Билет в никуда - Михаил Рогожин

– Марфа очаровательна! – тоном, не терпящим возражений высказалась Алла Константиновна.

Инесса выпила молча. Разговор постепенно скатился на мужчин, и здесь уж каждая отвела душу. Изрядно осоловевшая Алла Константиновна, не дожидаясь десерта, решила, что ей пора. Ирочка вызвалась ее проводить. Несколько позже засобиралась и Тамара, у которой была назначена встреча с Кишлаком, обещавшим показать дачу, присмотренную им на Николиной горе. Майя, рассчитывая на не менее пышный ужин в Доме кино, лениво согласилась съездить с ней.

За столом остались только Марфа, Инесса и непочатая бутылка коньяка.

Марфа раскраснелась от выпитого и, сняв шляпку, встряхнула головой. Ее ухоженные, платинового цвета волосы сами улеглись в аккуратное каре. Выпуклый, без единой морщинки лоб, с серо-стальными, тонко нарисованными бровями. Длиннющие, наверняка наклеенные ресницы, мешочки под бесцветными глазами, почти безгубый, с дежурной улыбкой рот – все вместе производило странное впечатление. Красота Марфы была какая-то отталкивающая, холодная, надменно-эстетская и совершенно не совпадала с простой манерой держаться в обществе. «Очевидно, у нее было огромное количество поклонников, – подумала Инесса. – Мужчин часто привлекает такая неординарная внешность». К тому же Марфа явно была не дура и не кичилась своими драгоценностями.

В свою очередь, Марфа тоже изучала Инессу, но не находила в ней особых достоинств, кроме капризного и волевого характера. Но, по ее мнению, воля у женщины иногда с успехом восполняет отсутствие ума.

– Что ты против меня имеешь? – спросила Марфа, поднимаю полную рюмку.

– Ничего. Я тебя не знаю…

– Могла бы навести справки. Для твоего мужа – это плевое дело.

– Предпочитаю обходиться без его помощи.

– Хочешь, чтобы я рассказала сама?

– Вряд ли меня заинтересует твоя личность.

– А вдруг? Уверена, мы еще подружимся. Я сразу почувствовала в тебе стержень. Среди всех дам ты, естественно, лидер. Это видно невооруженным глазом.

Такой откровенной лести было недостаточно, чтобы поколебать отношение к ней Инессы, но брешь пробить сумела.

– Я не претендую, – уклонилась от обсуждения их иерархии Инесса, но при этом не отказалась впервые с ней чокнуться.

Марфа протянула ей пачку «Давыдофф», Инесса вытащила сигарету и закурила.

– Буду откровенна, – развязанно-пьяным тоном начала Марфа. – Мне в жизни уже ничего не надо. Все есть. Даже видимость молодости умудряюсь сохранять. Но скучно… Что толку от того, что могу завтра же сесть в самолет и махнуть на Багамы да выписать из Голливуда какого-нибудь средней знаменитости артиста для сопровождения? Уже не девочка. Наигралась, настрадалась, натерпелась. А с вами вроде какая-то жизнь возможна. Ощущается шевеление мозгов. Не выясняй про меня ничего, сама расскажу. Я многолетняя жена самого уважаемого человека в мире, который вы почему-то называете «преступным», можно подумать, ваш мир менее преступен! Фамилия моя Унгури. Тебе об этом известно?

– Впервые слышу, – призналась Инесса, старательно скрывая растущую заинтересованность.

– Ладно, проехали. Мы с тобой по логике вещей должны быть по разные стороны баррикад. А кто от этого выиграет? Те, кто хочет сместить твоего мужа и обойти моего. Так зачем же допускать до такой глупости?

Инесса взялась за бутылку, из-за ее спины возник официант, готовый поухаживать.

– Отвали, мы сами. И никого не должно быть рядом, когда дамы говорят об интимном, – с пьяной строгостью, не глядя на него, отчитала Марфа. Официантов как будто ветром сдуло.

Выпив, Инесса почувствовала уважение к Марфе. Похоже, хватка у нее была настоящая. В борьбе за лидерство между Инессой и Аллой Константиновной победит та, которая привлечет на свою сторону наибольшее число сторонников. Исходя из такого расклада, Марфу уже нельзя было игнорировать. А значит, приблизить к себе.

– Хочешь участвовать в нашем бизнесе? Марфа слегка улыбнулась безгубым ртом.

– Готова войти в него пятистами миллионами мужа.

– В таком случае он нас всех слопает.

– В семьдесят лет трудно кого-нибудь слопать. Я мечтаю приобрести хоть самый маленький остров. Никаким японцам сдавать не буду. Устрою там маленькое женское государство! Это будет рай для женщин со всего мира. У меня такие планы…

– А муж?

– Слушай, твой муж много с этого получит?

– Но он не собирается вкладывать.

– Не ври! Ты его не любишь. А на моем острове можно будет жить без мужей. Унгури захочет сдать его японцам, но хотеть не вредно. Остров будет мой. И я создам на нем свое маленькое королевство. Как задумка?

Инесса с удивлением посмотрела на нее. Много странных желаний возникает у людей, а тем более у женщин, достигших определенного возраста. Но чтобы желать приобрести в собственность королевство, о таком она и не слыхивала. Определенно, Марфа – дама с размахом. С такой можно домечтаться черт знает до чего.

Они выпили за маленькое королевство. Метрдотель, зная привычки любимой посетительницы, подошел и ненавязчиво предложил проводить до машины.

– Пошел ты… – замахнулась на него Марфа и, видя, что тот никуда не собирается, кинула в него шляпкой, которая, совершив небольшой круг, вылетела на Арбат. Один из официантов сломя голову бросился вниз по лестнице подбирать.

– Они тут плохо воспитаны, – объяснила Марфа. – На моем острове таких не будет. – Она уже не стеснялась, и отборный мат слетал с тонких губ намного чаще, чем остальные слова. Но Инесса ее отлично понимала и одобряла. После второй бутылки коньяка ожерелье с бриллиантом в шесть каратов перекочевало на шею Инессы. Та долго противилась, пока не подошел метрдотель и тихо не предупредил:

– Обычные выходки. Завтра всю Москву поднимет на уши из-за ожерелья. Когда будете уходить, передайте его мне, а я уж доставлю ей домой. И не беспокойтесь. С такими цацками не шутят.

После его слов Инесса по настоянию Марфы надела ожерелье, и они выпили за царский подарок. Дальше беседа пошла под откос. Усугубив самочувствие шампанским, Марфа принялась невнятно рассказывать о своей жизни. Инесса слушала ее одним ухом, потому что голова была занята мыслями о том, как бы оттереть Аллу Константиновну на вторые роли, используя загульный характер новой приятельницы.

Финал встречи обеими дамами в дальнейшем вспоминался с трудом. Официанты под руки почти вынесли Марфу, прикрыв ей лицо найденной на Арбате шляпкой. А Инессу, долго не желавшую уходить, насилу уговорил неизвестно откуда взявшийся Али.

После сытного обеда в Русском зале «Континенталя» Вилли Шлоссер не спеша отправился к телефону и позвонил Цунами в его офис на Кузнецком.

– Приходи, – коротко ответил тот.

Адвоката с «крестным отцом» связывали давние деловые отношения. Еще когда Толян участвовал в битвах за раздел сфер влияния во Владивостоке, Вилли, познакомившись с ним в Москве, без вопросов согласился перевезти в Германию крупную сумму денег.

– Храни на своем счету. Проценты твои, но за каждую марку будешь в ответе, – предупредил Цунами и веско добавил: – Меня обмануть можно только раз. Из-за такой суммы не советую. Жизнь дороже.

Шлоссер и не собирался исчезать. Напротив, сам активно искал последующих встреч, точно вычислив, что с падением «железного занавеса» поток капиталов на Запад будет возрастать в геометрической прогрессии. Со временем Цунами, оценив честность и деловые качества адвоката, сделал его своим доверенным лицом в Европе. Это не означало, что «господин десять процентов» не оказывал определенных услуг другим «крестным отцам» и мафиози. Но старался делать это втихаря от Цунами. Ибо считал, что главное в деньгах не их количество, а гарантия тайны вклада.

Цунами сидел в кабинете за пустым письменным столом и крутил в руках ручку с обнажающейся девицей. Больше всего на свете он не любил что-либо писать собственной рукой. Отчасти, чтобы не оставлять улик, отчасти – от полной безграмотности. Зато говорил красиво и почти без сленговых выражений. Увидев Шлоссера, встал из-за стола и обнял за могучие плечи.

– Вилли, тебе не кажется, что твой пивной живот может лопнуть, как банк «Лионский кредит»? – в шутку спросил он. Но обоим стало ясно, о чем должна идти речь.

– Если бы они заботились о своем банке, как я о животе, ничего бы с ними не сделалось, – парировал тот и, усевшись, потребовал холодного пива.

Цунами позвонил в ресторан, и через несколько минут поднос с бутылочным датским пивом и легкой закуской стоял перед адвокатом.

– Я вроде бы и поел, – для приличия сказал тот, поддевая вилкой кусочек малосольной семги.

– Каким ветром, без предупреждения? – поинтересовался Цунами.

– Ребятки твои подвели… – И Шлоссер в деталях рассказал о происшедшем в Бонне.

– И как они тебе? – Цунами оставил рассказ без комментариев.

– Курганов – боец, но без опыта. Приглядись к нему. Он – парень решительный, скорый на приговор и с абсолютной пустотой в груди. А Вениамина нет смысла использовать в подобных делах. Его надо легализовать. С такими мозгами быстро встанет на ноги. И договориться с ним проще, чем с Кургановым. У того какие-то принципы, взгляды. А Веня – мобилен. Далеко пойдет, если умело направлять, – высказал свое мнение адвокат и, вздохнув, добавил: – Боюсь только, сгорит Вениамин на бабах.