Сломанная роза - Джо Беверли

Но вот куча мала рассыпалась, и он вскочил на ноги, как ни в чем не бывало, шумно встряхнулся, и смешанные с грязью капли пота и облака пыли полетели во все стороны. Тут он заметил Алину, и на его черном от грязи лице особенно ярко сверкнула белозубая улыбка.

— Хотите палку, госпожа моя?

Алина отвернулась и бегом кинулась в зал.

Джеанна сидела за вышиванием; колыбелька Донаты стояла рядом.

— Что случилось? — спросила она.

— Ничего! — отвечала Алина, дрожащими руками поправляя покрывало и пытаясь унять дыхание.

— Нет, что-то есть… — лукаво улыбнулась Джеанна. — Дай отгадаю. Рауль де Журэ?

Алине оставалось лишь молча проклинать свою склонность краснеть по любому поводу.

— Я просто испугалась. На него напали десять человек…

— Боже правый! Но почему?

— Потому что он им велел, этот глупец. — Алина села, силой затавила себя успокоиться. Но вот руки перестали дрожать. Oнa начала прясть шерсть и рассказывать кузине о своей встрече с Раулем, придав ей вид забавного происшествия.

Выслушав, Джеанна заметила:

—Таким, как он, ничто не мило, кроме охоты и драк.

Алина старательно сучила нить.

— Что это — предостережение?

— Быть может… Но, пожалуй, мне не следовало говорить, что больше его ничто не занимает. Думаю, любовные игры должны увлекать его не меньше, чем охота. — И она пытливо взглянула на Алину.

Та не опустила глаз.

— Между нами ничего подобного не происходит.

— Хорошо, — протянула Джеанна, видимо, не до конца веря словам кузины. — Но если, как ты говоришь, он был весь в грязи, то, несомненно, ему надо вымыться?

Алина почувствовала, что краснеет.

— Ты права, — нарочито ровным голосом ответила она и пошла проверить, довольно ли на кухне горячей воды, ощущая всей кожей легкое покалывание нараставшего из-нутри возбуждения. Она солгала Джеанне. Любовная игра уже началась между нею и Раулем; во всяком случае, ей xoтелось, чтобы это было так. И еще ей хотелось, чтобы игра продолжалась.

Она подождала немного, но Рауль так и не появился. Тогда она отправилась искать его и нашла в компании других мужчин, которые смеялись, переговаривались и чистили оружие. Рауль любовно и заботливо водил точильным камнем по лезвию меча. Он успел надеть рубаху и умыться.

Завидя Алину, он вложил меч в ножны и со смиренным видом подошел к ней.

— Леди Алина, простите, если вас оскорбили наши грубые забавы.

— Нет, что вы.

— Значит, вас обидело мое приглашение. Я раскаиваюсь, простите меня.

— Хорошо, коли так. Но это было непристойно. — Алина знала, что хмурится, хотя сердиться не собиралась.

— Вовсе нет, — возразил Рауль, невинно глядя нее искрящимися глазами. — Вы не так меня поняли. Я с радостью поучил бы вас драться на палках, если вам интересно.

— С вами невозможно разговаривать! — вспылила Алина, стараясь не замечать, как облегают его великолепное тело тонкая рубаха и штаны. — Когда вы успели вымытся?

Усмехаясь, он оглядел грязную одежду.

— Вымыться? Несколько ведер воды из колодца — вот все мое мытье. Я достаточно чист для поцелуя?

Алина отпрянула.

— О, нет!

— Увы… Что ж, драгоценнейшая Алина, если не хотите целовать меня, пожалуй, мне лучше вернуться к заботам о драгоценном мече. — И без лишних слов он продолжил точить меч. Алина растерялась, почувствовала себя покинутой и жестоко разочарованной.

Но тут же вспомнила, что у нее есть важное дело — помочь Джеанне собираться в дорогу.

— Алина, — сказала Джеанна утром, когда они вдвоем рылись в сундуках, выбирая, какую одежду взять с собою, — тебе совсем не обязательно ехать с нами. Хочешь, возвращайся в Берсток или прямо в обитель.

Алина из-за вороха разноцветных тканей умоляюще посмотрела на нее.

— Я ни разу не была на юге, а мне всегда хотелось…

— Нам предстоит долгий, трудный путь, а в конце его ждут опасности. Вдруг нападет герцог Роберт?

— Дорога не страшит меня. И потом, что нам грозит, если с нами едут лорд Вильям и Галеран? И Рауль де Журэ тожe, — добавила она, моля Всевышнего, чтобы Джеанна не догадалась ни о чем. — Он ведь тоже едет?

— Думаю, да. Галеран говорил, что он хочет найти виноград… Должно быть, тоскует по своему дому на юге Франции.

Алина спрятала зардевшееся лицо в недрах сундука.

В маленькой уютной приемной архиепископского дворца в Дургаме Ранульф Фламбар развернул сыромятную кожу и несколько слоев тонкой ткани и достал маленький белый череп.

Коренастый плотный человек средних лет, с изжелта-бледным лицом, в грубых чертах которого угадывались недюжинный ум и хитрость, он своими поступками снискал славу беззастенчивого скряги.

Из письма, приложенною к дару, Ранульф понял, чего ему ждать от Галерана Хейвуда, но все раздумывал над неясными намеками между строк. Странный дар тем более обеспокоил его, что был доставлен почти одновременно с известием о нежданной смерти Вильгельма Рыжего.

Да, гибель короля стала тяжелым ударом для Фламбара, но он не имел привычки тревожиться о том, чего все равно нельзя изменить. Теперь его волновало лишь одно: как сохранить свои богатства, власть и влияние при дворе.

Он сам охотно служил бы Генриху Боклерку, как служил его брату, но новый король никогда особенно не жаловал его. Разумеется, Генриху, как и Рыжему, рано или поздно понадобились бы деньги, а Ранульф умел выжимать деньги из Англии. Но все же нельзя всецело зависеть от преходящей нужды короля в деньгах; это не могло помочь удержаться на высоте.

Рассмотрев как следует череп, Ранульф послал за Раймондом Лоуиком.

Вскоре вошел плечистый, высокий человек — столь высокий, что ему пришлось пригнуться, чтобы не удариться головою о каменную притолоку, и столь внушительно сложенный, что в маленькой приемной сразу стало тесно. По наблюдениям Фламбара, в натуре Лоуикачестолюбие странным образом мешалось с вечными угрызениями совести; но его золотые кудри, широкая грудь и гордая осанка распола гали к нему людей — в особенности женщин. А в центре занимающих Фламбара событий как раз и была женщина…

— Милорд архиепископ, у вac есть вести для меня? Он стоял, положив ладонь на рукоять меча, словно в этот неподходящий момент был готов к битве. Архиепископ Фламбар вздохнул и поведал Лоуику о бесплодном паломничестве брата Фортреда из Хейвуда в Бром.

Тот помрачнел.

— Отчего же он не справился со столь простым делом?

— Оттого, что лорд Галеран оказался намного умнее, чем ты, сэр Раймонд, дал мне основания полагать.

— При чем здесь его ум? Вы ведь говорили, что у меня есть права на мою дочь.

— Но нельзя разлучать мать и дитя — на что и мы рассчитывали, — а лорд Галеран заявил свои права на внимание и услуги своей жены.