Я и мой король - Ксения Никонова

– Совсем с вами забыл. Мне же к мельнику надо.

– Что такое? – заботливо поинтересовался король.

– У него пополнение в семействе.

– Уже?

– Ага, когда я вернулся, роды уже начинались.

– Все в порядке?

– Да. Здоровый малыш. Хочу навестить.

– Иди. Передавай мои поздравления. Обеспечь им там все условия.

– Не учи ученого! – Сосновая шишка, невесть откуда взявшаяся в руках Хранителя, метко угодила королю в лоб. Тот невнятно выругался и швырнул шишку обратно. Попал в ухо. Припечатал: «Квиты!» – и показал кулак. Нэль, потирая ухо, церемонно поклонился мне:

– Надеюсь, в другой раз ты придешь без этого зануды.

И, не дожидаясь ответной реакции, растворился в воздухе.

Дэн, смеясь, обернулся ко мне:

– Похоже, ты ему понравилась.

– Да, он мне это сказал, – опустила я глаза.

– Даже так? А тебе здесь нравится?

– Очень. У тебя замечательно красивый и уютный мир.

– Спасибо за комплимент. Я старался сделать это место идеальным для отдыха. Работал несколько лет, созидая, расширяя границы, благоустраивая.

– Наверное, на это ушло много сил?

– Да, немало, но мне нравилось создавать свой мир из ничего. Это была моя любимая игрушка. Проба сил и способностей: смогу или нет? А потом случилось несчастье, и игрушка стала единственным способом спасти сестру.

– Спасти? С ней что-то случилось?

– Ты хочешь услышать эту историю?

– Да, конечно. Мне…

– Интересно, – закончили мы вместе с Дэном и рассмеялись. – Тебе все всегда интересно. Как маленькому любопытному зверьку.

– Еще бы. Когда я еще встречу настоящего короля? А так будет о чем в старости рассказывать внукам.

– О, внукам! Ну если так, то придется рассказать. При общей скудости вашего мира на чудеса, пусть хоть сказки живут. Только придется начать издалека, иначе ничего не поймешь. – Даанэль деловито скинул толстовку, предварительно осведомившись. – Ты позволишь? – остался в футболке и положил голову мне на колени, тут же закрыв глаза. – Я буду рассказывать, а ты плети венок, говорят, у тебя хорошо получается.

Я зарделась. Неужели узнал у Нэля? Но как? Ведь они наедине не общались?

– Рассказал, куда он денется, – эхом отозвался на мои мысли Дэн. – Теперь понятно, почему ты смотрела на меня такими глазами. Ха! Желания он исполнял. Хотя… я его понимаю. – Король приоткрыл глаза и одарил меня таким взглядом своих черных бездонных глаз, что мне показалось, он сейчас… – Ты венок плетешь? – последовал неожиданный вопрос.

– Так ты еще ничего не рассказываешь, – парировала я. – Ой! А цветов-то нет!

Дэн скосил глаза на расстилающийся вокруг зеленый ковер, обреченно вздохнул:

– Нэ-эль! – И тут же под моим восхищенным взором поляна начала покрываться разнообразными цветами. Я хихикнула: шутки Хранителя мне нравятся.

Первый же заползший на ногу вьюнок я решительно сорвала и приготовилась внимать королевскому рассказу.

История, поведанная Дэном, навевала грусть. Его мать была из старинного обедневшего дворянского рода, чьи владения находились на границе с землями эльфов. Эльфийская составляющая крови появилась два поколения назад, когда младшая дочь барона Ниара вышла замуж за эльфа. Случай довольно редкий, поскольку обычно Перворожденные к людям относятся холодно и отчужденно. Но знакомство этой пары было необычным. Прадед Дэна был тяжело ранен во время набега дроу, а девушка нашла его в лесу и сама выхаживала. Когда он поправился, то остался с людьми, не в силах покинуть свою любимую. Эльфы вообще очень трепетно относятся к чувствам и уважают любой выбор своего соплеменника, но брак был неравен по канонам обеих рас, и жить среди Перворожденных человеческой женщине было бы тяжело. Дети у эльфов большая редкость, даже в смешанных браках, поэтому за их долгую совместную жизнь на свет появилась лишь одна дочь.

Мать Дэна родилась во втором поколении этого странного семейства и несла в своих жилах четверть эльфийской крови. Ее дед-эльф после смерти жены ушел обратно в эльфийские земли. Перед уходом он сказал, что примет любого из своих человеческих потомков, если в ком-то из них проснется зов крови.

Происхождение юной белокурой красавицы Лесиали – матери Даанэля, которая встретилась с королем Иланом во время его поездки по стране, сыграло непоследнюю роль в том, что королевой она не стала, несмотря на все усилия и волю короля.

В этом месте я не выдержала и все же озвучила свои предположения по поводу законности рождения Дэна. Надо было видеть, как он взвился. «Что?! Я бастард?! Думай, о чем говоришь! Если бы это сказал мне мужчина, я бы убил его на месте – и был полностью в своем праве!» На мои попытки оправдаться: мол, я же не нарочно, ты сам сказал – Дэн криво усмехнулся, вздохнул и махнул рукой: что с тебя взять? Потом пояснил, что отец женился на матери вторым браком, после смерти королевы Саллии, которая умерла при родах, подарив королю долгожданного наследника – принца Ларта. Закономерно, что Государственный совет воспротивился решению короля жениться на представительнице никому не известного бедного дворянского рода с окраины королевства. Притом что вокруг полно самых родовитых и выгодных невест. Полугодовые распри и подковерные игры все же закончились свадьбой, но с условием, что новая жена короля не будет коронована и дети от нее потеряют право на престолонаследие. Сломать традиции и склонить общественное мнение оказалось не под силу даже королю. За восемнадцать лет совместной жизни он так и не смог этого сделать, и оба Дэновых родителя расплачивались за ошибку молодости. Все-таки ошибку, как показала жизнь. Любовь, не получившая общественного одобрения, принесла мало радости обоим. Супруги любили друг друга, но разница в статусах и следующее из этого чувство вины всегда стояло между ними.

Пока принц Даанэль был маленьким, не понимал этого, но со временем стал замечать, что отношение к его матери и к нему самому неоднозначно. Если старший брат проходил полный курс обучения, как наследник престола, то младшему принцу не уставали напоминать, что прав на престол он не имеет и никогда их не получит. Собственно, его это устраивало более чем. Глядя на постоянно занятого брата, он радовался своей свободе и ценил ее. Любил живопись и учился рисовать сам. Мечтал сбежать и податься в подмастерья к великому художнику современности – эльфийскому мастеру Рафаэлю, который брал учеников независимо от расовой принадлежности, по одному критерию – наличию таланта. Побег был уже тщательно спланирован мальчишкой, подготовлен и должен был состояться после празднования его десятилетия, когда родилась Элианель. Естественно, пришлось отложить планы до лучших времен. Но буквально вслед за этим событием случилось то, что определило дальнейшую судьбу Даанэля, – начали пробуждаться его способности к магии. Папа-король, узнав о даре сына, быстренько пристроил его к делу. Обучение принца всем видам магии проходило в условиях строжайшей тайны и только наиболее преданными людьми. Как показало время, такая политика себя оправдала. Магические способности юного принца оказались весьма неслабыми, и король планировал использовать их для своей власти. А потом состоялось первое покушение на жизнь обоих принцев. Четырнадцатилетний Даанэль спас себя и брата, применив свои магические способности, чего никак не могли ожидать нападающие.

А еще через три года ушла мать. Тихо. Молча. Попрощалась с детьми и ушла к эльфам. В ней проснулся голос эльфийской крови, и она не смогла противиться ему. Такое нередко случалось с полукровками, но с квартеронами почти никогда не бывало. Даанэль понял, что если он срочно что-то не предпримет, то его семилетняя сестренка просто зачахнет от тоски по матери. Отец сам переживал свое горе и нагружал себя работой по максимуму. Он взялся за реализацию сразу нескольких давно задуманных проектов, чтобы меньше думать об ушедшей жене. Во дворце он почти и не появлялся. Старшему брату – наследному принцу – пришлось взвалить на себя немалую долю королевских забот. А младшие принц и принцесса оказались фактически предоставлены сами себе. Девочка никого не подпускала к себе, за исключением Даанэля, и искала в нем ту заботу и ласку, которую ее сверстницы вдосталь получали от своих матерей. Семнадцатилетнему парню вместо свиданий и развлечений, полагающихся по возрасту и статусу, пришлось проводить большую часть времени со своей маленькой сестренкой. Тогда-то и начал Дэн водить сестру в свой магический сон, назвав это место Даан’Элией. Хранитель Нэль часто заменял принца, когда тот сам не мог прийти. В те годы эта троица накрепко сдружилась, обзавелась своими маленькими тайнами, и принц уже не мыслил своей жизни без сестры. Каждый вечер, чопорно распрощавшись под взглядами нянек и гувернанток, Дэн украдкой подмигивал сестренке и уходил в свои покои. Оба ложились спать как ни в чем не бывало… и до утра устраивали себе самые невероятные приключения и забавы в Даан’Элии. Так что Элиа выросла при самом непосредственном участии старшего брата.