Самый лучший демон. Благословлённые Тьмой, проклятые Светом - Катерина Снежинская

И Иррашу примерещилось, что девчонка потянулась к нему. Осталась сидеть, как сидела, но потянулась.

— Ты чего себе напридумывала? — внезапно севшим голосом прохрипел демон. — Выбрось дурь из башки, по-хорошему прошу.

— Я не придумала, — заторможено мотнула головой Ллил. — Зачем что-то придумывать, когда оно есть?

— Ничего нет… — пробормотал лорд.

И протянул руку, чтобы обнять её за талию. Или сграбастать? Забрать своё? То, что принадлежит ему по всем правам, существующим во Вселенной? Между ними по-прежнему оставался промежуток шириной в ту же вытянутую руку. И в то же время никакой дистанции не существовало вообще. Только невидяще-всевидящий взгляд. Опусти она ресницы, и расстояния не останется вовсе. А заставить её закрыть глаза безумно просто. Всего-то коснуться губами по-детски полуоткрытого рта…

— Вот вы где! А я вас ищу по всем Дубкам! — Шай свесил с крыльца блондинистую башку, радостно щерясь. — Ллил, пойдём на озеро? Я же тебе кувшинок обещал, да так и не набрал. Пойдём, пока меня никто не дёрнул.

— Дягиля ещё нарвите. Арха просила, да я забыл, — ровным, даже его самого удивившим тоном посоветовал Ирраш. — Хорошо, что вспомнил. А то она уже неделю канючит.

— Может, ты с нами?

Ифовет разулыбался ещё шире. И начал подмигивать, словно на него внезапно нервный тик напал.

— Да нет, у меня дела ещё.

Шавер закинул меч на плечо и, никуда не торопясь, пошёл к калитке. Только сунутую в карман руку в кулак сжал.

Глава шестнадцатая

Самый надёжный друг — это друг с крепкой нервной системой.

Первая настоящая весенняя гроза решила разразиться вечером, почти ночью. Главное, что бури ничто не предвещало. Целый день стояла тёплая ясная погода. Только солнце садилось в пухлые, будто взбитое одеяло облака. Но вместе с темнотой рухнул ливень. А следом за ним принесло и ураганный ветер. Мощный, но порывистый, то налетающий, сбивающий с ног, то затихающий, словно прячущийся в засаде, он едва не сорвал пологи госпитальных палаток. А одну — пустую — унёс всё-таки в чернильную пропасть ночи.

Арха с Ирруш, не без помощи раненых, кое-как закрепили тенты, гнущиеся под напором ошалевшего дождя. Да так в палатке и остались. Даже в каптёрку идти было страшновато, не то, что домой. Промокнуть ведунья не боялась. Но пока они дополнительные колья вбивали и верёвки натягивали, лекарка едва не заблудилась. Дождь сёк лицо, ветер бросал воду щедрыми пригоршнями, а вокруг непроглядный мрак — не видно даже кончиков пальцев на вытянутой руке. В такую погоду немудрено заплутать в двух шагах от жилья.

Как назло, Адашу именно сегодня приспичило куда-то отослать всех гвардейцев, кроме Адина. Представлять, как демоны пробираются по раскисшей дороге или вымоченному до корней лесу тоже не хотелось. Не хотелось, но представлялось. Настроение, конечно, такие мысли не улучшали.

Хорошо хоть Ллил после обеда домой ушла. А то куковали бы тут вместе. Хотя в пустой избе одной тоже не слишком весело. Правда, в такую бурю и в компании не празднично.

Арха седела, нахохлившись над масляной лампой, зябко поводя плечами. И шаль, и плащ намокли так, что их пришлось отжимать. И никакой надежды на то, что одежда просохнет возле маленьких жаровен, не было. Ирруш, примостившаяся на низенькой скамеечке неподалёку, время от времени косилась на ведунью. Но видимо, лицо у девушки отличалось повышенной мрачностью. Потому что неугомонная беса даже рта не раскрывала.

За спиной лекарки негромко и, чего уж там скрывать, слегка напугано тихонечко переговаривались раненые и больные, обсуждая каждый удар грома. Ещё их интересовал вопрос: выдержит ли просмолённая парусина тентов такой водопад или нет, протечёт. Арху это тоже интересовало. Но не слишком сильно. Она просто ждала, когда буря закончится.

А под грудиной свернулась сосущим комком неопределённая тревога. Беспредметная и беспричинная, но совершенно точно не имеющая никакого отношения к грозе.

— Можно присесть?

Ведунья подняла голову, глядя на стоящего рядом шавера. И пожала плечами, снова уставившись на лампу. Демон неуверенно помялся, кажется, собираясь уходить. Но всё-таки сел рядом — прямо на землю.

— Я тебя так и не поблагодарила. За помощь там, на поляне, — буркнула лекарка, сообразив, что молчать невежливо.

Теперь неопределённо пожал плечами господин Каррен.

— Так на моём месте поступил бы каждый, это мой долг, обращайтесь и всё такое, — усмехнулся лейтенант.

Наверное, это стоило счесть за шутку. Впрочем, все шаверы страдали отсутствием чувства юмора. Эдакая характерная расовая черта.

Помолчали, прислушиваясь к злобному завыванию ветра и щелчкам дождевых струй по натянутой парусине.

— А тебе совсем неинтересно? — подал голос демон.

— Что неинтересно?

— Ни о чём не спрашиваешь… — Каррен переплёл пальцы и вытянул руки вперёд, вывернув ладони наружу. Видимо, чувствовал он себя не слишком уютно. — Всё-таки я не чужой. Вдруг у тебя братья-сёстры есть? Да и наследство опять же.

— Прости, не хочу хамить, но ты мне никто, — Арха сгорбилась ещё сильнее, жалея, что у неё с собой нет даже пледа, чтобы закутаться. — Наследство не интересует и я никаким боком на него не претендую. А гипотетические братья и сёстры вряд ли захотят такую родственницу видеть. Хотя что-то мне подсказывает, нет у тебя никого.

— Верно, нет, — хмыкнул демон. — Не удосужился семьёй обзавестись. Только ты вот.

— И ещё пара сотен бастардов по человеческим деревням?

— Ты чего злишься?

Ведунья выпрямилась, двумя пальцами потёрла переносицу.

— Я не злюсь, — вздохнула она. — В смысле, на тебя не злюсь, правда. Не знаю, с чего ты вдруг решил начать родственника изображать. Но меня это не слишком и интересует. Пойми, я к тебе никак не отношусь. Ну, просто мимо пробегающий шавер.

— Так вроде как…

— Так вроде как я из твоего семени получилась? А какая разница? Твоё оно или кого-то другого? Мать мою ты изнасиловал. Ну, неприятно, конечно. Только ведь тоже не трагедия. Я её не знала. И это знаменательное событие не у меня на глазах произошло. Поэтому никаких претензий не имею. Но, прости, с воплями: «Папочка!» на шею тоже бросаться не собираюсь.

— Вообще-то, я имел в виду, что ты меня спасла, — внимательно выслушав Архину речь, спокойно закончил свою мысль демон. — Но, скорее всего, на это ты ответишь что-нибудь вроде: «Это мой долг!». И будешь права. Ладно, в отцы я навязываться не собираюсь, если ты уж сама не хочешь.

— Только не говори, что всю жизнь просто мечтал о такой дочери, как я! — усмехнулась ведунья.

— Не буду. Честно говоря, я о дочерях вообще не мечтал. Про сыновей думал, было дело. А девчонки… Мне они представлялись эдакими куклами в рюшечках и бантиках. Сама понимаешь, от таких мыслей скорее дёргает.

— А от меня, надо думать, не дёргает?

Арха, наконец, соизволила повернуть голову, глядя на отца. Вот глаза она унаследовала от него в полной мере — этого не отнять. У Каррена они были в точности такого же оттенка: больше зелёные, чем жёлтые, но с медовой теплотой. Дан уверял, что по цвету они точь-в-точь как топазы.

Лейтенант взгляда не отвёл.

— Не дёргает. Знаешь, на кого ты по-настоящему похожа? На бабку свою, мою мать. Дура, конечно, как и любая баба. Но настоящая степная шаверка.

— Всю жизнь думала, что я метиска и грязнокровка, — на этот раз хмыканье ведуньи вышло несколько нервным. — А теперь, получается, настоящая шаверка? Ну, спасибо. Наверное… Но я лучше человеком останусь, ладно?

— Да какой из тебя, во Тьму, человек? — кривая ухмылка демона могла показаться даже весёлой. Тому, кто хорошо котов знал. — Люди слабые безвольные создания, по природе своей скот. Коровы, научившиеся говорить. Ты же как степная трава: тонкая, высохшая до хрупкости. Гнущаяся под любым ветром. Гнущаяся, да не ломающаяся. Ветер перестанет дуть — и она снова выпрямляется. А дерево, рядом стоящее, стоит переломанное. Да и характер у тебя наш. С виду рыба дохлая, а внутри всё пламя Бездны. Своего хаш-эда найти смогла. И ведь не он тебя — ты его приручила. Скажешь, не степная кровь это?

— Да ты поэт! — в восхищении всплеснула руками девушка.

— Все мы немного поэты, — шавер хлопнул ведунью по плечу — довольно чувствительно, между прочим. — Захочешь увидеть, откуда твои корни, найдёшь меня. Говорят, знать истоки важно. Я, правда, там уже лет пятнадцать не был. Ну вот заодно с тобой и навещу.

— Ладно, как соберусь — сообщу, — пообещала Арха.

Что-то у ведуньи в последнее время с умными ответами дела обстояли плоховато. Правда, и разговоры она вела такие… странные. Да и собеседники ей всё больше неординарные попадались. А жизнь вообще катилась только Тьма знает куда. Катилась, катилась, но докатиться до чего-то конечного не могла никак.