Городской тариф - Александра Маринина

- Тогда у меня есть предложение. Давайте поедем ко мне в гости.

- А вы далеко живете?

- На машине - десять минут.

Соблазнительно, конечно. Но как-то неловко.

- Если вы меня привезете к себе, это кого-нибудь побеспокоит?

- Никого, кроме моих котов. Если вас интересует, не ждет ли меня дома дама сердца, то сразу скажу: не ждет. Она сейчас стажируется в Санкт-Петербурге, на факультете психологии. У вас нет аллергии на кошек?

- Вроде нет. А сколько их у вас?

- Шесть.

- Да ладно вам, - Настя от души рассмеялась, - я серьезно. Сколько? Две?

- Я же говорю - шесть. Было пять, но недавно я взял еще котенка. Я бы пригласил вас куда-нибудь попить кофе, но котенка нужно кормить четыре раза в день, он еще маленький, два с половиной месяца, так что мне непременно надо попасть домой до того, как мы поедем к вашему дяде Федору. Ну как, едем?

- Поехали, - решилась Настя.

Она ожидала чего угодно, только не этих четырехкомнатных хором. Не слабо живет рядовой московский участковый. Просторная квадратная прихожая, в которую выходят распахнутые двери всех четырех комнат, кухни, ванной и туалета. Интересно, почему у него все двери открыты? Конечно, это хорошо, можно сразу все увидеть. Вон там гостиная, это спальня, это комната с тренажерами, а это… что-то непонятное, похожее на студию, кабинетный рояль, синтезатор, кажется, еще гитара, аппаратура… Наверное, его девушка увлекается музыкой. Хотя Игорь вроде бы сказал, что она на стажировке на факультете психологии. Ну ладно, всякое бывает, встречаются и психологи - любители музыки.

- Проходите, - Дорошин помог ей раздеться, дал тапочки.

Настя заметила, что ее ботинки он спрятал в шкаф-купе и задвинул зеркальную дверцу. Поймав ее удивленный взгляд, Игорь объяснил:

- Вы у меня в первый раз, неизвестно, как коты на вас отреагируют. Если вы им не понравитесь, могут сделать пакость.

- Например, какую?

- Например, написают в ваши ботинки. Прецеденты были, так что лучше не рисковать. К мужчинам они более лояльны, а с дамами приходится соблюдать осторожность.

- Почему же такая дискриминация?

- Трудно сказать. Наверное, они понимают, что мужчина не может остаться здесь навсегда, - улыбнулся Дорошин. - А дама может. Давайте сразу пойдем на кухню и пообедаем. Или вы предпочитаете есть в комнате?

- Нет-нет, - испуганно отказалась Настя, - никаких обедов в комнате. Я привыкла есть на кухне. А где ваши обещанные коты?

- Погодите, они пока прячутся. Дайте им минут двадцать, они ребята осторожные. Только маленький ничего не боится. Кстати, смотрите под ноги, а то ненароком наступите на него, он примерно такого же цвета, как пол.

И словно в ответ на его слова как раз со стороны кухни раздалось пронзительное жалобное мяуканье.

- Иду, деточка моя, уже иду, не плачь, - заворковал Дорошин, - сейчас будем кушать.

Кухня поразила Настино воображение не столько своими размерами, сколько длинным рядом мисок: пять одинаковых пластиковых, одна большая металлическая и две совсем маленькие, рядом с которыми лежал в позе вечной голодной скорби очаровательный круглоглазый котенок, почти полностью сливаясь светло-бежевой шерсткой с плиткой, которой выложен пол.

- Садитесь. Сейчас я быстро мясо разморожу для малыша, и будем обедать.

Игорь подхватил котенка на руки, поцеловал в лобик и в пушистую спинку, прижал его к щеке.

- Когда они маленькие, они невозможно сладкие, - он посмотрел на Настю сияющими глазами, в которых светилась огромная нежность.

- А когда взрослые? Кислые? Или горькие? - пошутила она.

- Взрослые - сложные, - ответил он очень серьезно. - Все как у людей.

Придерживая котенка одной ладонью возле щеки, Игорь другой рукой открыл морозильную камеру, достал упакованное в фольгу мясо, бросил в раковину, пустил горячую воду, через несколько секунд ловко, продолжая орудовать одной рукой, снял фольгу, положил смерзшийся мясной ком в стеклянную емкость и поставил ее в микроволновую печь. Не отпуская котенка, закрыл дверь из кухни в коридор и, поймав взгляд Насти, пояснил:

- Сейчас весь зверинец сбежится на запах мяса.

- А вам жалко? - поддела его Настя.

- Порядок должен быть. Кому можно мясо - тот получит вечером, а кому нельзя, тот не получит совсем.

Не успел он договорить, как за дверью послышалась возня, похрюкивание и мяуканье, а через несколько секунд в дверь начали молотить с изрядной силой

- У вас там что, собака? - удивилась Настя.

- Нет, там взрослые коты и кошки в хорошей физической форме, - рассмеялся Игорь. - Если хотите, можете взглянуть, только дверь не открывайте, через стекло смотрите.

Настя из любопытства встала, подошла к двери и заглянула через стекло. Внизу по ту сторону копошилось нечто, состоящее из хвостов, лап и сверкающих глаз. Она не смогла сосчитать количество животных, но поняла, что их точно больше трех.

- А если я открою дверь, что будет? - поинтересовалась она.

- Ничего страшного, они ворвутся сюда, дождутся, когда я положу мясо в котенкину мисочку, и начнут войну не на жизнь, а на смерть. Бедному малышу при этом ничего не достанется, ему против них не выстоять. Я мог бы, конечно, покормить его с руки, но не хочу приучать.

- А отогнать котов от котенкиной миски вы можете?

- Могу, конечно, но это неправильно. Кошки должны сами выстраивать свои взаимоотношения. Понимаете, есть определенный порядок кормления, они к нему привыкли, но каждый раз надеются, что я сломаюсь и правила нарушу. Если я нарушаю правила, то есть кормлю одних котов мясом на глазах у других, это в их кошачьем мозгу будет означать, что я разрешаю войну. То есть подходи, отпихивай того, кто послабее, и отбирай кусок. А если я при этом начинаю их всех гонять и к миске не подпускать, то что же получается? Как говорит моя Юлька, получается когнитивный диссонанс.

Насте стало жалко котенка, она испугалась страшного кошачьего «когнитивного диссонанса» и решила войну не провоцировать.

Соня Седова бежала на свидание. Она уже безнадежно опаздывала, потому что пришлось ждать, пока мама уедет с Ильей на какую-то выставку. Не то чтобы мама запрещала ей встречаться с мальчиками, но Соне хотелось одеться по-особенному и, самое главное, по-особенному накраситься, ведь сегодня ей предстояло встретиться не с мальчиком из класса, как обычно, а с настоящим парнем, взрослым, таким, как у Ляльки Гордановой, даже еще лучше. Они познакомились пару дней назад на дискотеке и договорились встретиться в воскресенье. Она так ждала этого момента, все рассчитала и, когда он позвонил, как и договаривались, утром, назначила встречу на пять часов, потому что знала, что мать с Ильей уедут около четырех. Однако они все не уходили и не уходили, сначала обедали, потом долго пили чай и что-то обсуждали, потом мама затеялась кому-то звонить. Соня нервничала, смотрела на часы и понимала, что либо здорово опоздает, и неизвестно, станет ли Антон ее ждать так долго, либо ей придется явиться на это свидание совсем не в том виде, как хотелось бы. А хотелось ей выглядеть взрослой, независимой, стильной, одним словом - крутой, а не сопливой школьницей. Она наверняка успеет вернуться домой раньше матери, так что мама и не узнает, во что сегодня одета ее дочь и какой макияж сделала, ведь после выставки мать, как обычно, потащится к Илье, а это надолго, допоздна. Черт, как же ей надоело жить с матерью! Хуже нет, когда родители работают в той же школе, где учится ребенок, вообще ни секунды покоя нет, постоянно находишься под присмотром, да еще врать надо особо изворотливо, потому что мама знает всех Сониных подружек и одноклассников и любую информацию может проверить. Ох, как же ей это надоело! Хорошо бы жить с папой, он умеет вообще ни во что не вникать, и потом, он много работает, приходит поздно, не говоря уж о такой замечательной вещи, как дежурства, когда его целые сутки нет дома, а то и дольше. Соня давно заметила, что отцов вообще легче обманывать, чем матерей, потому что отцы отчего-то стесняются задавать некоторые вопросы, которые матери задают обязательно, да еще и настырно требуют ответа.

Она пулей вылетела из вагона метро и помчалась вверх по эскалатору, протискиваясь между плотно стоящими пассажирами. Эскалатор был длинным, Соня быстро начала задыхаться, но все равно рвалась вперед. Она опоздала на полчаса.

Но Антон ее все-таки дождался. Слава богу! Вон он стоит, такой красивый, модно одетый, такой взрослый. Ему двадцать три года, он студент театрального, уже понемногу снимается в эпизодах, но его обязательно заметят и предложат главную роль в каком-нибудь сериале, который будет смотреть вся страна. Вот тогда Лялька Горданова утрется со своим бандитом. Подумаешь, в рестораны он ее водит и трахает на шикарной хате! А с кинозвездой на фестивале потусоваться - это как? Слабо?