Одиночка - Маргарита Блинова

— Если на тебе еще и тот детский беспредел, который ты называешь трусиками, то я за себя не ручаюсь, — предупреждает он, и я почему-то радостно улыбаюсь.

Не переставая ласкать и покусывать мне шею, он поспешно расстегивает пуговицы на моих джинсах, немного приподнимает меня и одним резким движением сдергивает штаны.

Добившись желаемого, мужчина отступает назад и замирает.

Облокотившись на руки, я слегка подаюсь назад, под взглядом распаленного мужчины ощущая себя невероятно сексуальной красоткой, и провокационно развожу ноги в стороны.

Пусть посмотрит, пусть запомнит меня именно такой — в детских розовых трусиках с картинкой «Hello Kitty».

— И что мне грозит? — довольно улыбаюсь, глядя на ошарашенного мужчину.

Он поднимает на меня взгляд, полный желания, и я невольно облизываю пересохшие губы.

— Мы… — шепчет он, наклоняется и дразнит легким поцелуем. — Я и Рири…

Потом зачем-то тянется к карману штанов и вытаскивает оттуда свой телефон.

Ой, Яблокова! Он же не собирается тебя фоткать в таком виде!

Но мои опасения напрасны. Разблокировав мобильник, лаэрд быстро находит чей-то номер и подносит телефон к уху.

— Раздень меня, — шепчет он и тут же отдаляется. — Лен? Прости, что разбудил, но дело очень срочное.

Я торопливо тянусь к краю его майки, аккуратно стягиваю ее с говорящего по телефону мужчины.

С любопытством провожу по крепкому торсу, прижимаюсь щекой к мягким темным волосикам на груди и вдыхаю его аромат.

— Да, Лен, ждать не могу… — хрипло сообщает Курт, нетерпеливо лаская мои голые бедра и спину. — Я хочу, чтобы ты переоформил бумаги по опеке над Эвой Райт.

Услышав свое имя, я отстраняюсь и с волнением смотрю в сосредоточенное лицо Курта.

Что он задумал?

— Да… Да… — хрипло отвечает лаэрд таинственному Лену и тянет мою руку вниз, к молнии на своих штанах. — Хочу, чтобы ты убрал мое имя из всех документов и передал опекунство Кристофу.

Ого! Вот это новость!

Но если Курт перестает быть моим опекуном, то кем он тогда становится? Моим парнем?

От этой мысли все внутри замирает.

Трясущимися руками хватаю пуговицу на штанах мужчины, пытаюсь расстегнуть, но никак не могу справиться с этим простым делом.

К счастью, Курт моментально приходит на помощь, ловко стягивает с себя штаны вместе с белыми боксерами, переступает и небрежно откидывает их ногой в сторону.

— Спасибо, Лен, — возбужденно говорит Курт в трубку. — Да, Кристофу я сам все объясню.

Я с каким-то немым благоговением смотрю вниз.

Вот это да…

Таких больших просто не может быть в природе! Это же что-то античеловеческое! Мало того, что он не поместится внутри меня. Да он порвет меня на части, как щенок упавшую со стола салфетку.

— Не будем останавливаться, — шепчет Курт, и пока я удивленно кошусь на мужское достоинство — точнее даже, достояние! — мужчина ловко стягивает с меня лифчик.

Еще один жаркий поцелуй немного отвлекает меня от панических мыслишек, но вот мою голую ногу задевает причиндал мужчины, и я вздрагиваю от накатывающего беспокойства.

— Эй! — мягко кусает и оттягивает мою губу Курт. — Ты вся сжалась… Больше не хочешь? Остановимся?

Я отчаянно машу головой и с трудом сглатываю.

Так, Яблокова! Сейчас предельно важно собраться, сконцентрироваться на самой важной мысли и сказать Курту, что он у тебя первый мужчина.

— Ты такой большой, — испуганно шепчу я, обнимая его за плечи.

Яблокова! Второй раз за вечер одно и то же!

Курт едва уловимо выдыхает и негромко смеется.

— У Мики тоже немаленький, но ты почему-то не жаловалась, — улыбается он, но я чувствую за этими словами хорошо спрятанную нотку ревности.

Ох ты ж! Курт же полностью уверен, что я спала с Микаэлем.

Надо сказать, Яблокова! Надо ему все сказать! Сейчас же.

— У меня давно не было женщины, — шепчет лаэрд. — Ты же поможешь мне разрядиться?

С этими словами он снимает мою руку со своей шеи и кладет к себе на член…

Я с каким-то диким страхом касаюсь пальцами твердой и поразительно мягкой на ощупь плоти. Этот контраст до того необычен, что я чересчур смело обхватываю толстый ствол Курта и несильно сжимаю в ладони.

— Эва… — одобрительно стонет лаэрд, покрывая жадными поцелуями мое лицо и шею.

Его руки нетерпеливо гуляют по моим бедрам, поднимаются вверх, умело мнут грудь, теребят возбужденные соски.

Я вновь забываю обо всем на свете, все крепче и крепче сжимая его огромный орган в своей руке. Что хоть делать дальше?

— А кто-то не так опытен, как хотел казаться, — неожиданно смеется Курт, поглядывая на мою замершую руку.

Я дико смущаюсь и, кажется, даже краснею.

Курт обхватывает мою ладонь своею и мягко руководит моими неуклюжими действиями.

— Теперь сама, — просит он, выпуская мою руку, чтобы провести пальцами между моих расставленных ног и скользнуть под резинку розовых трусиков.

— Курт… — протестующе шепчу я и громко ахаю, едва его пальцы задевают чувствительный бугорок клитора.

Он ловит мои губы, вбирает в себя мои стоны и жалкие протесты.

Его действия кажутся мне верхом неприличия, и в то же время в глубине души я знаю — так и должно быть.

— Ты такая красивая, — шепчет мужчина, все ускоряя волнительный танец пальцев между моих разведенных ног.

Напрочь позабыв о приличиях, я цепляюсь за шею Курта, тяну мужчину за темные густые волосы и нетерпеливо царапаю плечи.

Ощущаю, как нарастает напряжение, и почему-то дико боюсь черты, к которой так умело подводит меня мужчина. Мне кажется, что если он продолжит, то я умру от напряжения и всепоглощающего удовольствия, и когда грань становится чересчур близка, я испуганно пищу и слышу успокаивающий рык Рири.

Судорожный вдох… Мое тело выгибается назад…

— Курт! — вскрикиваю я, оглушенная волной новых для себя ощущений.

Меня дергает первая волна наслаждения, затем вторая и мягкий отголосок третьей.

Я жадно ловлю ртом воздух, пытаясь собрать мысли воедино. Уши заложило, словно я на борту самолета, набирающего высоту, а в горле пересохло.

Довольный смех мужчины и нежные поцелуи в шею возвращают меня в реальность.

Я встречаюсь взглядом с сине-зелеными глазами и смущенно улыбаюсь.

— Мне так нравится, когда ты кричишь мое имя, — тихо признается он, вынимая руку из моих трусиков, подносит пальцы к своему лицу и делает шумный вдох. — Ты просто потрясающе пахнешь, — улыбается он, а затем…

Ох!

Я расширенными от удивления глазами смотрю, как он погружает пальцы себе в рот, недолго, но с удовольствием на лице сосет и вынимает.