Волчица, покорившая хаос - Ами Д. Плат

выдержала долгий взгляд Рюдзина. Он знал, что вру, — я видела это в его глазах, — но ничего не сказал. Видимо, за камень нам придётся сражаться. Но без их помощи мне не справиться.

Над головой промелькнула новая тень. Я задрала голову и увидела в багровых лучах знакомый силуэт могучей птицы. Рубиновое оперение сверкало, она издала яростный клич и спустилась к нам, обращаясь прекрасной женщиной.

— Сяо! — закричала я и бросилась обнимать подругу. — Сяо! Что ты тут делаешь?

— Очевидно, то же, что и вы! Хотела проверить, что за безобразие здесь творится.

На этот раз Сяоху обратилась сразу с одеждой, перья стали багровым ханьфу, расшитым золотом. Прежде на моих глазах только драконы превращались в людей сразу с но я не стала ничего спрашивать. Сяоху выглядела так грациозно в этот момент, что я затаила дыхание.

— Вы уже придумали, как закрыть эту мерзкую рану? Выглядит так, словно с кожи остывшего трупа содрали запёкшийся рубец. Ой.

Она говорила в своей обычной пафосно-беззаботной манере, пока не увидела бездыханное тело Коити. Её лицо побледнело, и глаза на нём стали огромными чёрными каплями.

— Мне так жаль, Миюки, — простонала она, едва сдерживая слёзы — Что произошло?

— Это всё Кая, — прошипела я, — мне нужно отомстить.

— Да-да, согласна, но сначала прикрыть бы эту срамоту. — Сяоху стрельнула глазами на шипящий разлом, потом заметила двух незнакомцев. С минуту глядела на них оценивающе, а потом в глазах скользнуло понимание. Она почтительно поклонилась.

— Этого хочет и Кая — восстановить границы.

— И что же теперь, ты назло Кае возьмёшься разрушить оба мира? — сурово спросил Рюдзин.

И тут я поняла, что больше не вынесу. Я так устала от лжи и уловок, что рухнула на землю и начала говорить. Неиссякаемым потоком из меня лились события последних месяцев, все переживания и страхи. Я рассказала, как дважды побывала в Стране Теней. Если Хару-сан с Алисией не поверили, уж дракон и феникс не поставят под сомнение слова Аматэрасу-о-миками. Яшме приписывали свойства излечивать и восстанавливать — и камень, скорее всего, смог бы залатать разлом. А зеркало способно отражать оба мира одновременно — так сказала богиня. Что бы это ни значило, именно зеркало — ключ к покою и Порядку. Такому Порядку, каким он задуман по законам времени и пространства, а не такому, как извращённо его видит Кая.

Я спросила Сяоху, что случилось с Ван Гуаном, и она коротко ответила: «С ним покончено», больше тему не поднимали. Зато стало очевидно, что Сяоху не может продолжать игнорировать конфликт оборотней и Лун и придётся вмешаться, если она не хочет, чтобы Тростниковая Равнина обрушилась или изменилась до неузнаваемости.

В конце концов, когда все факты были рассказаны, теории построены, а слёзы выплаканы, Рюдзин подхватил меня, а Сяоху — Коити, и мы полетели на восток.

В основном мы мчались над пустыней. Редкие оазисы преображали пейзаж. То и дело сверкали молнии и взвивались торнадо. Дождя не было, лишь порывы незатухающего неистового ветра. Ночью стало настолько холодно, что, казалось, я не выживу. Тысячи иголок пронзали кожу, каждый вдох отдавался болью в груди. Я старалась держаться за ощущение того, как тёплая шерсть на загривке дракона щекочет меня, и не терять сознание. В светлое время я поглядывала, как бережно Сяоху несёт Коити в одной лапе, не сдавливая его слишком сильно, словно он хрустальный или как минимум живой. Я чувствовала благодарность за эту, пусть и излишнюю, бережность и почтительность. Немного потренировавшись, я замедлила вокруг него время, чтобы уберечь тело от разложения.

Через несколько дней пустыня сменилась горами, мы увидели Великую Жёлтую реку. Я понимала, что фаза новолуния заканчивается. Значит, люди оставались на Равнине Высокого Неба сами по себе, а оборотни возвращались в этот мир. И Кая могла настигнуть нас в любой момент.

Мы первыми успели к месту стоянки. Осеннее солнце ещё горело высоко в небе. Я не сразу узнала места, по которым мы шли с Коити вдоль реки. Когда дракон снизился, я рассматривала склоны, излучины и в конце концов заметила остатки нашего кострища. Мы приземлились на поляну. Сяоху бережно опустила Коити на ковёр из еловых иголок. Я подошла к речному спуску и не поверила глазам. Белоснежный лебедь плавал у другого берега, самозабвенно чистил перья, а потом нырял головой в мутные воды. Он ждал нас всё это время в животном обличье, которое я миновала, переместившись через портал. Где же тогда был мой волк?

Я спустилась к воде. Захотелось тут же превратиться в волка и наброситься на него. Необъяснимый глубинный инстинкт. Он ранил меня, мне нужно было ранить в ответ. Аматэрасу назвала меня оками, волчицей — защитницей людей. Что бы это ни значило, я, очевидно, ещё не знала всей свой силы и не могла ей управлять, в отличие от Каи.

Я нервно сглотнула, вспомнив, что ей хватило сил расправиться с четырьмя старейшинами Круга Солнц и теперь она одна возглавляла силы Порядка. До сих пор это никого не удивляло — то, каким огромным авторитетом она пользовалась и какой страх внушала. Я перестала представлять кровавые картины расправ Каи и своей расправы над Эолом и, с силой вырвав себя из оцепенения, вернулась к остальным.

— Нам нужно спешить! Оборотни могут напасть в любую минуту.

— Почему? — пискнула Сяоху.

— Я видела Эола. Уверена, он следит за этим местом и уже сообщил Кае, что мы здесь. Стоит им обратиться в людей…

— Ты строишь слишком много домыслов, — возразил Рюдзин.

— Верно.

Я резко обернулась. На склоне стоял Эол, обнажённый; капельки воды стекали по его крепкому торсу и ногам. Он взъерошил волосы — одно белоснежное пёрышко слетело вниз — и прошёл мимо нас к тюку с вещами, которые, видимо, оставил прежде. Я подумала, что Эол ждал здесь долгое время, ещё до последнего обращения. Но теперь фаза новолуния закончилась.

Он шёл спокойно, не пугаясь и не таясь. Я ждала какого-то подвоха, готовая в любой момент защищаться. Эол переоделся в странный дорожный костюм с широкими штанами и сел на землю, скрестив ноги. Все наблюдали.

— Нужно поговорить. — Он указал рукой перед собой.

— Где зеркало? — Я стояла пред ним, смотрела сверху вниз, не желая сидеть рядом.

— А где яшма, Миюки?

— Надёжно спрятана.

— Могу сказать то же самое.

— Лея, Рюдзин, могли бы вы подняться в небо и проверить, что к нам никто не подбирается?

— Лея справится сама, — отозвался Рюдзин, и Лея послушно обратилась.

Белоснежный дракон взмыл в небо, подняв облачко пыли и листьев.

— Прости, — наконец сказал Эол.

И это слово — одно короткое слово — как