Смертницы - Тесс Герритсен

– Джейн. – Габриэль потянулся к ней. Она не успела отстраниться, и его ладонь накрыла ее руку – муж явно не собирался ее отпускать. – Тебе не нужно доказывать ничего ни мне, ни Фрэнки, ни кому бы то ни было. Я знаю, тебе сейчас трудно, но ты вернешься к работе даже раньше, чем ты думаешь. А пока дай адреналину успокоиться. Дай мне покоя. Позволь мне насладиться сознанием того, что мои жена и дочь находятся дома в безопасности.

Он не убирал свою ладонь. Джейн смотрела на их сплетенные руки и думала: «Этот человек никогда не дрогнет. Как бы я ни давила на него, он всегда будет моей опорой. Пусть даже я этого не заслуживаю». Медленно их пальцы сомкнулись в молчаливом примирении.

Зазвонил телефон.

Реджина ответила истошным воплем.

– Что ж, – Габриэль вздохнул, – покой длился недолго. – Покачав головой, он поднялся из-за стола и подошел к телефону.

Джейн уже понесла Реджину в детскую и вдруг услышала, как муж сказал в трубку:

– Вы правы. Не стоит обсуждать это по телефону.

Она тут же насторожилась и обернулась, чтобы увидеть выражение его лица, угадать, почему вдруг его голос опустился до шепота. Но Габриэль стоял лицом к стене, и она видела лишь его напряженную спину.

– Ждем вас, – сказал он и повесил трубку.

– Кто это?

– Маура. Она едет к нам.

31

Маура приехала не одна. Рядом с ней на пороге стоял привлекательный брюнет с аккуратной бородкой.

– Это Питер Лукас, – представила она своего спутника.

Джейн бросила на Мауру скептический взгляд.

– Ты привела журналиста?

– Он нам нужен, Джейн.

– С каких это пор нам стали нужны журналисты?

Лукас приветливо махнул рукой:

– Я тоже рад вас видеть, детектив Риццоли, агент Дин. Можно войти?

– Нет, говорить мы будем не здесь, – сказал Габриэль и вместе с Джейн, которая держала на руках Реджину, они вышли в коридор.

– Куда мы идем? – поинтересовался Лукас.

– Следуйте за мной.

Габриэль повел гостей вверх по лестнице, и они оказались на крыше дома. Здесь жильцы разбили настоящий сад из горшечных растений, но городская жара и испарения от асфальта уже начали уничтожать этот оазис. Кусты томатов поникли, а побуревшие стебли ипомеи цеплялись за шпалеру, словно заскорузлые пальцы. Джейн устроила Реджину в детском стульчике под тенью зонтика, и девочка быстро задремала, разомлев от еды и тепла. С террасы открывался вид на крыши соседних домов, где бетонный ландшафт тоже украшали зеленые островки садов.

Лукас, устроившись рядом со спящим ребенком, выложил на стол папку.

– Доктор Айлз посчитала, что вам будет интересно взглянуть на это.

Габриэль раскрыл папку. В ней лежала вырезка из газеты с фотографией улыбающегося мужчины и заголовком: «Рестон. На борту яхты найден труп мужчины. Бизнесмен считался пропавшим без вести со второго января».

– Кто такой этот Чарльз Десмонд? – осведомился Габриэль.

– Человек-загадка. Мало кто знал его по-настоящему, – сказал Лукас. – Собственно, меня именно это и заинтриговало, потому я и занялся его историей. Хотя судмедэксперт предложил весьма удобную версию самоубийства.

– У вас она вызывает сомнения?

– Доказать что-либо невозможно. Десмонд был найден мертвым в ванной комнате своей яхты, которая стояла на якоре у пристани на берегу реки Потомак. Он лежал в ванне с перерезанными запястьями, а в каюте нашли предсмертную записку. Его обнаружили спустя десять суток после наступления смерти. Бюро судмедэкспертизы так и не представило никаких фотографий, но сами можете понять, каково было состояние трупа.

Джейн поморщилась:

– Я даже и представлять не хочу.

– Его предсмертная записка маловразумительна. «Я в депрессии, жизнь достала, больше не могу». Говорят, Десмонд крепко выпивал и находился в разводе в течение пяти лет. Так что причины для депрессии были. Внешне все выглядит гладко и вполне тянет на самоубийство, верно?

– Но вас это, кажется, не убеждает?

– У меня срабатывает чутье. Журналистское шестое чувство подсказывает мне, что в этом деле не все чисто. Посудите сами: богач, владелец яхты – и в течение десяти дней его никто не хватился. Дату его исчезновения – второе января – удалось установить только по парковочному талону, который был прикреплен к его автомобилю, обнаруженному на стоянке возле пристани. Его соседи утверждают, что он часто ездил за границу, поэтому их совершенно не обеспокоило его недельное отсутствие.

– Ездил за границу? – переспросила Джейн. – Зачем?

– Никто мне не ответил на этот вопрос.

– А может, не захотели ответить?

– Вы очень подозрительны, детектив, – улыбнулся Лукас. – Я тоже. Вот почему меня все больше и больше интересовала личность Десмонда. И я стал задаваться вопросом: не кроется ли за его смертью нечто более серьезное? Знаете, ведь история в отеле «Уотергейт»[5] тоже начиналась совсем непримечательно. Обычная кража вылилась в грандиозный скандал.

– Ну и что особенного вы видите в этой истории?

– Личность убитого, Чарльза Десмонда.

Джейн взглянула на фотографию Десмонда. Приятная улыбка, аккуратно завязанный галстук. Такие фото обычно публикуются в корпоративных отчетах. Должностное лицо, излучающее профессионализм и компетентность.

– Чем больше вопросов я задавал о нем, тем больше интересных фактов всплывало. Чарльз Десмонд никогда не учился в колледже. Он отслужил двадцать лет в армии, по большей части в военной разведке. Спустя пять лет после выхода в отставку он приобретает шикарную яхту и большой дом в Рестоне. Сразу же вопрос: на чем он сколотил столь внушительное состояние?

– В вашей статье говорится, что он работал на компанию «Пирамида сервисиз», – заметила Джейн. – Что это за компания?

– Меня это тоже заинтересовало. Пришлось покопаться, и вскоре я узнал, что «Пирамида сервисиз» является дочерним предприятием… угадайте, какой компании?

– Только не говорите, что это «Баллентри», – выдохнула Джейн.

– Угадали, детектив.

Джейн перевела взгляд на мужа:

– Это название всплывает слишком часто, ты не находишь?

– И обратите внимание на дату его исчезновения, – вступила в разговор Маура. – Именно она привлекла мое внимание. Второе января.

– За день до убийства в Эшбурне.

– Интересное совпадение, вам не кажется?

– Расскажите нам поподробнее про «Пирамиду», – попросил Габриэль журналиста.

Лукас кивнул.

– Это филиал «Баллентри», занимающийся вопросами транспортировки и безопасности в зонах военных конфликтов. «Баллентри» полностью обеспечивает наши вооруженные силы за границей всем необходимым – охраной, транспортным сопровождением, частной полицией. Как правило, эти службы задействованы в тех странах, где нет действующих правительств.

– Военные барышники, – подвела итог Джейн.

– Ну а почему бы нет? На войне можно сколотить приличный капитал. Во время конфликта в Косове частный военный контингент «Баллентри» обеспечивал охрану строительных объектов. Сейчас их полицейские отряды работают в Кабуле и Багдаде, в городах у Каспийского побережья. И все это оплачивается американскими налогоплательщиками. Вот откуда у Чарльза Десмонда средства на яхту.

– Я служу не в той полиции, черт возьми! – вздохнула Джейн. – Может, мне податься в Кабул, тогда и у меня появится яхта.

– Вы не захотите работать на этих людей, Джейн, – заметила Маура. – Тем более когда узнаете, чем они занимаются.

– Вы имеете в виду их работу в зоне конфликтов?

– Нет, – возразил Лукас. – Дело в том, что у них весьма сомнительные партнеры. Когда работаешь в зоне вооруженного конфликта, неизбежно приходится иметь дело с местной мафией. Так возникают совместные компании с участием криминальных элементов. Черный рынок существует в любом бизнесе – будь то наркотики, оружие, алкоголь, женщины. Всякая война – это возможность создать новый рынок, и каждый хочет урвать свой куш. Вот почему такая острая конкуренция в борьбе за военные контракты. Интересны не контракты сами по себе, а доступ к черному рынку, который они открывают. В прошлом году «Баллентри» заключила сделок больше, чем какой-либо иной военный подрядчик. – Он помолчал. – Во многом благодаря виртуозной работе Чарльза Десмонда.

– И в чем она заключалась?

– Он был посредником. Человек со связями в Пентагоне, а возможно, и в других местах.

– И так с ним расплатились, – сказала Джейн, глядя на фотографию Десмонда. Человека, труп которого лежал на яхте десять дней. Человека, который пропал, и никто его не хватился.

– Вопрос в следующем, – продолжил Лукас. – Почему он должен был умереть? Не угодил тем самым друзьям из Пентагона? Или кому-то еще?

На мгновение все замолчали. Крыша на жаре и теперь блестела, словно водная гладь, а снизу, с улицы, поднимались выхлопные газы, смешанные с шумом городского транспорта. Джейн вдруг заметила, что Реджина проснулась и смотрит на нее. «Удивительно, сколько ума в глазах моей дочери». Со своего места Джейн видела женщину, которая загорала на крыше соседнего дома. Лиф ее бикини был развязан, и смазанная маслом спина на солнце блестела. На балконе по сотовому болтал мужчина, а сидящая у окна девушка мучила скрипку. Высоко в небе прочертил белую стрелу пролетевший самолет. «Сколько людей видят нас сейчас? – подумала она. – Сколько камер или спутников нацелены своими антеннами на нашу крышу?» Бостон давно стал городом всевидящего ока.