Война Моря и Суши (litres) - Александра Ковалевская

Генерал, задумчиво собрав складки на лбу, произнёс:

– Последняя боевая операция на шоссе в Уэрхосе – это ваших рук дело, обер-капитан Артемий Валевский? Вы не пропустили батарею внешних на побережье, устроив засаду у холмов? Так, так. Отличная работа! А что с мальчишкой, которого вы там спасли, рискуя жизнью?

Валевский повернул к собеседнику экран планшета.

На фото стоял Арт в обнимку с невысоким пареньком; у обоих грудь в медицинском корсете, что делало фотографию немного комичной, но вид бравый.

– Мальчишку зовут Йон, – сказал аналитик. – Он скоро вернётся в ряды «Лос Анхелос де ла Венгаса».

– Парень знает, что он – подводник?

– Знает. Знал всё это время. Но помнил прошлое фрагментами, а это мучительно. Его не провели через восстановительную процедуру после биокамеры, а в таких случаях прошлое выглядит смазанными беспорядочными кадрами, и долго, в течение нескольких лет. К тому же агент Гипнос обладал незаурядной способностью к гипнозу, и события на борту корабля мальчишка не мог распутать без посторонней помощи. Рассказал, что помнит, как был захвачен пиратским судном, затем его оставили на маяке, а оттуда сняли люди Суши.

– Как он оказался у пиратов?

– Он из числа тех четырёх несчастных, которых Гипнос выловил из воды и как прикрытие вёз на своём катере. Родители Йона, возвращавшиеся из Австралии, доставили мальчика на базу «Касатка» на сутки раньше времени прибытия остальных школьников. Успели, на свою беду.

– Да, родительская любовь… – отозвался задумчивый генерал.

– Отец Йона был консультантом в компьютерной сфере, мать – серьёзный специалист в области создания искусственных сред. Была. Йон единственный ребёнок в семье. Когда ему рассказали, что родители погибли во время взрыва «Касатки», парень отказался вернуться в Колонии. В Надмирье мальчишка отлично адаптировался. Желает быть морским офицером ВМФ Суши, бороться с пиратами и пожимать при встрече руку офицерам Моря, если подводники хотят мира во всём мире. К тому же на берегу его ждёт любимая девушка.

– В его возрасте вторая причина – это серьёзно и перевешивает все остальные. Зачем же лез по штифт-полю на верную смерть?

– Мотивов было несколько. Хотел дать знать о себе в Подводные Колонии. Он скучал. И, заодно, нужно было козырнуть перед своими. Для ребят-внешних это очень важно, они вынуждены постоянно демонстрировать свою мужественность. Я сталкивался с этим не раз.

– Демонстрация силы лбов и крепости рогов! – констатировал Оберманн.

– Однако благодаря крепости лба мальчишка уже сержант, – улыбнулся Валевский. – И с такими амбициями на Суше быстро продвинется по службе. В родном рифе ему пришлось бы сидеть за школьной партой и навёрстывать упущенное за три прошедших года, а парень успел хлебнуть войны и хорошо поварился в котле непростых отношений среди внешних. Он сделал свой выбор – выбрал Надмирье.

Генерал разглядывал Валевского:

– Вы не жалеете, что рисковали из-за него?

Артемий понял завуалированный вопрос:

– Нет, сэр. Человеческий долг спасти того, кого мы в силах спасти. Тем более мой племянник погиб в схожих обстоятельствах.

– Ах, вот откуда я так хорошо знаю вашу фамилию! Серый Валевский, Мо Оберманн, Ван Чан, Анджей Холмич – наши герои, первые посланцы в космос.

– Да, сэр. Ваша дочь была там… мне очень жаль…

– Это одна из причин моего возвращения, сэр Валевский.

Оберманн примолк, прикрыв веки, и Арт увидел, как дёргается лицевая мышца генерала.

– Мне можно познакомиться с выкладками вашего рабочего отчёта? – главнокомандующий кивнул на кубо-кубо Валевского.

Впереди ещё час пути не просто с поверхности вниз, но в холодную преисподнюю планеты: в тёмное безмолвие, в зону невероятных давлений.

Караван движется за головным терморидером, выплавляющим путь в свежесозданном путепроводе. Тот многокилометровой пуповиной протянулся от рифа к поверхности: цельногибкий хобот из омега-пены, внутри которого сейчас выжигается одноразовый тоннель для грузовых и пассажирских капсул, каждая не сложнее салона автобуса из Надмирья, но все они надёжно отгорожены от бездны стенками прочного пористого направляющего канала. Сразу после прибытия их каравана, по готовому тоннелю из рифа Союз уйдут транспорты в Надмирье. А затем путепровод наполнится бактериями и будет съеден ими. Размякнет, растворится без следа в морской воде, оставляя внешних и дальше размышлять над тайной глубоководных передвижений…

Арт, не имея оснований скрывать информацию от главнокомандующего, доверил тому свой о-планшет. Ли Оберманн на всё время пути ушёл с головой в изучение объёмного документа. Несколько пояснений, которые пришлось давать по ходу чтения, укрепили Валевского в симпатии к генералу. Главнокомандующий Ли Оберманн на поверку оказался харизматичной личностью, не зря так быстро состоялся его взлёт к вершинам военной власти.

– Господин Валевский, ваши старания достойны высочайших похвал! – сказал генерал, выключая последнюю страницу отчёта, и сердечно пожал руку эксперту. – Вы на многое открыли мне глаза. Так значит, вы уверены, что война, по вашему убеждению, развязанная Подводными Колониями, должна быть закончена ими же немедленно и в одностороннем порядке?

– Убеждён. И буду отстаивать эту позицию.

– Позвольте узнать как?

– Огласка секретных документов перед правительством. Затем выступление…

– Не продолжайте. Вы человек чести, господин Валевский. Как и все в Подводных Колониях. Это упрощает наше дело, не так ли?

Арт споткнулся на последней фразе генерала. Чувство ментальной заминки было почти физическим. Ответил, взвешивая слова:

– Это и была конечная цель, к которой шли первые погрузившиеся в океан.

Оберманн откинулся в кресле и с пристальным интересом уставился в лицо аналитика:

– Какая именно цель? Не сочтите за любопытство, я не только военный, но и политик, мне важно слышать, как мысли облекаются в слова.

– Раннее прогнозирование развития личности позволяет создать общество, в котором каждый максимально ответственно делает своё дело, а честь не пустой звук.

– Как по мне, идея не нова. Вам, потомку русских, не знать ли этого? А вам неизвестны примеры, когда подводники поступали вопреки своему долгу? Может быть, просто их функции в обществе такие мизерные, а жизненные задачи так незначительны, что заметить это нелегко? И откуда взялась таинственная военная организация «Новый мир», на которую вы указали? Очень прозорливо, кстати, указали. И как появились сотни тысяч солдат Моря – ранним прогнозированием развития?

– Не солдаты, – перебил Оберманна Валевский, – Море не породило ни одного солдата в привычном понимании этого слова, я настаиваю на этом. Мы – военные инженеры, для нас война прежде всего – технологии, и мы осознаём своё отличие от вояк всех времён и народов…

– Будь по вашему, мистер, но работёнку гуманной не назовёшь. Не так ли?

– А вот для этого и нужно покончить с противостоянием Моря и Суши, разобраться, что же всё-таки произошло с нами?!

Подумал: «Папаша Оберманн первый в истории Колоний, в открытую призвавший к войне и взлетевший на вершину власти на волне общественных настроений. Вернусь, подключу Марка, нужно вникнуть в то, что и для каких нужд делалось в лаборатории «Нуво»? Лабораторией руководила ваша дочь, сэр…»

Омега-т прибыл в центральный шлюз Союза. Пока Валевский оглядывался поверх голов собравшейся толпы в тайной надежде увидеть за санитарной зоной Марка Эйджи и обдумывая встречу с учётом нового фактора – Зелмы Даугавы, вставшей между ними, генерал Оберманн, позируя перед многочисленными журналистами, осчастливил всех, произнеся спич:

– Я привёз хорошие новости! Мне посчастливилось ещё раз убедиться, что свобода и независимость Подводных Колоний незыблемы! Наши храбрые ребята, настоящие герои, боевой мощью демонстрируют Надмирью силу и волю народа Моря. Армия Моря несёт мир для всех жителей планеты! В ближайшее время мы переходим в развёрнутое наступление. Теперь не только Южное полушарие, но всё тихоокеанское побережье до Приморья и Аляски станет территорией свободных посещений, культурного, торгового и научного взаимодействия!

И генерал увлёк за собой онемевшего от неожиданности аналитика, настоятельно приглашая воспользоваться личным омега-каналом.

Словно не замечая немого изумления Валевского, блестящий Оберманн дружески похлопал Артемия по плечу, а в словах, рокочущим камнепадом высыпавшихся из твёрдых губ солдатского папаши Ли, Арт различил неприкрытый цинизм:

– Молодой человек, не вижу необходимости скрывать от чиновника Главного Управления и потому обрадую вас: с недавних пор мы обладаем новым оружием. Не только Надмирье, но самые могущественные гости из дальнего космоса, явись они на Землю, будут укрощены в момент. Наше открытие в состоянии спасти планету от половины известных сейчас глобальных природных катаклизмов, прошу заметить это! А от второй половины бедствий мы придумаем, как избавиться! – генерал засмеялся нездорово. Валевский, уязвлённый до глубины души, мог поклясться – смех, во всех отношениях солдафонский, тем не менее звучал с внутренним надломом.