Королева демонов - Дэвид Дрейк

— Как тебе известно, я не верю в Великих Богов, — начала она.

— А я верю, — с горячностью возразила Лиэйн. — Теноктрис, вряд ли все дело в одной удаче.

Теноктрис пожала плечами.

— В судьбу я тоже не верю. Но если допустить, что все эти события управляются врагом, королевой или еще кем-то, кто хочет справиться с нами через Малкар — лучший совет, который я могу дать нам всем, это сдаться. Та сила, что смогла перенести нас через все эти тоннели в нужное место, вряд ли может быть побеждена, и не нам, людям, замахиваться на нее.

Гаррик улыбнулся. Женщины скользнули по нему ничего не выражающим взглядом.

А Гаррик продолжал улыбаться, и теперь его лицо сияло так же, как это было на Овечьей Ярмарке, когда он победил в честном бою одного из телохранителей купца. Молодчик досаждал Шарине, пришлось его отвадить.

— Что ж, тогда все просто, — заявил юноша. — Я хочу сказать, мы ведь не собираемся выйти из игры, верно?

— Нет, — прошептала Лиэйн. Теноктрис вдруг заулыбалась сама.

— Значит, мы можем быть уверены, что Великие Боги на нашей стороне, — пояснил Гаррик. — Или судьба, или…

Гаррик развел руками.

— …некий друг, какой-то игрок , достаточно умный, который мог все это затеять. Мы собираемся продолжать, так что можем верить, что в конце концов выиграем.

Он всегда отличался патриархальной религиозностью. Атеизм и вольнодумство оставались уделом богатых городов, а в деревнях суровые зимы и штормы могли означать голодную смерть для многих.

Но истинная вера была далеко от бытовых суеверий. Госпожа и Пастырь были слишком хороши для местечка под названием Барка.

Что же касается Дузи, Гаррику нравилось думать о нем, когда он пас своих овец, нравилось пребывать под защитой славного Бога. Может, и вправду существовал такой Дузи, которому было приятно подношение гирлянд и кругов сыра, оставляемых пастухами на камне с его изображением. Это ведь недорого, по карману даже бедному пастуху — круг сыра и гирлянда из цветов.

Гаррик не изменил своим верованиям, а сейчас еще острее ощутил ту же потребность в защите и покровительстве высших сил. Если приходится иметь дело с вещами, слишком сложными для контроля, всегда лучше, когда есть некто, на кого можно переложить хоть часть тягот.

— Я б пожертвовал здоровенный кусок сыра, — произнес он, позволяя улыбке раздвинуть потрескавшиеся губ. — Даже целый круг сыра не пожалел бы. Просто не знаю, где его оставить.

Лиэйн уставилась на него в ужасе: вероятно, решила, что ее товарищ попросту спятил. Теноктрис тоже заулыбалась, а в глубинах сознания Гаррика высокий загорелый воин — король Карус — рассмеялся от удовольствия.

— Тебе понадобится еще сколько-то времени пробыть здесь в поисках, Теноктрис? — нервно спросила Лиэйн. Она решила, что смеются над ней. Гаррик снова сжал ее руку.

— Теперь я поискала бы здесь кровать для ночлега, — откликнулась старая волшебница. — Кое-что мне удалось здесь узнать, но больше пока ничего не нужно.

Она скупо улыбнулась. Веселая она женщина, почти всегда выглядит счастливой и вполне довольной собой. И это несмотря на все беды, обрушившиеся на ее голову.

Она приподнялась.

— Похоже, все получилось. Как и прежде. Правда, я никогда не отличалась склонностью к приключениям, даже будучи в вашем возрасте.

Гаррик нахмурился.

— Мы, кажется, примерно в миле от самого Вэллиса? — спросил он Лиэйн.

Та кивнула, сразу уловив его мысль.

— По меньше мере. И еще полмили до гавани, где находится больше всего постоялых дворов. Я схожу за коляской, а ты присмотри за Теноктрис.

Она дотронулась до талии, услышав успокаивающий звон металла. Лиэйн носила остатки отцовского богатства в звонкой золотой монете в кошельке под туникой. Здесь было более чем достаточно сандракканских «всадников», чтобы купить корабль, не говоря уж о найме коляски или паланкина с четырьмя носильщиками.

— Я пойду, — предложил Гаррик. — Тебе лучше побыть здесь. Даже если Вэллис — настоящий рай в сравнении с Эрдином или Каркозой, все равно здесь не место для одинокой девушки с целой кучей денег.

У Гаррика в кошельке были лишь серебро и бронза, но от них в данном случае куда больше толку. Если не считать его отца Рейзе да дядьки Катчина-Мельника, никто в их деревне в глаза не видел такой кучи денег, какая сейчас была у юноши. Да и Рейзе не видел столько с того дня, когда он покинул Каркозу с женой и двумя новорожденными младенцами после погрома.

Лиэйн сдержанно улыбнулась дежурной улыбкой.

— Нет, Вэллис вовсе не рай. Особенно северная часть города, куда мы направляемся. Я забыла, что в прошлом со мной всегда ходили слуги моего отца или госпожи Гудеа.

Она кивнула в сторону часовни.

— Путь здесь непростой, все заросло кустарником и лианами. Госпожа Гудеа всегда посылала вперед слуг расчистить дорогу.

— Я сумею отыскать путь, Лиэйн, — мягко произнес Гаррик. — Даже в темноте.

Эта девчонка, видимо, держит его за горожанина-белоручку, способного заблудиться в трех соснах.

Хотя, пожалуй, беспокоило его не то, что сказала Лиэйн. Тут было нечто непонятное…

— О, прости… — начала девушка.

Гаррик порывисто прижал ее к себе.

— Это ты меня прости. Я боялся прослыть дураком. И тогда мы можем все потерять.

Лиэйн поцеловала его в щеку.

— Мы ничего не потеряем. Госпожа и Пастырь на нашей стороне, ты же помнишь?

— Верно, — согласился Гаррик, поворачиваясь, чтобы идти, и едва не врезаясь на ходу в толстый ствол бука.

Он счастливо рассмеялся и начал насвистывать «Веселого пахаря». Он много раз играл эту мелодию на свадьбах и праздниках урожая. И плясал под нее, высоко подпрыгивая и кружась, в то время как Лупа ос-Кведдин отбивала ритм деревянными ложками на ведрах. Интересно, учила ли госпожа Гудеа своих подопечных отплясывать джигу?

Старая дорога оказалась ближе, чем Гаррик ожидал. По правде говоря, он просто шел и не задумывался, что делает. Даже плотно растущие повсюду лианы, мешающие идти, не могли лишить его доброго расположения духа.

Корни переплелись под ногами, образуя замысловатый узор. Гаррик пытался идти по ним, потом решил обходить хитросплетения стороной. Старая дорога помогала держать нужное направление, но по лесной почве идти было легче.

Он услышал собачий лай: похоже, гончие, рвутся с поводка. В этих местах должна быть удачная охота. Правда, то, что понимал под охотой Гаррик — с луком и стрелами, на белок — сильно отличалось от королевских выездов в воспоминании Каруса.

Этот проблеск сознания величественного предка заставил Гаррика подумать: стоит ли старый дворец до сих пор на королевской земле. Это могло бы объяснить, почему его заново не отстроили. Владения, находящиеся так близко от Вэллиса, ценятся не за руины и пыль.