Разные судьбы нас выбирают - Александра Черчень

— Притом, что тут только Ярр и Ровена хоть относительно честны! — сорвалась я. — А ты!!! У меня вообще слов нет! И интересно, как же ты, дорогой мой Хранитель, оправдываешь, перед собой СВОИ срывы?! Или я всякий раз виновата?! Бедный орк среднего возраста! Никуда ему не деться от озабоченной девственной ученицы, которая спит и видит, как же затащить его несчастного в постель! С оглядкой по коридорам ходить приходиться! Вдруг выскочит!

— Хватит нести ерунду!

— Почему же? — с веселой злостью спросила, сдувая со лба выбившуюся прядь. — Мы продолжим, милый мой праведник. Земноводное перемороженое!

— А вот за это ты мне еще ответишь! — взгляд мага полыхнул голубым огнем безумия силы Воды.

— Да неужели! — истерически рассмеялась, начиная вырываться уже серьезно. — Что ты мне сделаешь, страус несчастный?!

Отвечать он не стал. Да и зачем, если можно показать.

Я подавилась второй порцией оскорблений, так как этот гад взял и поцеловал меня. Притом так, что успела только возмущенно пискнуть, да пару раз стукнуть его по плечам. Больше не смогла. Так как он перехватил мои руки и прижал над головой.

А он целовал. Создатель, как он целовал. От вкуса дождевой воды на губах у меня кружилась голова. Лир отпустил мои руки и обнял за талию, я сжала их в кулаки, но уже не могла вспомнить для чего. В попытке оттолкнуть? Или я хочу провести ладонью по сильной груди, скользнуть пальцами по шее, немного царапнуть ее ноготками, вызвав его прерывистый вздох?

Дождь сменился солоноватым привкусом океана. Холодного, который согревался моим теплом, превращался в патоку, и она вместо крови растекалась по венам. От жара внутри перехватывало дыхание, колени слабели, и мне не оставалось ничего иного, кроме как приникнуть к нему и обнять за шею. Запутаться пальцами в белоснежном шелке волос, испытывая желание ощутить их прикосновение на… голой коже.

Он оставляет мой рот, но только затем, чтобы скользнуть губами по шее, доходит до ключицы и чуть прикусывает нежную кожу. Понимая, что останется след, я беспомощно лепечу:

— Зачем? Не надо.

— Мое, — хрипло выдыхает мужчина, покрывая короткими поцелуями плечо, рывком сдергивает платье ниже, освобождая верхнюю часть груди из плена кружев шантильи. — Весь вечер мечтал…

Подхватывает меня под колени, и я испуганно вцепляюсь в плечи блондина. Идем недалеко. До ближайшего стола. Одним движением смахивает с него письменные принадлежности, какие-то бумаги и пресс-папье. От шока, весь грохот от их падения я улавливаю только краем уха.

— Но что ты… — договорить опять не успеваю, так как отвечаю на каждое движение его губ, выгибаю спину, под рукой, что властно проводит по пояснице. От рывка платье расходится на спине, пуговки с еле слышным звоном рассыпаются по столу и паркету. Протест сорвался только легким стоном, когда он томительно-медленно спустил верхнее платье до талии. Горячие ладони обжигали руки, пока он стягивал с них рукава, а вода горных источников на устах снова лишала разума.

Мужчина на миг отстранился и по его губам скользнула такая усмешка, что мне немедленно захотелось прикрыться, что я собственно и сделала, скрестив руки на груди. Но окончательно пробудиться стыду он не дал, снова поцелуи, аромат хвои и мороза, что пьянил без вина и жаркий шепот на ухо, который заставлял щеки вспыхивать пожаром:

— Восхитительна, — быстро лизнул мочку, вызвав удивленный стон.

— Но… — похоже, мужчина решил, что не так давно я наговорилась и теперь пора помолчать, потому как, рот закрыл своим фирменным способом.

Он, наконец, оторвался от моих губ, и я попыталась привести дыхание в порядок. Но этому мешали чересчур смелые руки. И откровенные слова. От которых полыхали щеки и зажигалась кровь.

— Красное на белоснежной коже… — хрипло выдохнул Лирвейл, задумчиво изучая рукой мою спину. — Вроде и открыто все более чем… Но хочется сорвать и остальное., - его руки скользнули по корсету вверх, лениво поглаживая чувствительную кожу, прогулялись вдоль кромки до шнуровки и быстро дернули за ленту. Я почувствовала, как корсет ослаб, потрясенно ойкнула и попыталась прижать его локтями. Не дал. — Нет… Сначала просто невесомо провести по обнаженным плечам, чувствуя как ты вздрогнешь от удивления, — он прижался губами к шее и закончил. — Вот как сейчас…

— Лир, — тихо всхлипнула.

— А затем, взгляд падает на ноги, — лишь почувствовав легкий холодок на лодыжках, поняла, что неспроста он про это вспомнил.

— Что ты делаешь?!

— Глупости, — честно признался мужчина. — Притом с огромным удовольствием, — как в подтверждение этого, почувствовала горячую ладонь на колене. — А уж, что со мной делают твои чулки. Вернее осознание, что под ними нежная кожа бедер, — почти простонал Хранитель, проводя носом по виску. — Кстати, чудные подвязки, — его рука скользнула выше по ноге, и погладила упомянутую деталь белья.

Я лихорадочно облизнула внезапно пересохшие губы, невидяще глядя перед собой. Что же он творит?!

Творил он много чего. Долго ощупывать подвязки явно было скучно, потому Лирвейн томительно медленно скользнул по тому кусочку голой кожи между чулками и трусиками.

— Надо признать, что вместо этого, я бы, наверное, желал видеть что-то более откровенное, — погладил кромку, на миг скользнул под нее, но все же продолжил путешествие по ткани. Обхватил ягодицы, притягивая меня ближе к краю стола.

— Мало ли что ты там желал, — задыхаясь, съязвила я.

— А я вообще много чего желаю, — мужчина так развратно улыбнулся, что я покраснела еще больше и спрятала лицо у него на груди. — В свете всего этого, мне еще утром стоило огромных усилий не выставить Ярра и Ро из комнаты, так как сразу вспомнилось, что в спальне есть постель. А после пришла в голову мысль, что мне всегда нравились восточные ковры, — он выдыхает и оставляет в покое ноги, но только для того, чтобы вновь переключиться на корсет. Быстрое движение, и оковы стягивающие тело, стали немного слабее, я округлила глаза и собралась было осадить разошедшегося мужчину, но мне подарили такой поцелуй, что спустя минуту я уже не помнила зачем изначально открыла рот.

— Но ведь еще… — когда отдышалась, попыталась все же хоть что-то сказать я.

— Верно, — мурлыкнул блондин, мягко, но настойчиво отводя в сторону мои руки, которые пытались удержать оплот невинности из китового уса. Он, разумеется, сполз еще ниже, не обнажив окончательно грудь только по причине ее там наличия. То есть держался из последних сил и на честном слове третьего размера.

— Что верно?!

— Там еще был стол, — честное слово оказалось недостаточно весомым и спустя секунду, по обнаженной груди скользнул поток холодного воздуха, который, впрочем, тут же сменили горячие руки. — Удобный такой, почти как этот… Хоть в чем-то мечты сбываются! И как я тебе тогда вообще что-то на голове навертеть умудрился… — он рвано выдохнул. — Наваждение. Ничего не помогает!