У любви есть время - Екатерина Шерив

этого пустого места росли деревья. Создавалось впечатление, что в лесу была маленькая комнатка, вместо стен у которой были деревья.

– Максим, как здесь красиво… Какое интересное место.

– Я рад, что тебе нравится. Присядем?

Аэлита кивнула, и он расстелил на земле свою куртку. Когда они присели на неё, Аэлита спросила:

– Ты правда меня прощаешь?

Он провёл рукой по своим тёмно-русым волосам, а потом сказал:

– Я долго не мог прийти в себя, когда узнал… А потом попытался понять тебя. Думаю, ты хотела отомстить мне.

– Так и есть… Но ты должен знать, что это был всего лишь импульс. Я так жалею, так… – она ударила кулаком по земле.

– Аэлита, я не могу держать на тебя зло. Просто такая уж ты есть… Очень темпераментная, решительная и смелая. Ты бросаешься в костёр, не думая о том, что можешь сгореть. И я люблю тебя такой. Да, теперь ты замужем, – он громко вздохнул, – но это можно исправить.

– Господи, Максим… – она приложила руки к груди. – Ты даже не представляешь, как я рада это слышать. Ты так понимаешь меня. Я тоже люблю тебя! Сильно-сильно!

Она положила голову ему на грудь, а потом почувствовала его руки, приглаживающие её волосы.

– Максим, а как ты узнал о моём замужестве?

– Твоя мама прислала мне письмо, в котором написала, чтобы я забыл о тебе, потому что ты вышла замуж и уехала из города.

– О, господи, мама… – Аэлита вздохнула. – Она когда-нибудь перестанет удивлять меня в плохом смысле… Знаешь, что ещё она сделала? Вытащила из моей сумки блокнот, в котором был записан твой номер телефона. Поэтому я не могла до тебя дозвониться.

– Вот в чём дело… Я тоже тебе звонил, но номер телефона был заблокирован.

– Ты ведь понимаешь, кто об этом «позаботился»?

– Понимаю, – он поцеловал её в макушку. – Не вини себя больше. Ведь в этом есть и моя вина. Я обязан был что-то предпринять, но… Ты ведь знаешь, что меня задержали полицейские?

– Да.

– Это было что-то с чем-то… Они ворвались в мой гостиничный номер, надели на меня наручники, ничего не объяснили… Я чувствовал себя настоящим преступником. Я хотел тебе позвонить, но они отобрали у меня телефон…

– Максим, не надо. В том, что я теперь замужем виновата только я. Твоё прощение для меня такое же чудо как и наша встреча. Теперь я хочу исправить всё как можно скорее. Когда мы сможем уехать отсюда? – она подняла голову с его груди.

– Тебе нужно официально расторгнуть свой брак.

– Я могу подать на него хоть завтра!

– И… у меня здесь тяжёлые пациенты.

– Пациенты? – переспросила Аэлита.

– Да. Я забросил все дела в Екатеринбурге, приехал в Москву искать тебя, а чтобы не сойти с ума, обзавёлся новой работой.

– А… И как долго ты планируешь их наблюдать?

– Лита, этого никто не знает.

После известия о пациентах Максима Аэлите показалось, что время растянулось в бесконечность. Сколько же ей ещё ждать?

– Но… я хочу, как можно скорее уехать с тобой из Москвы, – произнесла она, покачивая головой.

– Я тоже этого хочу, но сделать это быстро никак не получится. Дело не только в моих пациентах. На оформление развода тоже нужно время.

– Если честно, то мне глубоко наплевать на этот развод, – выпалила она, схватившись за его руки. – Давай просто уедем? Ведь мы же этого хотели. Со временем всё как-нибудь уладится.

– Аэлита, так нельзя, – он стал поглаживать её напряжённые руки. – Чтобы начать новую жизнь, нужно сначала уладить все дела со старой жизнью. Поверь, если ты этого не сделаешь, то потом будешь ужасно жалеть.

Эти слова моментально охладили её горячую голову. Если бы рядом с ней был кто-то такой же рассудительный в момент, когда она решила выйти замуж за Павла, то ей бы удалось избежать этого брака.

– Ты прав, – произнесла она, опустив голову. – Тогда… я завтра же подам на развод. Мой муж сейчас в Сочи. Его не будет около двух месяцев. К его возвращению это дело должно сдвинуться.

– В Сочи? На два месяца? – переспросил Максим, сморщив лоб. – А он хочет развода?

– Нет.

– Но почему?

– Максим, мне трудно объяснить тебе его ко мне отношение. Может быть когда-нибудь я захочу рассказать тебе об этом подробно, но только не сейчас. Просто знай, что он не хочет, чтобы наша совместная жизнь заканчивалась.

Максим кивнул, пробежав глазами по земле, а потом сказал:

– Значит, тебе нужно будет обращаться в мировой суд.

– Хорошо. Я обращусь туда и напишу заявление. Только… – Аэлита задумалась, – мой паспорт у Павла. А наше свидетельство о браке я в глаза ни разу не видела.

– Но без этих документов суд вряд ли примет твоё заявление. Давай так, – он сделал паузу и его карие глаза внимательно посмотрели на неё, – мы дождёмся возвращения твоего мужа, а потом начнём действовать.

– Но, Максим, это же всё так затянется…

– Другого выхода нет. Милая, всё не так плохо как тебе кажется, – произнёс он, убрав прядь её чёрных волос за ухо.

В этот момент защебетали птицы, и лёгкий ветерок зашуршал в листве, окружающих их деревьев.

Максим продолжил:

– Смотри, мы с тобой встретились, и теперь будем видеться каждый день. А если к возвращению твоего мужа я ещё не успею закончить дела со своими пациентами, то заберу тебя к себе. Я тут недалеко снимаю комнату, – он сменил интонацию на более глубокую. – Или, если хочешь, переезжай ко мне хоть сегодня…

Он взял её руку и стал покрывать поцелуями. Аэлита чуть отсела от него и почувствовала, как напряглось её тело. Эта реакция ей показалась странной, потому что раньше его прикосновения приносили ей только приятные ощущения.

– Максим, я пока не могу переехать к тебе, – произнесла она и приложила руку, которую он целовал, к груди. – Ты же понимаешь… мы с тобой не муж и жена…

– Хорошо, я понимаю… – медленно сказал он, опустив взгляд на землю.

– Пожалуйста, не обижайся. Я тебе обещаю, что у нас всё будет хорошо, как только мы окажемся у тебя дома в Екатеринбурге.

– Я не обижаюсь, – он широко улыбнулся ей. – Для меня уже счастье – что ты снова рядом со мной.

– Максим…

Она потянулась к нему, и они провели в объятиях друг друга несколько минут.

***

Аэлита вернулась домой к вечеру. По пути в свою комнату она никого не встретила и, захлопнув дверь спальни, сразу же отправилась в душ.

После приятных водных процедур Аэлита развалилась на кровати, подложив под влажные