Еще одна сказка барда Бидля - rain_dog

В общем, этот день я в итоге провожу именно так, как мне и было велено - сплю, валяюсь, спускаюсь поесть, поглощаю зелья. Наплевав на Рона и Герми, которых не слышно и не видно. Мне не до них, я заворожен ощущением растущей во мне чужой силы. Она то согревает, то кажется мне совсем чуждой и холодной, то вдруг захватывает настолько, что я мгновенно проваливаюсь в сон, и необычайно четко вижу какие-то картины, явно не принадлежащие моему сознанию - туманные пустоши, по которым тянутся караваны теней, золотую башню в форме спирали, уходящую прямо в небо, у подножия которой я стою, маленький, неприметный и жалкий. И палубу корабля, беззвучно несущегося сквозь тьму - ни воя ветра, ни скрипа весел…

Всякий раз, когда я просыпаюсь после таких снов, я обнаруживаю у своей постели Блейки, услужливо протягивающего мне зелья. Он глядит на меня участливо. Знает, наверное, что представляет собой магия его хозяина… И так проходит и этот день, и следующий. А в среду я спускаюсь в столовую и вижу, что Рон с Герми разговаривают! Да, разговаривают, хоть и довольно натянуто, в стиле «Нет, сэр, да, мэм, не соблаговолите ли передать сливки?», но это уже связная беседа, что в нашем случае можно считать прогрессом. Герми даже, как в старые добрые времена, обращается к нам обоим:

- Мальчики, нам осталось три дня. Я думаю, все же стоит как-то подготовиться, хотя Снейп ничего определенного не сказал.

Интересно, до чего там домирились Рон с Герми? До равнодушного «давай останемся друзьями»? Ну не верю я в нежную дружбу с тем, с кем ты расстаешься! Куда девается любовь, когда ее решают преобразить в дружбу? Ведь она оставляет раны, и не важно, что это - предательство или просто разочарование. И просящий пронзительный взгляд того, кто должен вот просто так уйти из того круга света, в котором он уже согрелся, будучи влюбленным и любимым, и отойти на безопасное расстояние, называемое дружбой. И холодные отстраненные глаза того, кто решил за обоих, что они останутся друзьями… Мне так обидно за Рона, что я сейчас готов переубедить Снейпа отправить меня вдвоем с ним. Потому что Гермионе будет отлично в стерильной тишине покинутого дома, в компании покрытых пылью фолиантов. И к Рождеству она тоже покроется пылью, и мы будем сметать ее с гермиониных волос специальными щеточками, а она будет просто сидеть в кресле, неподвижная и безупречная, как восковая фигура в музее мадам Тюссо.

Мне хочется кричать, что так нельзя, чтобы они немедленно прекратили, мне тошно от их вежливого мира, где никто не ссорится, не решается коснуться любимых рук, увлечь за собой на ковер перед камином, чтобы безудержно целоваться, не думая о том, что кто-то уже стоит в дверях и наблюдает за тобой холодным осуждающим взглядом… Но я молчу, согласно киваю, и мы идем наверх, чтобы вместе разложить на большом столе в библиотеке все вещи из нашей безразмерной сумки и решить, что нам может понадобиться в наших непредсказуемых странствиях.

А там чего только нет! Книги о Темных искусствах и защите от них, книги по зельям, даже по истории магии! Котлы!!! Куча флаконов с зельями, какие-то шмотки. Хорошо, хоть палатку мы потеряли… И пока Гермиона сокрушается из-за ее отсутствия, я еще раз оглядываю наши вещи и понимаю, чего здесь нет. Мантии-невидимки, подаренной мне отцом на Рождество на первом курсе. Ее отобрали егеря, а все наши вещи… Значит, ее тоже забрал Снейп… Снейп… Он забирает все, что принадлежит мне, мой снитч, мою мантию, мою свободу, право выбирать, с кем отправляться на поиски крестажей, мое тело, наконец… Я отворачиваюсь от груды вещей на столе, не надо Рону с Герми видеть, как я расстроен. Но Герми все же замечает.

- Гарри, он забрал твою мантию, да?

Нет, никакая она не восковая фигура, что я себе надумал! Я киваю, мне кажется, если я сейчас открою рот, наговорю каких-нибудь гадостей, причем не только о Снейпе, но и обо всем на свете. Или заплачу. Или проболтаюсь про ритуал. Эта мантия… конечно, я относился к ней в основном как к занятной игрушке, но это было то немногое, что напоминало мне о том, что жил некогда на свете бесшабашный молодой маг по имени Джеймс Поттер, любил свою рыжеволосую красавицу-жену и маленького недотепу-сына, летал на метле, любил похулиганить, ходил на работу в алой аврорской мантии… И умер, поднявшись из-за стола на моем дне рождения, с бокалом шампанского в руке, просто собираясь выйти в сад и посмотреть на фейерверк… Потому что… потому что на том празднике оказалось больше незваных гостей, чем званных, а несколько фигур в черном, одновременно шагнув из-за деревьев, направили на него свои палочки. И среди этих фигур вполне возможно был и тот, кто сейчас у меня эту мантию забрал… Я спрошу Снейпа о мантии, пусть он ответит. Он так ненавидел отца в школе, что решил просто так отобрать у меня эту вещь, чтобы потешить свое самолюбие? Или ему так надоело ловить меня в прошлом году в темных коридорах школы, так злило, что я ускользаю от него, от наказаний, выговоров, отработок с Филчем? Зачем ему моя мантия? Не понимаю, просто не понимаю, но мне опять ужасно обидно.

- Гарри, не надо так расстраиваться, - на этот раз Рон пытается меня утешить. - Мы его спросим, пусть объяснит, куда он ее дел. И отдаст. Зачем она ему? А нам вполне может пригодиться. Вдруг и вправду отдаст?

- Попробуем, - соглашаюсь я, чтобы их не расстраивать.

Я знаю, что он не отдаст. Раз уж забрал, ничего не сказав. Но почему? А Рон и Герми тем временем начинают перебирать вещи, пытаясь решить, что же нам может понадобиться. Я рад, что они делают что-то вместе, пусть даже и просто пакуют сумку. Гермиона, похоже, готова расстаться с парой томов по истории магии и с одним котлом, и более ни с чем! Мы будем греметь всем этим хламом в настоящем и в прошлом.

Понимая, что Герми не переспорить, я выхожу из библиотеки, захожу к себе, повторяю заклинание перемещения. Из-за мантии мне как-то муторно. Вот интересно, чего я хотел? Мы связываемся с человеком, которому, в общем-то, не доверяем, приносим ему Непреложный Обет, я соглашаюсь на этот бесчеловечный ритуал, потому что тот, кому я не доверяю, убедительно рассказывает мне про благо магического мира и мою роль в его спасении… Он делает все, что захочет, а мы только то, что нам позволено. Есть вопросы? Кажется, они просто неуместны.

Остаток недели проходит довольно мирно. Так как мы не знаем, как и к чему нам готовиться, мы просто стараемся отдыхать, проводим почти все время вместе, Герми с Роном, разумеется, больше не уединяются, что мне только на руку. Так что мы сидим в гостиной или библиотеке, играем с Роном в шахматы, Герми читает. Думаю, если бы мы прожили здесь еще несколько месяцев, она научилась бы вязать или вышивать, мы бы выпросили себе у Блейки коньки или лыжи… Или, не дожидаясь отъезда в Антарктиду, начали бы прямо здесь разводить чертовых пингвинов…