Дурная примета - Ольга Рузанова

- А еще ты обещал не прикасаться ко мне, - напоминаю, кружа глазами по его лицу.

Не знаю, с чего вдруг я это вспомнила. Наверное, сработал защитный рефлекс.

Его губы расплываются в улыбке, обнажая ряд идеальных зубов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Не получается, Ян… Я пробовал.

С этими словами Майкл зарывается пальцами одной руки в мои волосы на затылке и, наклонившись, целует в губы. Не глубоко, нет… Просто ласкает их своими губами, иногда подключая язык.

Я отвечаю. Жмусь к нему сильнее, пробираюсь руками вверх и обхватываю его шею.

- Мммм… Янка… - двигает бедрами вперед, посылая жаркий импульс по моему телу.

Желание острой иглой стреляет в промежность. Инстинктивно сжав бедра, я вздрагиваю и отстраняюсь.

- Давай тормознем, иначе я трахну тебя прямо здесь на столе, - сипло шепчет он, и вторая стрела бьет прицельно туда же.

Растерянно моргая, я висну на его шее. Ноги, кажется, потеряли чувствительность, я их почти не ощущаю.

Не знаю, как, но я все же дохожу до стола и тяжело падаю на стул. Майкл, глядя на меня с затаенной улыбкой, разливает по бокалам вино.

Не смея поднять глаз от тарелки, наполняю ее едой. Делаю это, чтобы скрыть свое состояние. Вряд ли я смогу проглотить хоть кусочек.

- Бери, - указывает глазами на мой бокал, - пьем за твою свободу, надеюсь, больше ты таких фокусов с замужеством не выкинешь.

Впиваюсь взглядом в его лицо. Он не улыбается, это не шутка.

- Я до сих пор не понимаю тебя, Яна.

Так и не пригубив вина, ставлю бокал и складываю руки на столе.

- Что именно тебе не понятно?

- Неужели выйти замуж за этого утырка тебе оказалось проще, чем сообщить мне о беременности?

- Проще… - подтверждаю я, - он ведь не всегда таким был. Когда мама умирала от рака у меня на руках, а сама я была на сносях, Антон и его семья держали меня на плаву. А ты был в Штатах.

- Я вернулся, если бы знал.

Взяв в руки вилку, начинаю ковыряться в салате. Слова лезут наружу, но я, закусив губы, все еще не решаюсь произнести их вслух.

- Яна…

- Майкл, помнишь наш последний разговор? Ну… после того раза…

- Немного… - сузив глаза, медленно проговаривает Майкл.

- А я помню все до последнего слова.

- Что именно?

- Извини, пересказывать не буду, - усмехнувшись, отправляю в рот кусочек огурца.

Поразительно. Тот разговор стал моим кошмаром. Оформленный какими-то карикатурами, не раз всплывал в моих снах. И занял почетное первое место среди причин моих слез.

А вот Майкл его, оказывается, даже не помнит.

Просто чудесно.

- Я тебя тогда сильно обидел?

Обидел?.. Тогда мне казалось, он убил во мне женщину.

- Ты сказал, что будь трезвым, никогда бы со мной не лег.

По его лицу проходит тень. Несколько раз быстро моргнув, он отводит взгляд.

Зачем я это сказала?..

Держала бы, как всегда, рот на замке. А теперь не вовремя проснувшейся обидой все испортила.

- Прости… - бормочу, пряча взгляд в тарелке с «Цезарем».

Лежащий на столе телефон Майкла начинает голосить фирменной мелодией продукта Стива Джобса. Глянув на экран, он скидывает вызов и зажимает переносицу двумя пальцами.

- Ян…

Настырный телефон вновь оживает.

- Ответь.

Раздраженно выдохнув, берет его в руки и  встает из-за стола.

- Извини…

- Ничего, - бросаю, наблюдая, как он выходит на лоджию и прикрывает за собой дверь.

Быстро доедаю салат, допиваю вино и ухожу в душ.

Похоже, романтический вечер не задался. Не про меня это все и не для меня.

После душа сразу залажу под одеяло и звоню Ольге Сергеевне, чтобы узнать, как Оля.

Она говорит, все в порядке. Виталик возил их в какое-то детское кафе, и теперь они смотрят мультики.

Отключившись, поворачиваюсь на бок и устремляю взгляд в сторону окна. Щель между плотными портьерами, разрезая темноту, отбрасывает полоску света на кровать.

Зажмуриваюсь и прячу лицо в подушке. Почему все так сложно… неправильно?..

Сбываются приметы, о которых когда-то предупреждала Мира? Или карма у меня такая? Почему, вместо того, чтобы заняться сексом с мужчиной моей мечты, я его отталкиваю?

Комплексы?.. Подсознательный страх близости с ним?

Спустя минут двадцать дверь в спальню тихо открывается, и я, забыв, как дышать, сжимаюсь в комок.

Я настолько напряжена, что тихий шелест снимаемой Майклом одежды оглушает.

Матрац за моей спиной прогибается, а край одеяла взлетает вверх, холодя кожу прохладным воздухом.

- Я сп@дел... – шепчет на ухо, прижимаясь ко мне голой грудью.

По коже скачут мурашки. Невольно ежусь и затаиваю дыхание.

- В смысле?..

- Сп@дел, когда сказал ту хрень…

Становится смешно. Закусив губу, поворачиваю к нему лицо.

Конечно, он врет! И врет для того, чтобы сейчас залезть мне в трусы.

- Хочешь сказать, что тайно вздыхал по мне тогда? – задрав бровь, уточняю у него.

Вместо ответа он обхватывает мой подбородок рукой и, нависнув сверху, тихо проговаривает в губы:

- Спроси у Миры, сколько раз я целовал ее.

- Ты ее целовал?..

- Нет, Яна, - прихватывает нижнюю губу, - а тебя целовал…

Я не шевелюсь. Позволяю ему себя целовать, отчетливо понимая, что сейчас все будет. Он берется за край одеяла и тянет его в сторону, избавляя от последней преграды между нами.

Настойчиво выдергивает его из моих рук и отбрасывает на пол. Я остаюсь перед ним в белой шелковой сорочке и таких же кружевных трусиках.

Да, я готовилась!