красном. Это правильно, мистер Беддоуз?

– Да, сэр, – ответил старшина, сверившись с книгой кодов. – Сплошной белый, белый на красном. Он один из наших.

– Хорошо. – Дженнингс опустил трубу и на прохладном утреннем воздухе потер рука об руку. – Тогда у него, вероятно, есть сведения о том, как идет эта проклятая война. И свежее мясо. Вчера, когда началась паника, какой-то сумасшедший приказал выбросить за борт всех животных, и вечером мне пришлось довольствоваться солониной. Итак, мистер Баллантайн, вам нечего сказать? Вы все еще хотите сделать предупреждающий выстрел по его носу?

Баллантайн смотрел на поверхность воды. Чужой корабль двигался со скоростью, вдвое большей, чем у «Орла», и было незаметно, чтобы на нем убирали паруса, несмотря на то что он находился опасно близко к берегу; и кроме того, он уже входил в зону действия любого тяжелого вооружения, которое могло быть у него на борту.

– Мне это не нравится, – громко протянул Адриан, не обращая внимания на насмешливый тон Дженнингса. – Почему они так долго ждали, прежде чем дать себя опознать? И почему не убирают паруса?

– Почему вы не можете поверить тому, что видят ваши глаза? – возразил Фолуорт. – Он американец.

– Он идет под американским флагом, – поправил его Адриан. – Это один из самых старых трюков на море – особенно в этих водах.

– Но он правильно отвечает на наши коды, – с некоторым раздражением перебил его Дженнингс.

Баллантайн воздержался от замечания по поводу так называемых секретных кодов и обратился к Беддоузу:

– Подготовьте палубы к военным действиям и вызовите на мостик начальников орудийных команд.

– Да, сэр.

– Отставить! – Дженнингс отошел от поручня. – Как вы смеете отменять мои приказы?! Вы больше не имеете права командовать, и офицеры не обязаны вам подчиняться...

– По левому борту! – раздался сверху встревоженный голос. – Он ложится на параллельный курд... Там... там люди у орудий, сэр! Бойницы открываются... Они выдвигают...

Остальные слова утонули в ужасе, когда незнакомец представил ошеломленным наблюдателям на «Орле» батарею на своем правом борту. Без всякой предварительной подготовки пушки извергли клубы белого дыма и яркие языки оранжевого пламени. Потребовалось лишь несколько секунд, чтобы ядра преодолели расстояние в милю и долетели до цели. Рядом с «Орлом» поднялись столбы белой воды, снаряды, разорвав парус и оснастку, с силой врезались в палубы и поручни, и люди в панике бросились врассыпную от взлетевших в воздух горящих обломков.

Баллантайна бросило на ограждение палубы, и он сильно ударился грудью. Рядом с ним Беддоуз поднял окровавленную культю, оставшуюся от правой руки, и закричал от боли. Сдернув косынку с шеи старшины, Адриан перетянул ею культю и поспешил туда, где капитан и Фолуорт лежали распростертыми у зияющей дыры в ограждении. У Дженнингса одна сторона лица была ободрана зацепившим его обломком, у Фолуорта на бедре зияла глубокая рана, но оба были скорее ошеломлены, чем страдали от боли.

Крикнув, чтобы прислали помощь, Адриан отправился на поиски Данби, старшего артиллерийского офицера. Второй орудийный залп оказался беспощадно точным: куски настилов и переборок взлетели в воздух и дождем посыпались на незащищенные головы военных моряков и матросов. Тросы со звоном лопнули от ударов цепей и досок, паруса обвисли, и судно сильно накренилось под ожесточенным обстрелом.

– Рулевой! – Адриан бросился на корму, краем глаза заметив моряков, со всех ног бегущих заряжать орудия «Орла», и еще одного моряка, спокойно готовящегося к атаке. – Рулевой, быстро лево руля! Все мачтовые матросы – наверх! Я требую, чтобы поставили все, какие только возможно, паруса! Подвиньте орудия! Живей! Шевелитесь! Шевелитесь!

Его выкрики потонули в грохоте еще одного бортового залпа, и, направляясь к мостику, Баллантайн заметил, как двух членов команды разорвало на куски. Видя, что «Орел» начал подчиняться его приказу, он направил подзорную трубу на неприятельский корабль. Бурное море мешало «Орлу» сохранять нужный курс и выполнять какие-либо быстрые, обманные движения, но корабль не упрямился и постарался сделать все как надо. С громким глухим рокотом нос корабля вместе с передним бимсом поднялся к небу, и фрегат на долю секунды завис на гребне волны. Затем он развернулся, накренившись до опасного предела, и мелкие брызги фонтаном взлетели над поручнями. Налетевший ветер наполнил паруса и бросил корабль вперед во впадину, море поднялось стеной и обрушило каскад пенящейся воды на нижние палубы, но «Орел» выпрямился и устойчиво встретил следующую волну.

Баллантайн надеялся получить так необходимую передышку, но вдруг с изумлением увидел, что рейдер свернул топсель и скользит к ближайшей мертвой точке на воде. Нападающий корабль, быстро изменив галс, занял позицию параллельно корме «Орла», и Адриан беспомощно смотрел – следует сказать, с благоговением отнесясь к смелому маневру, – как он подошел на расстояние окрика, и тогда паруса «Орла» поймали ветер и довольно долго полоскались, чтобы выровнять судно после нескольких пушечных залпов, нанесших удар по его незащищенной корме. Носовой бак был полностью снесен; мостик исчез, превратившись в фонтан окровавленных щепок; от разорвавшихся на палубе один за другим снарядов рангоуты были вырваны из креплений, несущие лини и паруса разорваны, люди нашли свою жестокую смерть – за бортом на неистово извивающемся тросе раскачивался мертвый боцман. Штурвал повернулся под злобными ударами ветра и моря, и «Орел» снова оказался перед ненасытными пушками рейдера.