Призрачная стража - Влад Техномак

от стены и подошел к двум механоидам. Они оба перевели взгляд на меня. — Вас там не было. Вы не знаете и не можете понять, что там творилось. И судя по тому, что я вижу от вас, — я ткнул пальцем в Джокера. — ничего хорошего ждать не стоит.

— Экелз, не лезь, — Джоуи схватила меня за руку. — У Призрачной стражи есть полномочия вообще выгнать тебя из проекта. Не хочется признавать, но именно этот ублюдок позволил мне вообще осуществить задуманное.

— Вот так ты разговариваешь с отцом, — лениво ответил Джокер.

— Я говорю как есть, — отрезала та и повернулась ко мне. — Так что не надо вмешиваться.

— Это — мой брат. И, Эхерион меня задери, если я кому—то позволю причинить ему вред! Не тогда, когда я нашел его с таким трудом.

Призрак и Герцог посмотрели на Джефри, потом на меня.

— Думаете у меня связей не хватит? — мой голос зазвенел сталью. — Так рискните!

Из меня будто воздух выбили. Острая боль пронзила все тело. И только холод позволил удержаться сознанию. Я смотрел на торчащие из меня острые концы призрачных цепей.

— Знай своё место, мальчик, — не меняя тона сказал Джокер.

Цепи вытягивали из меня эссенцию.

— Остановись! Что ты делаешь! — воскликнула Джоуи.

Меня начало разрывать на части. Корпус трещал. Цепи растягивались во все стороны.

— Я вызываю Элейн, — напряженно сказал Герцог.

— Не можешь ничего сделать и бежишь к самому сильному? — усмехнулся Джокер.

Передо мной появилась кнопка выхода их капсулы.

Цепи резко дернулись и вылезли из меня. Только с невероятным усилием я удержался на месте и даже не проронил ни звука.

— Мой механоид, — я повернулся к Джоуи. — Отдай его Юму. Или Прайму. Любому из моей команды. Так надо.

Мысленно же я позвал Эйна и отдал ему мыслеобраз. Что я ухожу на неопределенный срок и должен вернуться. Что не следует держать меня как в прошлый раз. Он меня понял. Незримые нити начали отцепляться от моего сознания.

Я отошел к стене. Встал ровно. И нажал кнопку.

Глава 25

Империя

Неизвестный сектор

Цитадель

В этот раз я очнулся в капсуле, заполненной желтой жижей. Сердце стучало в груди как сумасшедшее. Я быстро дышал.

Жижу начали сливать и к моменту, когда я успокоил сердцебиение, все слилось. Капсула повернулась горизонтально. Открылась. Два солдата в экзоброне помогли мне выбраться. Керр Дорман стоял рядом уже с полотенцем и халатом.

— Влипли вы, молодой человек, — сказал керр Дорман. — Вытирайтесь.

Я молча вытерся. Накинул теплый халат. Мне дали кожаные берцы. Одевшись и обувшись, я проследовал за солдатами. Краем взгляда отметил ребят в капсулах.

Пустота в районе солнечного сплетения в этот раз чувствовалась ещё сильнее. Как будто у меня отняли физически важный орган, руку или ногу.

Меня вели по знакомым коридорам Цитадели. Завели в лифт. Подъем в этот раз занял долгие десять минут. Лифт то поднимался по вертикали, то перемещался по горизонтали.

— Мой тебе совет — лучше молчи. Твоего мнения никто спрашивать не будет. Зато любое слово обернут против тебя.

Это единственное, что сказал мне керр Дорман за все время сопровождения.

Когда лифт остановился, и я вышел, Кэл уже ждал меня. Рядом с ним стоял мужчина лет сорока пяти. Одетый в дорогой костюм. Он опирался на толстую трость, увенчатую крупным граненым алмазом. У мужчины были глаза, ровно такие же, как и у Джоуи.

— И правда, брат Донавана. Семейное сходство на лицо, — сказал он все тем же ровным раздражающим тоном.

Я его проигнорировал. Стыдно признаться, но я чувствовал себя беззащитным. В теле меха у меня была сила и способности. А что здесь? Что Кэл, что керр Самерхольд были и выше и сильнее меня. Да ещё и тело не привыкло к температуре окружающей среды после пребывания в капсуле и поэтому я чувствовал холод и кутался в халат.

— Идем, — Кэл ободряюще хлопнул меня по спине.

Идти пришлось не быстро. Отец Джоуи хромал и при ходьбе опирался на свою трость. Странный факт, учитывая, что при его финансовых возможностях он легко может себе позволить любую операцию, импланты и восстановление.

— А в механоиде вы были более разговорчивым. Сейчас же вы не можете вытащить язык из задницы, потому что ваше тело не покрывает металлическая броня. Кстати, я рискнул. Что ты мне за это сделаешь?

— Оставлю интригу, — коротко ответил я.

— Молчи, Экелз, — рыкнул Кэл. — Ты и глазом моргнуть не успеешь, как окажешься заложником собственных слов.

Я принял совет Кэла как руководство к действию. Джокер, поняв это, поскучнел.

— Ты же не любишь Элейн, Кэл. Так почему ты решил пойти к ней? Ради этого мальчишки? Потенциал у него хороший. Только вот реальная способность — одна. Если умрет его механоид — на мальчике можно ставить крест. Карточка-то желтая.

Кэл промолчал.

Так мы и прошли по темно-серому коридору до дверей в виде трапеции. Они открылись, и мы вошли в странный зал. Вот ещё одна странность. Архитектура была похожа на храмы Уюн.

Мы спустились по широким ступеням. В этом гигантском помещении был один единственный стол, за котором сидел кто-то. Не было видно кто, так как кресло повернуто к нам спиной.

Виртуальные буквы возникли над креслом.

“Зачем вы сюда пришли?”

Элейн повернулась на кресле. Оказалось, на её руках спит ребенок. Юмихейн.

— Системный узел шесть уничтожен, — шепотом сказал Джокер.

«Я знаю. И о выживших. И о вашей потасовке. Вы что, сами решить свои проблемы не можете? Вам нянька нужна?»

Буквы над головой Элейн горели красным огнем. Сама же она как ни в чем не бывало гладила волосы Юмихейна.

— Капитан там был. Я пытаюсь его допросить, но Герцог мешает расследованию, — так же шепотом сказал Джокер.

Элейн прикрыла рукой глаза, выражая степень изумления своими подчиненными.

«Пошли вон! Оба!»

Кэл и Джокер, не говоря ни слова развернулись и молча ушли. Что-то они знают о своём начальстве, чего не знаю я?

Как только двери за ними закрылись, из пола рядом со мной вылезло большое мягкое кресло.

«Сядь».

Я повиновался. Кресло оказалось невероятно мягким и удобным.

Элейн встала. Уложила Юма в кроватку рядом со столом. Сама наклонилась к одному из ящиков. Я слышал звук наливаемой жидкости. Элейн принесла мне чашку горячего и ароматного чая.

«Посиди пока. Мне нужно доделать дела».

Чай оказался невероятно вкусным.