Тать на ваши головы - Екатерина Александровна Боброва

почти два года было, когда он потерял обоих родителей, так что мы с Далмаром, считай, его и вырастили. Его величеству не до воспитания было, а ее величество сильно болела после ранения мужа.

То есть мальчишка старше меня на два года. Занятно. А так и не скажешь. Я рядом с ним себя мудрой старухой ощущаю. Или здесь живут дольше и взрослеют позже или жизнь такая легкая. Впрочем, последнее точно не про этот мир.

– Но я рад, что Рольц ушел из Чистой сотни. Баловство это, против природы идти. Так что спасибо за то, что вернула младшее высочество домой.

Я не знала, что такое Чистая сотня, но если Дарье благодарил, значит, было за что. За дни моей спячки я выучила, что сиятельство слов на ветер не бросает. Интересно, кто его тогда по голове ударил и в канаве бросил. Спросила.

– Ты же понимаешь, что в этот мир попали не только честные и добрые люди? – нехорошо так усмехнулся князь. – Сначала, мы сражались плечом к плечу. Его величество даже наградил пару разбойников. Отчаянные ребята. Их храбрость нас здорово тогда выручила. Но когда закончилась первая битва и мы вернули Город под свою власть, оказалось, что честными людьми эта война их не сделала. В тот день, когда ты меня нашла, я проверял правда ли, что кое-кто из них продался отступникам. Хотел лишь понаблюдать, не взял охрану, а нарвался на сильного мага. Меня убили.

– Нет, – запротестовала я, – ты был жив.

– Я умирал, и если бы не ты, я был бы мертв, – его сиятельство предпочитал суровую правду без розовых пони. – Так что можешь просить любую награду.

– Не сейчас.

Сейчас я себя даже человеком не ощущала, так… панда с зачатками разума. Сонная, неуклюжая, в голове желе вместо разума. Мне для дела надо, как минимум, встать с кровати и начать думать о чем-то более серьезном, чем о привлекательном мужчине рядом со мной на постели, который по ночам оказывался под боком, а иногда я на него даже заползала, укладывая голову на твердое плечо. Инстинкт – страшная вещь.

Наверное, в глазах Дарье я была неправильной женщиной, без смущения относящаяся к его присутствию в постели. Да я в собственных глазах была неправильной: такой мужчина рядом, а я бездействую! Но от активности меня останавливала тактичность моего соседа. Спал он одетый в домашний костюм поверх одеяла и разве что меч между нами не укладывал ночью, старательно избегая интимных прикосновений. Так что заползала я на него с приятным чувством совершаемой пакости.

Надо отдать должное, князь от моих ночных заползаний в панику не впадал, а принимал их с чувством исполняемого долга. Иными словами, сиделка у меня была высокого уровня морали, и я начала подозревать, что после таких ночевок меня потащат под венец.

Спала? На плечо слюни пускала?

Бери ответственность, причем, на всю жизнь. Рольцу и меньшего хватило, чтобы орать о необходимости восстановления попранной чести через брак со мной.

Хм, интересно – а есть ли тут разводы?

Когда я не спала, мы разговаривали. Мне нравилось слушать его голос – ровный, спокойный и сказанное им казалось взвешенным, а не пустой болтовней. Нравилось замечать, как меняется его взгляд, бросаемый на меня от изучающего до задумчивого. Чудилось, что он теплеет, когда останавливается на мне. И уж точно не чудилась его забота: «Отвар недостаточно теплый. Подогреть». «Я же просил не делать это блюдо слишком острым. Заменить».

Мне казалось это невежливым – я даже своим сотрудникам задания в гораздо более мягкой форме раздавала, но слуги воспринимали все без малейших возражений, а на мои «спасибо, пожалуйста, будьте любезны» косились столь удивленно, точно я с ними по-русски разговаривала.

О себе князь рассказывал мало. Его отец погиб в первой битве за Город. Дарье был рядом, когда это случилось. Шестнадцатилетний подросток на поле битвы – дикость, но видимо ситуация была такой, что стар и млад сражались бок о бок. В самый тяжелый момент Дарье сумел закрыть раненного короля, приняв на себя второй удар. Наверное, эта смелость друга и вдохновила кронпринца на подвиг: подхватить меч отца, поднять и повести войско за собой. Было ему на тот момент четырнадцать. Совсем еще ребенок. Я даже зауважала Далмара, начиная осознавать, что за его дурашливым нравом скрывается совсем другой человек.

За разговорами мы с его Стальным сиятельством потихоньку сближались друг с другом. Я наслаждалась теплом, мужским вниманием, мягкой постелью, вкусной едой, ощущая, как отпускает натянутая тетива напряжение, как расслабляются нервы, а мир перестает казаться сборищем окруживших меня ежей – куда ни ткни, везде колючки. И все было бы идеально, если бы не жившее внутри убеждение, что бесплатный сыр бывает лишь в мышеловке.

Беспокоила меня и правая рука князя, которую тот берег. На мои вопросы его Стальное сиятельство лишь небрежно улыбался, утверждая, что царапина не стоит волнений.

На третий день нас почтил своим присутствием принц. Хмуро посмотрел на недоеденный мною обед и велел добавить к принимаемым лекарствам прогулки.

– Итак, ТатьАна, – произнес он почти правильно, разом заслужив мое уважение, – ничего, что я по имени?

Покачала головой. После совместного возлежания на полу зала судебных заседаний мы стали почти родственниками.

– Хорошо, – улыбнулся принц, превращая мою пропахшую лекарствами спальню в светлицу своей улыбкой. – Обвинения с вас сняты, ваша, гм, знакомая освобождена и вернулась домой.

– Я бы хотела передать ей сообщение, – проговорила быстро, протягивая сложенное на манер полевой почты письмо. Его я писала долго, прося князя подсказать то или иное слово. Алфавит мы разучили с веревкой, но одно лишь знание не давало нужного навыка. Подозреваю, несмотря на помощь Дарье, ошибок там было, как у первоклашки.

Его высочество вскинул брови, принял послание – думается, его впервые использовали в качестве курьера – развернул лист. Фразу: «Неприлично читать чужие письма» я, стиснув зубы, проглотила. Высочество все-таки. Чтоб его.

– Угу. Ага. Хорошо, – кивнул Далмар, ловко сложив все, как было. – Значит, подземники… И что вас с ними связывает?