Алексей Справедливый - Юрий Иванович

– Ну что ж, давайте попробуем угадать, что здесь произошло после нашего ухода. Господин маркиз, будьте так добры, позовите сюда своих людей. Будем искать вход в тот подвал под нами и разгребать странные обломки.

В ходе раскопок и исследований было установлено, что вчера вечером в замок через городскую канализацию забрались двое воришек и попытались здесь чем-то поживиться. Но попали как раз в тот момент, когда началось сражение. В итоге они успели похитить лишь рюкзак и поспешно отступили обратно в туман городских испражнений.

Судя по следам, один из стражей замка разворотил слив, чтобы обломками завалить людей насмерть. Те избежали опасности и прыгнули в главный сливной колодец. А за ними следом туда со всего разгона прыгнуло каменное привидение. Оно хоть и не успело раздавить воришек, но своим громадным весом проломило оградительную решетку. И при этом рассыпалось на куски, которые так и остались лежать на дне. Видимо, внизу магия замка не действовала, и страж так и не смог ожить и вернуться в стены.

Дальше вообще начались чудеса. При выемке первых кусков каменного монстра они стали превращаться в руках людей в жидкость. Эта жидкость просочилась сквозь пальцы и впиталась в стены. Загребной тут же остановил выемку обломков и приказал просто сложить их внизу. Затем попытался пробраться через сифон, дабы проследить путь отступления воришек, но не смог это сделать со своими ранеными ногами. Вместо него по трубе до самого озера прошел штатный Шабен посольства. И вернулся с подробным описанием следов и с известием, что от воришек нигде поблизости и духа не осталось.

Потом внимание собравшихся привлекла поднятая наверх решетка. По всем приметам получалось, что злоумышленники перебили кувалдой прутья возле самой стены. И вот тут Люссия высказала свое мнение:

– Могли не только кувалдой. Например, мне доступен таранный удар средней силы. Ночью каменных истуканов я раздробить не могла, но на несколько мгновений задерживала и приостанавливала. Могла бы и такие прутья перебить.

Граф Фаурсе только рассмеялся:

– Да ты издеваешься над великими Шабенами? Кто из них полезет в страшный дом через канализацию для того, чтобы украсть пару бутербродов?

Но когда все люди и демоны выбрались во двор, Загребной словно невзначай забрал у помощника посла все слепки подошв, которые тот сделал в подвале с помощью жидкого каучука. И, будто бы задумавшись, пробормотал при этом:

– Наступит время – и воришек всех выловлю…

А затем стал раздавать приказы и рассылать людей во все стороны, всем своим видом показывая, что он из своего владения уходить не намерен. Видя такое дело, Лютио Санчес предложил доставить обед прямо сюда, во двор. Тем более что погода и обстоятельства к этому располагали. Ворота к тому времени уже починили, и теперь через них во двор не мог заглянуть ни один праздношатающийся обыватель.

Когда Семен на некоторое время остался наедине с Люссией, та сказала насчет своих неосторожных слов внизу:

– Я как-то совсем упустила из виду, что Алексей тоже сейчас где-то в подземельях. Но сам посуди: такого совпадения быть не может.

– Ну почему же?.. Из всех труб, ведущих в озеро отходов, эта самая сухая, и вполне естественно, что беглецы попытались именно по ней выбраться наверх.

– Ага, ты еще скажи, что и замок купил только по этой причине.

– Конечно нет. Замок просто мне понравился. И тебе, кстати, тоже. А Алексей вообще мог подумать, что здесь нежилые помещения. Да он и от правды недалеко ушел…

– Но тогда надо оставить ему хоть какую-то весточку внизу.

– Вряд ли он сюда вернется после такой погони. И так удивляюсь, как им удалось рюкзак не потерять. Но зато теперь они не голодны…

– Если это они, – напомнила Люссия.

Загребной ей улыбнулся так радостно и спокойно, словно и не было ночных кошмаров и опасных ранений:

– Чем больше мы с тобой разговариваем на эту тему, тем больше во мне крепнет уверенность в том, что это именно мой старший сын со своим сокамерником здесь побывали. И отпечатки подошв – тому явное доказательство.

– Ну да, одни маленькие, как у ребенка. А вторые…

– Как у меня. Но весточку все равно надо оставить, ты права. Так, на всякий случай. Ты ведь элементарно можешь спуститься в овраг в вашем мире и окажешься чуть ли не возле озера с отходами. Верно?

– Запросто.

– И вот там помести прямо в трубе, по которой они ползли, вот эту картонку и подвесь возле нее трехдневного светляка. Только не искрового, а тусклого. Помнишь, что посольский Шабен рассказывал про гремучую смесь брожения?

– Не учи ученую! Давай картонку.

Он быстро написал на картонке несколько предложений и протянул демонессе. Та посмотрела, но ничего не поняла.

– Тайные письмена?

Загребной хитро прищурился:

– Да нет, просто на языке нашего мира. А написано там: «Алексей! Этот замок принадлежит мне. Но будь осторожен, ночью из стен выходят каменные стражи и топчут все живое. Отец».

Люссия кивнула и тут же стала спускаться под землю. По крайней мере, так могло показаться из мира людей. Вскоре Семен потерял ее из виду.

В этот момент к нему подошел один из помощников посла:

– Ваше сиятельство, вы просили узнать, каковы ставки у букмекеров на ваше поселение в замке.

– Ну и как?

– На ваше поражение ставят десять против одного. Кое-где даже одиннадцать.

– Да-а… – в некотором трансе закачался из стороны в сторону граф Фаурсе. – Пали мы в глазах столичных жителей, пали… Но ведь и это еще не предел? Как думаешь, если мы и этой ночью отсюда в плачевном состоянии сбежим, опять ставки против меня повысят?

– Обязательно, ваше сиятельство. Здесь народ азартный, думаю, что и тридцать против одного поставят.

– Надо же! Действительно, азартный…

Вскоре во двор стали доставлять заказанные столы и прочее оборудование для полевой лаборатории. К стене трехметровой высоты, отгораживающей двор от улицы, был пристроен внушительный навес с временными стенами. Чуть поодаль разместили второй навес, но уже без стен, где новый хозяин и его гости собирались то ли пообедать, то ли устроить поздний завтрак. Хотя они в дневное время могли вполне безопасно поесть и внутри строптивого замка. Судя по количеству доставляемых блюд, хозяин вознамерился дать солидный пир под открытым небом по случаю новоселья. Новость эта тут же просочилась на улицы города, и экстравагантного графа вновь принялись обсуждать на все лады. Но теперь в разговорах все больше слышались насмешки и издевательства. Мол, раз в замке не сможет жить, то решил приютиться во дворе. Что как раз соответствует уплаченной за строение цене. А некоторые вообще смеялись вовсю и напоминали о разосланных приглашениях. В них конкретно указывалось, что до бала осталось всего четыре дня. А значит, все гости так и будут танцевать во дворе и сидеть на лавочках у ограды. И уже к вечеру на улицах Зонта появились первые карикатуры: граф усердно зазывал гостей в свой опутанный паутиной двор, а позади него виднелась большая винная бочка на подставках и пьяный в смерть виночерпий. Потому как работы у того не было, и он спивался в одиночку.