Хороший, Плохой, Сверхъестественный (ЛП) - Грин Саймон

— Ты… ничего здесь не чувствуешь?

На мгновение он поджал губы.

— Чувство ужаса и затянувшегося зла. Примерно то, что и следовало ожидать.

— Значит, ты чувствуешь себя как дома.

Он строго посмотрел на меня.

— Ну, это было просто грубо. Будь деликатней. Не так давно Власти послали сюда Сестричество Армии Спасения, чтобы провести несколько действительно тяжёлых экзорцизмов — но честно говоря я не могу сказать, что чувствую какую-то разницу.

— Есть такие, — осторожно сказал я, — которые говорят, что, если ты пробудешь здесь достаточно долго, Дьявол восстанет из Ада и предложит тебе ту же сделку, что и Гриффинам. Все ваши сердечные желания в обмен на вашу душу. Так вот почему ты привёл меня сюда, Уокер? Предложить мне сделку?

Он рассмеялся и одним взмахом руки указал на всю Тёмную Сторону, раскинувшуюся под нами.

— Всё это может стать твоим, Джон, если ты согласишься быть мной. Возьми на себя мою роль. Сохранять мир, чего бы это ни стоило.

— Но какую цену мне придётся заплатить? — спросиля, всё ещё глядя на него, а не на Тёмную Сторону. — Мне придётся делать то, что ты делаешь, думать так, как ты думаешь, стать таким, какой ты есть и я думаю, что лучше умру.

— Я так долго этим занимался, Джон, — сказал Уокер. Голос его вдруг стал старым и усталым. — Я несу этот груз дольше, чем ты живёшь. Всё то, что я сделал и ничего из этого для себя.

— Никогда и ничего для себя! Смерть меня не беспокоит, хорошо бы хоть немного отдохнуть. Но как я могу отдыхать, зная, что покинул Тёмную Сторону без твёрдой руки у штурвала? Без должного преемника? И кто ещё, кроме тебя, Джон, может заменить меня? Кого бы ещё ты назвал?

— Жюльен Адвент, — сказал я.

— Да, — сказал Уокер. — Хороший выбор. Хороший человек. Великий Викторианский авантюрист, прошедший сквозь время, чтобы стать героем и здесь. Да, я действительно думал о нём. Но как часть новой Власти, он слишком загружен разработкой методик управления, чтобы проводить их в жизнь.

— А кроме того, рыцарь в хладных доспехах всегда был строго честным человеком. Он не понимает мотивов Власти, а время от времени ему придётся действовать от их имени.

— Хорошо, — сказал я. — Пойдем в противоположном направлении. А как насчет Эдди Бритвы? Самый непримиримый агент Добра, который когда-либо был. Он провёл большую часть своей жизни, преследуя и наказывая нечестивых.

Уокер грустно улыбнулся.

— Население Тёмной Стороны резко сократиться.

— Верно, — согласился я.

— Я умираю, Джон, — сказал Уокер. — Мне неприятно напоминать тебе об этом, но время не на моей стороне. Мне нужен твой ответ. Сейчас.

— Ты и так это знаешь, — сказал я. — Мне не нужна твоя работа. Я защищаю людей от таких, как ты. Я знаю, к чему приводит твоя работа. Я видел, как ты хладнокровно убил своего старого друга!

— Я всегда умел делать трудные, неприятные, но необходимые вещи.

— И это всё? И это твоё оправдание? Дело не в поступке, дело в причине?

— Вот именно! Цель оправдывает средства.

— Только иногда, — ответил я. — И только некоторые цели и некоторые средства. Я всегда проводил черту, которую не пересеку, несмотря ни на что, потому, что пересечь эту черту означало бы предать себя.

— А что это такое? — спросил Уокер. — Благородный человек?

— Иногда, — сказал я. — Разница между вами и мной… в том, что, что вы верите в защиту Системы, я же верю в защиту людей от Системы.

— Люди! — воскликнул Уокер. — Никогда не доверяй людям, Джон, они всегда тебя подведут. Ты должен поверить в нечто большее. В что-то незыблемое.

— Система? — спросиля. — Нет никакой Системы, никакого государства, только мы. Мужчины и женщины, борющиеся за выживание, идущие в фарватере своих мелких желаний и достижений. Это люди заставляют колёса вращаться, Уокер. Не все из нас хотят править миром, хотят получить шанс жить в мире в нашей маленькой его части.

— Мы все можем быть винтиками в машине, — спокойно сказал Уокер. — Но некоторые винтики более важны, чем другие. Они достигают большего, поэтому они имеют большее значение и их нужно защищать. Иногда за счёт некоторых второстепенных винтиков.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Разве их боль стала меньше? Их смерть стала менее окончательной? Их дети страдают и скучают по ним меньше?

— Это всегда возвращает к тебе и твоему отцу, не так ли, Джон?

— Вы с Марком пожертвовали моим отцом ради своей карьеры — сказал я. И мой голос звучал холодно и зло, даже для меня. — Ты сломал его, погубил, уничтожил. Но кто спас нас всех во время войны Лилит?

— А, Ты? Марк? — Нет, мой отец пожертвовал собой, чтобы спасти всех.

— Мы все жертвуем ради того, во что верим, — сказал Уокер. — Ты пожертвуешь горечью своего прошлого? Твоя точка зрения ущербна. Сентиментальность… и реальная ответственность? Ты говоришь, что хочешь защитить людей Тёмной Стороны — что же, это твой шанс.

— Это твой шанс встать между народом и Властью — наказать нечестивых, искоренить коррупцию, заставить мир вращаться так, как он должен. Подумай обо всём хорошем, что ты мог бы сделать, имея реальную силу и поддержку.

— Сила, — сказал я.

— Всё всегда сводится к силе. Чтобы иметь возможность говорить и воплощать сказанное, независимо от того, прав ты, или нет. Как сказал один мудрец:

— Власть склоняет к развращению, а абсолютная власть развращает абсолютно. Тёмная Сторона — живое тому доказательство. Я не могу делать твою работу, не становясь тобой, Уокер. А для меня это было бы хуже смерти.

— Ну что же, — сказал Уокер.

— Я должен был попытаться. Я знал, что ты никогда не поймешь смысла, но я должен был попытаться. Ты всегда был слишком похож на своего отца. Я не хотел этого делать, Джон, правда не хотел… Но, к несчастью для тебя, у меня есть запасной план. У меня всегда есть запасной план. Ты знаешь, что это такое?

Он показал мне сверкающий высокотехнологичный обруч. В холодном лунном свете он казался терновым венцом, сделанным из стали, стекла и алмазов. Чем больше я смотрел на него, тем яростнее он пылал, пока мне не пришлось отвести взгляд.

— Это, гордо сказал Уокер, — устройство для перемещения во времени, которое Коллекционер приобрел недавно. Не знаю, где он его нашёл, в каком-то сумрачном альтернативном мире, или в будущем… Но это действительно нечто особенное. Он был разработан, чтобы позволить путешествовать во времени, без переноса материи, помещать своё сознание в голову любого человека, в любом времени.

— Совершенный наблюдатель прошлого, настоящего и будущего. Очень нравственно, я уверен. Но у меня есть для него более практичное применение. Вот почему я должен был убить Коллекционера, чтобы заполучить в свои руки это устройство. Я знал, что он никогда не откажется от него добровольно. Смотри — это сила. Реальная власть. Проникнуть в чью-то голову и завладеть ею. Управлять им, как машиной и заставлять делать, или говорить что угодно.

— Ты убил Марка не потому, что боялся оставить его на свободе, — сказал я. — Ты убил его, потому что он стоял у тебя на пути.

— Возможно, — сказал Уокер. — Мне нужно было, чтобы ты провёл меня туда, потому что Коллекционер мне больше не доверял. Итак, я рассказал тебе то, что ты хотел услышать — простую, правдоподобную историю и ты пошёл, как хорошая маленькая гончая по следу. И всё, что мне нужно было сделать, это следовать за тобой.

— Ты понятия не имеешь, где Томми Забвение, не так ли?

— Конечно, нет. Почему я должен заботиться о каком-то мелком частном сыщике, который никогда не совершал ничего важного? Рад, что он ушёл. У меня есть более важные вещи на примете.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И будь бдителен, Джон! — Это последний разговор между нами.

— Потому что, с этим чудесным маленьким устройством ты мне больше не нужен, или, по крайней мере, не как таковой. Это устройство поместит меня в твою голову. Поскольку ты не хочешь занять моё место, я займу твоё. Я стану тобой и избавлюсь от тебя в моём старом теле в этой удобной бездонной Яме. Я займу свою прежнюю должность и продолжу свою работу.