Осада рая - Андрей Буторин

— Не будете, — упрямо мотнул головой юноша. — Если установка и впрямь еще существует, то мы спасем и станцию, и город. Даже если сын мэра наврал мне про эту самую… диверсию, то…

— Если он наврал… или если соврал ты… В любом случае, где я возьму сейчас экстрасенсов? Из набранных тогда, облученные умерли, как и еще двое из оставшихся, — те, правда, позже, своей смертью, от старости или болезней. Это о которых я знаю точно. Но и те, кто, возможно, сейчас еще жив, уже далеко не молодые люди. Хватит ли у них сил?.. Да что я говорю, их все равно чертовски мало! Они же не смогут работать круглосуточно, не меняясь!.. — Ярчук в отчаянье стиснул руками голову. — И зачем я послушал тебя?! На что понадеялся?! Какой же я идиот!..

— Но вы же не дослушали!.. — поспешно воскликнул Нанас, опасаясь, как бы начальник гарнизона не поторопился его «прихлопнуть». — Экстрасенсы есть у меня!

— Что?.. — медленно отнял руки от головы Ярчук. — Что ты сейчас сказал?..

— У меня есть те, кто сможет работать с установкой, — отчетливо повторил Нанас.

— Вот теперь я точно убедился, что я идиот… — безвольно уронил руки начальник гарнизона и весь сразу поник, ссутулился, стал вдруг совсем не похожим на того сурового, подтянутого, вызывающего невольную готовность подчиняться человека, каким увидел его молодой саам впервые и каким тот оставался до последней минуты. — Виктор был прав: ты тупой дикарь, а я от тебя этой тупостью заразился…

— Но почему?! — вскричал Нанас.

— Да потому! — заорал в ответ Ярчук, в одно мгновение став опять прежним. — Потому что ты не просто тупой, ты больной, сумасшедший!.. Где у тебя экстрасенсы?! За пазухой?! Там у тебя одни только вши!..

— У меня нет никаких вшей, — обиделся Нанас. — У меня есть собаки.

— Кто?.. — на мгновение растерялся начальник гарнизона, но тут же взял себя в руки и обернулся к бесстрастно молчавшему до сих пор Киркину: — Виталий Иванович, что будем делать — сдадим его медикам или лучше сразу в расход?

— Не думаю, что медики сильно обрадуются, — подумав, ответил тот. — У них сейчас и без психов работы хватает. Думаю, проще, да и правильней будет поставить его к стенке. Прикажете выполнять или сами хотите, своими руками?

— Сам уже не хочу, — отмахнулся Ярчук. — Он ведь даже не понимает, что несет… А я-то, я!.. Купиться на бред сумасшедшего!.. Позор!.. Как в глаза-то теперь Сафонову смотреть? Пора мне, видать, в отставку…

Нанас переводил взгляд с одного мужчины на другого, слушая выносимый ему приговор, но страха при этом совершенно не испытывал; наверное, он и впрямь разучился бояться. Напротив, в нем вскипала сейчас злость — но не та, что застит собой разум, а такая, что побуждает к решительным действиям.

— Может, вы все-таки дослушаете меня до конца?! — заорал парень на командиров так, словно самым главным начальником был как раз он. — Или вам насрать и на станцию, и на город, и на свои ненаглядные задницы?!. Ну, убейте меня, убейте! А когда вам Шека станет отрывать яйца, вспомните, как я умолял разрешить мне помочь вам!.. Вы и на самом деле идиоты! Ваши мозги засохли, как оленьи какашки на солнце, и стали такими же маленькими! Вы даже не хотите хотя бы легохонько пошевелить ими!.. И памяти у вас совсем нет, Олег Борисович. Надя ведь рассказывал вам, как мы с ней сюда добирались. И о моем псе Сейде, и о стае разумных собак возле Видяева…

— К-какая Надя?.. — от гневной тирады саама Ярчук был ошарашен настолько, что вновь потерял всю свою былую суровость и стать. Он был сейчас чем-то похож на самого Нанаса, когда тот впервые узнал, что мир существует и вне родного поселения.

— Я же говорю: с памятью у вас совсем плохо, — буркнул слегка поостывший парень. — Моя Надя. Будина Надежда. Дочь летчика Семена Будина. Или его вы тоже не помните?

— Помню, — одновременно кивнули Ярчук и Киркин. А начальник гарнизона, попытавшись хоть как-то взять себя в руки, глухо добавил: — И Надежду я помню. И что?

— А то, что она стоит сейчас на улице, — мотнул подбородком на дверь юноша, — и может еще раз все рассказать, раз вы такие забывчивые. Может, хоть ей вы поверите?

— Привести? — посмотрел на начальника Киркин.

— Погоди, — поднял руку Ярчук. И заговорил с Нанасом совсем другим тоном, уже не столь растерянным, но и без прежнего высокомерия. — Да, я что-то помню о каких-то очень толковых, едва ли не разумных собаках. Но ведь Надежда говорила, и ты сейчас об этом напомнил, что они живут где-то возле Видяева… И потом, я все равно никак не возьму в толк, какая связь между этими собаками и установкой Потапова?

— Хорошая связь, — сказал Нанас. — Эти собаки не «едва ли», а на самом деле разумные. И они разговаривают друг с другом мыслями. Даже со мной легохонько. А Сейд, мой пес, говорит со мной вообще хорошо. Так что они это… как его?., ментальное поле сделают лучше любых ваших экстрасенсов.

— Ну-у… это бабка еще надвое сказала!.. — протянул Киркин, но Ярчук вновь остановил его, подняв руку. И спросил:

— Хорошо. Возможно, ты прав. Мне трудно поверить в такое, но допустим. Но ведь собаки в Видяеве! Как мы туда прыгнем? У нас нет вертолетов! Был один самолет, да и тот… И на постаменте еще один, во дворах на Ломоносова, так на нем далеко не улетишь… А на машине по заснеженной трассе не проехать. На снегоходе разве?.. Так ведь варвары…

— Вот вы опять не даете мне договорить, и начинаете: «как» да «так»!.. — вздохнул Нанас. — Никуда лететь и ехать не надо. Собаки уже здесь. Не все, правда, только четыре, но нам хватит.

— Где здесь? Где?.. — завертел головой начальник гарнизона. Непонятно было, настолько он доверился сааму, что принял его слова буквально, или решил попридуриваться, чтобы хоть как-то скрыть свою растерянность, что скорее соответствовало истине.

Однако Нанас решил вести себя так, словно ничего подобного не заметил.

— Не прямо здесь, — сказал он. — Подальше легохонько. Но все же близко.

— Где именно?

— Я отведу вас к ним, — решил не говорить сразу все юноша.

— Они в лесу? — не отставал Ярчук.

— Я отведу, — упрямо повторил Нанас.

— Но я же должен знать, на что рассчитывать! — взмахнул рукой начальник гарнизона. — Если мы пойдем к лесу, значит, нужно взять с собой побольше вооруженных людей…

— Много людей брать не надо, — сказал юноша. — Но пусть они будут с оружием. Лучше бы с автоматами… Да, я не сказал еще… — он запнулся, не решив окончательно, стоит ли именно сейчас говорить о старом варваре.

— Говори, — кивнул Ярчук. — Теперь я уже ко всему готов.

— Когда я… уехал отсюда, я сначала встретил в лесу моего Сейда с собаками. А потом… В общем, мы схватили варвара…

— Варвара? То есть, ты хочешь сказать, что привел «языка»? Что же ты сразу-то молчал?! Совсем ведь другой разговор был бы с самого начала!.. Где он?

— Он там же, где и собаки. Но это не «язык». Он сам убегал от варваров, когда наткнулся на нас.

— И ты поверил ему? Ты ведь знаешь этих варваров, их коварство!

— Он ушел от них так далеко, что это не могло быть коварством. Он вряд ли кого-то там мог найти, даже если бы очень сильно хотел.

— Но ведь нашел же! Вас, — развел руками Ярчук.

— Это мы его нашли. Вряд ли сам бы он к нам сунулся.

— Вижу, тебе хорошо досталось, — кивнул начальник охраны на перевязанную руку юноши, которую тот бережно прижимал к груди. — Небось, он и впрямь не очень хотел быть «найденным».

— Это не он, — слегка качнул раненой рукой Нанас. — Это медведь. Если бы не собаки, то… А варвар не стал сопротивляться. И он рассказал много интересного. Он очень умный, хоть и старый уже. Говорит, жил раньше в Кеми и работал каким-то… инженером. Его тогда звали Алексей Горичев, а у варваров он стал Гором.

— Инженер, говоришь? — повел бровями Ярчук. — Как же его к варварам занесло?

— Долго рассказывать. Сами потом спросите у него, если захотите. Но вот у них ему как раз и не нравилось, а когда он понял, что Шека хочет разрушить станцию…

— Так она и впрямь этого хочет? — нахмурился начальник.

— Впрямь, — кивнул Нанас. — В самую что ни на есть прямь! А Гор знал, чем это грозит, и решил убежать.

— Если знал, то и на самом деле умный, — сдвинув шапку, поскреб в затылке Ярчук. — Но я так и не понял, зачем же он тогда сюда вернулся?

— Я его уговорил. Сказал, что мы можем спасти от разрушения станцию. И город… И что вы за это разрешите ему здесь жить. Ведь разрешите же?..

— Нет, ты и правда никакой не сумасшедший, — засмеялся вдруг начальник гарнизона. — Ты просто наглец! Я еще не решил, расстрелять тебя самого или нет, а ты уже блатников с собой тащишь!

— Кого я тащу?

— Ладно, забудь, — стал снова серьезным Ярчук. — Поглядим, что там у тебя за раскаявшийся варвар. Если все так, как ты говоришь, то обещаю оставить его в живых. Насчет же «прописки» в Зорях посмотрим. Их еще надо отстоять сначала.