Мятеж - Эри Крэйн

— Ты долго, — осторожно произнесла Оника, сев на камень рядом. Далекое подножье ущелья манило, призывая прыгнуть ему навстречу.

— Размышления мешают меткому выстрелу, — объяснил Люфир, хоть Оника прекрасно знала: ничто и никогда не мешало юноше попасть в цель. Девушка молча ждала, не торопя лучника излишними словами, давая тому время собраться с мыслями и сказать о том, что его беспокоит. — Я растерян, Они. Так долго скрывая тебя от Ордена, я узнаю, что ты знакома с Командором и мало того, ваши взаимоотношения можно назвать довольно дружескими. Ты утаила это от меня, и, задумываясь, о причинах этого поступка, я прихожу к одному и тому же вопросу: сколько еще обмана и фальши было между нами?

— В последнюю нашу встречу я не была знакома с Сапфировой Маской. Мы познакомились относительно недавно, — на лице Люфира промелькнуло облегчение и неловкость, что он поспешил с выводами. Эти эмоции сменились угрюмым вниманием, когда девушка продолжила. — Но ты прав в том, что я далеко не всегда была искренна с тобой. Если ты позволишь…

Люфир сделал жест рукой, приглашая Онику продолжить. Лучник не смотрел на нее: его взгляд блуждал по узкой кромке закатного неба, зажатой меж двух скальных гряд каньона, путаясь в облаках, небрежной рукой развешанных по небосводу.

— Помнишь, мне было четырнадцать, когда ты впервые постучал в дверь нашего дома. Знал бы ты, какую панику у моих родных вызвало появление мага Ордена Смиренных на их пороге. Если Сайл в своем беспокойстве хранил угрюмое молчание, то Орлея не знала покоя, поднимая в особняке непривычный шум. Тогда она сказала мне, что, скорее всего, нам придется оставить дом и деревню, но если я сделаю так, что ты умолчишь о воспитаннице дома Фьюриен, мы сможем остаться и жить дальше, как жили. По правде сказать, в ее глазах я тогда не видела веры, что все обойдется малой кровью. Наверное, это юношеская самоуверенность и желание доказать семье, что мне по плечу и не такое, подвигли меня на это безумство.

Онике было нелегко продолжать, видя, что ее слова все больше и больше огорчают лучника.

— Одно дело нравиться всем и каждому вокруг, потому что ты милая вежливая девочка из знатной семьи, а другое — специально пытаться зацепить другого человека за душу. Как показала жизнь, мой план сработал, как я того и хотела: кому не понравится стать объектом девичьего восхищения и неловкого любопытства и прочего, и прочего, — тебе лучше моего известно, что тогда подкупило тебя.

— Очаровательная открытость и искренность, — мрачно произнес Люфир, пытаясь принять мысль, что его провели, как наивного мальчишку.

— Извини, — Оника болезненно сморщилась. — Я продолжу. Мне повезло, что тот твой первый визит длился почти декаду: достаточно времени, чтобы понять, есть ли результат у моих стараний. Это был первый шаг. Второй же — раскрыть тебе свои магические способности в день отбытия. Простая симпатия не сыграла бы нужной роли, будь я просто воспитанницей семьи, о жизни которой тебе поручено было докладывать. Другое дело, когда объект симпатии превращается в мага, которых или клеймят, или засаживают в Колодцы, или убеждают служить Всевидящей Матери. Конечно, ты мог безупречно выполнить задание, и тогда Сапфировая Маска узнал бы куда больше. Со слов Орлеи я поняла, что одно мое существование скажет Командору достаточно. Тогда я решила, что это оправданный риск.

Девушка замолчала, давая Люфиру возможность обдумать услышанное. Ветер прижимался к скалам, выискивая себе место для ночлега и пугая греющихся в последних лучах солнца ящериц.

— Когда через три декады возле дома появился только один маг из Ордена, я поняла, что все пошло, как и было задумано. Оставалось только каждую новую луну пару дней поддерживать созданную для тебя легенду, что я и делала. Радовало, что ты хотя бы был вежливым гостем и приятным собеседником.

— Я знал, что ты искусная обманщица, но и помыслить не мог, что сам стану объектом твоих манипуляций. Какой же дурак, — горечь в голосе Люфира была неподдельна.

— Мне правда жаль. Но это еще не все.

— Что еще здесь можно добавить? — несколько резко сказал лучник, чем еще больше смутил Онику, не знавшую до этого момента от юноши ни одного грубого слова в свой адрес.

— Есть кое-что. Как-то, собирая травы у водопада, куда мы часто приходили, я осознала, что мне больше не нужно притворяться и имитировать чувства. И что каждый следующий твой визит в деревню я буду ждать все с большим нетерпением. Это произошло приблизительно через полгода с момента нашего знакомства, может, чуть больше. Так уж вышло: меня подкупила твоя робость в общении и в тоже время попытки открыться; истории о твоих странствиях, словно сказания о волшебных мирах. Ты всегда видел мир в несвойственных ему тонах. После этого я всегда была честна с тобой. Мне хочется верить, что это достаточное утешение для тебя. В конце концов, не все же влюбляются с первого взгляда. Понимаю, что мой поступок не из лучших. Но и ты сначала был просто магом Ордена Смиренных, чье присутствие в доме Фьюриенов было нежелательным.

— Тебе стоило начать свою исповедь с другого конца, — с досадой сказал Люфир, впервые за весь разговор посмотрев на Онику. Девушка с облегчением отметила, что во взгляде лучника не было свойственной ему в моменты печали отстраненности.

— А как же хронология событий? — она робко улыбнулась.

— К Проклятому хронологию событий! Ты же знала, как я восприму твои слова. Не могла пощадить мои нервы?

— Плохая новость после хорошей оставляет по себе горькое послевкусие, тогда как обратный порядок дарит облегчение и…, — Люфир перебил девушку, прильнув к ней в поцелуе.

— Вот сейчас тебе лучше остановиться, — лучник отстранился, тепло смотря на Онику. Его с первого дня притягивали разномастные глаза воспитанницы дома Фьюриен. Юноша находил в них нечто фантасмагорическое, принадлежащее этому миру лишь на малую часть. Быть может, он видел в них собственное отражение.

— Лучше проясни мне события последних дней. Ты и Командор. Он…

— Мой отец. Как оказалось.

— О Небо! Он убьет меня, когда узнает про все те часы, проведенные вместе с тобой.

— Это то, что тебя волнует больше всего? — Оника рассмеялась. — Ты недооцениваешь степень его расположения к тебе. Это он просил поговорить с тобой. Конечно, я бы и так это сделала. Но и его просьба имела место. Кстати, он говорил, что ты никогда не называл его по имени. Почему?

— Я узнал его после того, как получил задание присматривать за твоей семьей. Как я мог? Предав его доверие, которым не был удостоен никто другой, я врал ему в глаза. Странно, что после всего отношение Командора ко мне осталось прежним. Может, он еще изменит свое мнение на мой счет.