Спрятаны Под Сосной - Артем Шишов

— Работа? — вылез из своей головы папа. — Вроде всё хорошо, мы с Уиллом продолжаем развивать бизнес в центре.

Папа всегда говорил одно и то же, как по шаблону, когда я задавала вопросы, связанные с бизнесом или работой. Первое время мне приходилось обращать внимание на это, заставляя рассказать папу из-за любопытства.

Но потом я смирилась, также как сейчас.

Дойдя до зелёной зоны, мне хотелось верить, что мы остановимся.

Но этого не произошло.

— Мы пойдём прямо в лес? — заволновалась я, отказываясь в глубине души продолжать путь.

— Осталось не так много, — мужчина прошёл под сосны и обернулся в мою сторону. Сейчас я не видела не то что лица, а хотя бы руки папы, поэтому пришлось включить фонарик и направить ему прямо в лицо родственнику.

— Ну… там ведь темно, — ломалась я, начиная бояться темноты и того, что может в ней скрываться.

— …Это очень важно для меня. Сделай это ради меня, — спокойно говорил папа, совершенно не обращая внимание на яркий свет фонарика, который бил ему прямо по глазам.

Учитывая темноту и резкий свет, папа должен был ослепнуть…

Решив не испытывать судьбу вместе со зрением очень дорогого мне человека, я отвела фонарик в сторону ног, чем не изменила лицо папы, который будто не обращал внимание на свет. Он настолько герой, что даже слепота ему нипочём.

Давай Лили, отец ведь будет рядом всё это время. Он защитит меня и не оставит одну. Я в безопасности.

— Хорошо… — Согласилась и двинулась к папе, который выдохнул, как только я пошла к нему.

Опавшие иголки сосен начали ломаться под моими ногами. Это был приятный звук. Хоть он и был еле слышен, но в тишине этот звук ощущался громким взрывом.

Погрузившись во тьму меж сосен, я старалась освещать как можно больше, своим фонариком. Но его силы не хватало, чтобы я чувствовала себя более-менее комфортно.

— Прости… что уделял тебе не так много времени, — папа продолжал идти к неизвестному мне место, но неожиданно начал говорить о своих чувствах ко мне. — Мы с мамой тебя очень сильно любим. Извини, если иногда казалось, будто это не так.

Что на него нашло.

Ускорив шаг, я шла уже справа от папы, практически вплотную. Его взгляд был опущенным, но через мгновение глаза засмотрелись на меня. Пускай на лице не было улыбки… но глаза были счастливы.

— Надеюсь, всё будет хорошо… — протянул папа, искреннее волнуясь за моё будущее.

— Да что с тобой такое происходит? — Не понимала я.

— Нет… всё будет хорошо, — успокоил себя мужчина и отведя взгляд от меня, направил его прямо вперёд.

Через пару секунд впереди показалось что-то большое и неестественное. Я поняла это из-за резких отличий, в сравнении с повторяющимися соснами этого леса.

У тени были углы, а сама она напоминала коробку или коморку. Наверняка в ней живёт отшельник.

— Это домик местных строителей, — папа кивнул на область, вырубленную и очищенную от сосен.

— Наверное, будущим жителям здесь понравится, раз они будут окружены лесом.

Мне хотелось спрятаться за разговорами, ведь она прекрасно отвлекали от гнетущей темноты вокруг меня вместе с папой.

В самом домике царила тишина, я поняла это, прижав ухо к картонным и тонким стенам. Деревянная дверь была захлопнута, а в самом помещении, вероятно, там кто-то спал.

— Нам немного осталось, — воодушевил меня папа, и я продолжила идти за ним.

Иголки хрустели, а мой фонарик тух с каждой секундой. Сначала я не замечала этого, но на меня напала паника, как только я увидела разницу в свете.

Фонарик начал освещать на одну треть меньше площади!!!

— Пап, у тебя ведь есть батарейки?! — Спросила я у мужчины слева от меня.

Родственник прекрасно знал, что у него есть, а что нет, поэтому ответил быстро и однозначно.

— Нет, — покачал головой тот.

— Но-но фонарик скоро разрядится.

— Да? — Папа расширил и округлил глаза. — Тогда нам надо поторапливаться.

Ускорив шаг, отец продолжал держать дистанцию между нами. А когда мне становилось очень страшно, и я хотела прилипнуть к нему. Он специально отходил подальше.

Что с тобой случилось пап?

— Подожди, — Мужчина затормозил, а я повторила его действие.

Мой взгляд долгое время был направлен лишь на один фонарик, чей заряд быстро израсходовался. Он начал светить настолько тускло, что мне было сложно разглядеть землю под ногами, даже если я направлю свет прямо в ноги.

— Нам надо туда, — бормотал папа, сменив немного направление. — Или… туда, — мы снова немного сменили путь. — Чёрт…

Было ясно, что мы заблудились, а я всё ещё не понимала цели нашего похода в лес. Было ясно только одно, что это очень важно для моего папы. Именно поэтому я стою здесь меж высоких сосен, с практически потухшим фонариком.

— Да, точно, туда! — папа бросился в другую сторону, а я побежала за ним, чувствуя как медленно отстаю.

Мужчина бежал так быстро, что я медленно начала терять его из виду. Благо фонарик всё ещё светил, отчего моя голова всё ещё не врезалась в случайное дерево.

— Па-па! — Кричала я, потеряв мужчину окончательно.

Фонарик начал мерцать. Он то гас, то тух. Заряда осталось на считанные секунды, перед тем как я окажусь в этом темном лесу без света… совершенно одна.

Надо продолжать бежать, доверять интуиции. Я знаю, что папа бежал в том направлению, этого хватит, чтобы приблизится к нему.

Бьясь плечами об стволы деревьев, мне отчаянно хотелось увидеть спину папы. В тот же момент я уткнусь в неё носом и прижму близкого ко мне человека так сильно, насколько это возможно.

Где же ты… мне так тебя не хватает.

Фонарик мерцал ещё быстрее прежнего, но теперь период без света был в разы длиннее мерцания. Вот-вот и единственный источник света окажется ненужным и бесполезным.

Света — больше нет.

Чёрт… ну же, зажгись.

Остановившись в темноте, я начала бить так сильно фонарик, чтобы он заработал и дал мне ещё с десяток секунд. Первые удары работали и действительно на мгновение вырывали меня из лап тьмы. Но последние десять ударов ладонью — были абсолютно не нужны.

— Включись! — крикнула я на неодушевлённый предмет, чувствуя, как стекают мои слезы по щекам.

— Лили, — прохрипел голос справа от меня.

От неожиданности я испугалось, и отшатнулась, но проанализировав голос за секунду поняла, что он принадлежал папе. Тому самому человеку, ради которого я была готова оказаться в кромешной темноте.

Папа уставшее лежал на сосне, его руки свисали, а голова легонько наклонилась на бок, облокотившись на дерево.