Карэле Карэле и другие волшебные существа - Данберг

Его жена забрала карту с мечами и выложила перед ним другую, на которой человек, едва не падая, тащил целую охапку тяжёлых палок.

– Не очень вдохновляющая картинка, – мрачно хмыкнул Карэле.

– Зато она находится в точности на другой стороне Колеса. Смотри, – Алли одёрнула ночную рубашку и постучала по карте пальцем. – Чтобы отменить действие первого слова, нужно найти второе, которое будет его противоположностью.

– «Надежда»? – с сомнением спросил Карэле.

– Ни в коем случае, слишком банально. Это должна быть противоположность именно для тебя. Поэтому смотри на карту и рассказывай, что ты на ней видишь. Попробуй найти это слово.

– Тяжёлая работа? – предположил Карэле. – Непосильная ноша? Чрезмерная ответственность?

– Хватит перечислять классические значения, – поморщилась Алли. – Я их и без тебя знаю. Ищи что-то своё.

Человек на карте крепко держал груз, хоть ему явно было тяжело и неудобно. Однако, похоже, он был твёрдо намерен тащить его, сколько хватит сил. Карэле удивлённо поднял бровь, а затем рассмеялся. Он хохотал, пока выведенная из терпения жена не кинула в него подушкой.

– Это упорство, Алли, – с трудом проговорил он, вытирая глаза. – Противоядием будет слово «упорство».

– Что ж, вполне в твоём духе, Карэле Карэле, – отозвалась она, собирая карты и убирая их в мешочек.

– О да, я упорный, – подтвердил тот, обнимая пойманную подушку. Затем отшвырнул её в сторону, притянул жену к себе и задул свечу.

*

Господин Крюк переносил записи из черновых заметок в аккуратно расчерченную таблицу. Масляная лампа, горящая перед ним на столе, позволяла разглядеть скудную обстановку гостиничного номера: кровать, аккуратно застеленную коричневым покрывалом, гардероб, пару стульев. На одном из них, придвинутом к столу, стоял сундучок, наполовину заполненный бумагами.

Серый человек работал неторопливо и тщательно. Графы таблицы одна за другой заполнялись идеально ровными строчками. Самопишущее перо – дорогостоящая новинка, сменившая прежние громоздкие письменные приборы, – мягко скользило по бумаге.

В коридоре послышался шум – горничная стучала в двери комнат, приглашая постояльцев спуститься к ужину.

– Ужин готов, господин Крюк! – раздалось и за его дверью.

– Хорошо, – бросил через плечо серый человек, не отрываясь от своих заметок.

Дверь распахнулась, и ветер взметнул оконные занавески и бумаги на столе.

– Я же просил не заходить ко мне! – рыкнул хозяин комнаты, оборачиваясь.

– Это не я, господин Крюк! – донеслось издали. – Сквозняк, наверное!

Серый человек раздражённо бросил перо. Он поднялся с места и закрыл окно. Затем собрал бумаги, убрал их в сундучок и захлопнул крышку. Погасил лампу и вышел из комнаты, заперев дверь снаружи.

Некоторое время ничего не происходило. Затем щеколда окна звякнула, и оно снова открылось. Покрывало взлетело с кровати и свесилось через подоконник. Дёрнулось, натянулось, и через минуту в окне появился Карэле.

Он неслышно скользнул в номер, осмотрелся.

– Лампа на столе, – подсказал мужской голос. – А бумаги в сундучке.

– Спасибо, Ивер, – Карэле чиркнул спичкой, и огонёк лампы осветил комнату. Покрывало небрежно упало на кровать.

Карэле вытащил бумаги из сундучка, бросил на стол. На то, чтобы проглядеть их, молниеносно переворачивая листы, ушло несколько минут. Часть исписанных страниц отправилась во внутренний карман его тёмного сюртука, остальное Карэле небрежно свалил обратно в сундук.

– Нет ничего более пугающего, чем человеческий ум, – заметил он, доставая из другого кармана саламандру. – Тинки, бумага!

Саламандра скользнула в сундучок, и бумажный сугроб начал медленно оседать, словно подтаивая снизу.

– Она не лопнет? – с сомнением спросил Ивер.

– Надеюсь, что нет, – отозвался Карэле. – Роним утверждает, что она готова есть бумагу в любых количествах. И потом, я не смог придумать более надёжного и безопасного способа уничтожить эти записи.

Через десять минут всё было кончено. В сундучке, стенки которого нисколько не пострадали от аппетита прожорливой саламандры, остался только бесцветный пепел. Тинки выбралась из-под него наверх, с трудом дожёвывая последний лист.

– Шаги! – тревожно шепнул Ивер. – Это он. Дядя Карэле, в окно, скорее!

– Вот дьявол! Поздно, я не успею, – Карэле выхватил саламандру из сундука, сунул её в карман и осторожно, чтобы не стукнуть, закрыл крышку. Затем погасил лампу. – Ивер, покрывало и окно!

Створка вернулась на место, покрывало взлетело в воздух, накрыло кровать и разгладилось. Щёлкнул дверной замок, и Ивер метнулся в угол у гардероба, в панике ища глазами Карэле – но его не было.

В комнату вошли Крюк и инспектор Рорг. «Вот это номер», – подумал невидимка, стараясь дышать как можно тише. Дверь закрылась.

– Я ждал вас парой дней раньше, – небрежно сказал серый человек.

– Много работы, – пожал плечами инспектор. – Вот ваше жалование.

Он извлёк из саквояжа опечатанный холщовый мешочек и лист бумаги.

– Распишитесь, пожалуйста.

Крюк уселся за стол и не без удовольствия вывел в ведомости своё имя. Затем протянул лист Роргу.

– Ваш куратор просил узнать, как продвигаются исследования, – сказал тот, пряча ведомость в