Забудь мое имя! - Анна Гринь

— Здравствуй, Бабушка Яга!

Не сказать, чтобы данная особа очень сильно походила на знаменитый персонаж, но какие‑то общие черты со сказочной ведьмой просматривались. Невысокая женщина, одетая в цыганскую пеструю юбку, со множеством повязанных сверху платков и украшенную бубенчиками, и в объемную светлую рубаху с высоким горлом, выглядела как гоголевская Солоха, только лет на сто старше и некрасивее, с уродливым крючковатым носом на пол лица. Завершал образ ярко–синий платок в крупные цветы, фривольно и очень по–ведьменски повязанный на голову.

— Вы кто? — прокашлявшись, спросила я.

— С чего вдруг я должна отвечать? — усмехнулась эта особа, уперев руки в боки. — Будь добра сначала сама представиться!

— Что за привычка устраивать допросы на пороге? — уточнила я, приходя в себя и не вспоминая, что сама спросила первой. — Сначала меня в баньке отпарьте, потом накормите, спать уложите, а поутру спрашивайте!

Не ожидавшая такой наглости, женщина уставилась на меня, как я сама минуту назад, а потом расхохоталась.

— Давно ко мне такие девчонки не попадали! — отсмеявшись, сообщила женщина. — Заходи уж в дом. В ногах, в самом деле, правды нет. Баньку не обещаю, но отварчика теплого заварю. Меня Мереша зовут.

— Лена, — представилась я, следуя за хозяйкой в дом. Кот, только сейчас оторвавшийся от погони за какой‑то очень назойливой блохой, удивленно и осоловело на меня уставился, словно спрашивая: «Ты кто?!».

Внутри оказалось чистенько и очень просто. Напротив входа громоздилась беленая печь с прислоненными к ней многочисленными ухватами, чугунами и глиняными мисками. Посреди комнаты стоял стол, пара одинаковых лавок, на окнах теснились горшки с цветами, на полках подпирали друг друга чашки, по стенам, обмазанным серой штукатуркой, были развешаны здоровенные пучки каких‑то трав. С правой стороны комната оказалась отгорожена шторкой — видимо, скрывая спальню Мереши.

— Присаживайся, — предложила хозяйка, а сама споро наполнила пару чашек густой жидкостью с мятным запахом.

— Что это? — спросила я, осторожно принимая угощение.

— Кисель! — ответила Мереша. — Не бойся, пей. Не отравлено.

— Да что вы!.. — вздрогнула я. — Я совсем не думала…

— Да ладно. — Отмахнулась женщина. — У тебя на лице все написано, девочка. Откуда только ты взялась здесь?

— Мимо проходила, — хмуро выдала я.

— Просто так здесь никто не ходит, — усмехнулась Мереша. — Дорог нет, места дикие. Это ж как нужно было мимо проходить, чтобы на мой домик набрести? Еще скажи, что предупреждений не видела?

— Это вы о костях? — наивно спросила я, грея руки о кружку. — Так это предупреждение было? А я все понять не могла, то ли кто‑то похвалиться достижениями хочет, то ли это выставка какая‑то.

Мереша, не дослушав меня, громко захохотала.

— Не ожидала я такой реакции! — сказала она. — Но, чего еще ожидать от той, в чьих жилах кровь трех народов смешана!

Я удивленно глянула на женщину, но спросить ничего не успела, потому как Мереша сама же мне все и объяснила.

— Не удивляйся! Я ж не первый год на свете живу. Местный народ не привык верить в существование каких‑то иных земель, кроме своих собственных. Только маги да остальная магическая братия знают про эллов и ситров. Ну, а я на своем веку кого только не видела. Даже с демоном меня дороги свели… Благо, что не близко. И знаю я, что означают рисунки на твоей руке. Такое бывает только с теми, кто не понаслышке с обитателями Нижнего царства знаком.

— А вы вообще кто? — с подозрением прищурилась я.

— Ну… — Мереша замялась, подбирая слова.

— Ведьма?

— Маг без диплома! — поправила меня женщина.

— А есть разница?

Я не знаток, конечно, но, на мой взгляд, одно и тоже.

— Естественно! — воскликнула Мереша, выставляя на стол горшочек с тушеной картошечкой. — Ведьма обладает даром, но никогда нигде не училась. Способности ее стихийны, неустойчивы. Да и окружающие такую особу опасаются, потому как, не смотря ни на что, ведьма пользуется своими умениями. Я же училась в академии магии в Зальциге, пусть меня оттуда и выгнали на предпоследнем курсе.

— А за что выгнали? — полюбопытствовала я, приготовившись услышать душещипательную историю.

— Да все просто было! — Мереша села напротив, подперев голову кулачком. — Я ж сирота. При старом директоре в академию всех принимали, расселяли в общежитие, кормили. А потом директор сменился, ну, он и ввел плату за обучение. Кто потянул, тот остался. Я была вынуждена уйти. А куда? Куда мне было идти? Своего дома отродясь не имела, а с таким клеймом, как маг, боятся все. Ну, я и выбрала это местечко. Тихо, спокойно, от людей далеко. А если кто‑то и забредает, так дальше костяной пугалки не лезет.

— Не знала, — вставила я в свое оправдание. — Если здесь никто не бывает, то на что ж вы живете?

— Это просто, — усмехнулась Мереша. — Всего‑то и нужно, что внешность сменить, да по ближним и дальним городкам и хуторам пройтись. А уж работа для ведьмы завсегда найдется. На жизнь хватает!

Я слушала и поедала картошку прямо из горшочка, накалывая ее тоненькой двузубой деревянной вилкой.

— Много вы знаете о жителях Верхнего и Нижнего царств? — спросила я Мерешу.

— Не очень, — не торопясь ответила женщина, дернув длинным носом и стрельнув в меня светлыми глазами. — А тебе зачем? Вроде и так должна знать. Сама. Раз в женихах у тебя демон.

— С чего вы взяли, что он мой… жених? — удивленно воскликнула я.

— Тогда почему ты его кольцо носишь? — вопросом на вопрос съехидничала Мереша.

— Потому что снять не могу! — простонала я честно.

— Понятно… — как‑то странно ответила женщина, вставая из‑за стола.

— Что вы имеете ввиду? — нахмурилась я, чувствуя в ее словах какой‑то подвох.

— Поздно уже, — был мне ответ. — На ночь о демонах Нижнего мира не говорят. Тем более о темных… Темный же… твой демон?

— Да–а! — отозвалась я, следя за перемещениями женщины и чувствуя, как меня вдруг слегка повело в сторону.

Что происходит?.. В голове как будто вспух огромный комок ваты, заполнив все щели. Слышала я с трудом, хотя старалась разобрать слова ведьмы. А через секунду глаза сами собой начали закрываться. Я хотела было поднять руки, чтобы потереть веки, но не смогла.

— Готова! — послышался мне далекий голос Мереши. — Готова, Кузьма, наша птичка! Вот и славно! Вот и хорошо!

И больше я ничего не увидела, не услышала и не почувствовала. Только глубокое забытье и тьма.

Тьма…

Тьма вокруг…

И голоса. Далекие и тихие.

Не страшно, но жутко.

Голова шла кругом. Или это все вокруг меня кружилось?

Я попыталась потрясти этой частью меня, но не почувствовала ничего. А сознание и вовсе умчалось куда‑то далеко, петляя по темным, туманным коридорам.