Сплошь мертвецы - Шарлин Харрис

Когда двери со скрипом открылись, мы все подскочили, потому что были слишком погружены в происходившую драму, чтобы заметить шум лифта. Я неожиданно хихикнула, когда коренастый робот выкатился из лифта. Сначала я протянула бомбу к нему, но потом сообразила, что робот не предназначен, чтобы ее забрать. По-видимому, он управлялся дистанционно, и слегка повернулся прямо ко мне. Робот оставался неподвижным в течение нескольких минут, чтобы хорошо рассмотреть меня и то, что было в моих руках. Потратив минуту или две на проверку, робот въехал в лифт, и его «рука» рывками достигла нужной кнопки. Свистящие двери закрылись, и он отбыл.

— Ненавижу современные технологии, — проговорил Эрик тихо.

— Не правда, — сказала я. — Ты же любишь то, что могут сделать за тебя компьютеры. Я знаю, это так. Помнишь, как ты был счастлив, когда увидел расписание дежурств сотрудников Фэнгтазии, которое составил компьютер?

— Я не люблю их безличность. Но мне нравятся знания, которые они могут содержать.

Было бы слишком странно продолжать этот разговор в сложившихся обстоятельствах.

— Кто-то поднимается по ступенькам, — сказал Куинн, и открыл дверь на лестницу.

В нашу небольшую компанию ворвался небольшой паренек-сапер. Отдел по расследованию убийств не мог похвастаться ни одним копом-вампиром, а саперный отряд мог. Вампир был одет в один из этих космических скафандров — так выглядела экипировка. (Даже если вы сможете пережить это, я думаю, взрыв — не самый хороший опыт.) Кто-то написал «БУМ» у него на груди, там, где должно быть имя. Ах, это было так смешно.

— Вы — двое гражданских лиц, немедленно покиньте этаж, и оставьте меня и леди, — сказал Бум, медленно двигаясь ко мне по этажу.

— Идите, погуляйте, ребята, — сказал он, когда никто из мужчин не двинулся.

— Нет, — сказал Эрик.

— Черт, нет, — проговорил Куинн.

Наверное, не просто было пожать плечами в таком костюме, но Бум ухитрился. Он держал квадратный контейнер. Честно говоря, я была не в настроении разглядывать его, и все, что я заметила, это то, что он открыл крышку и протянул его, осторожно поместив под мои руки.

Очень, очень осторожно я опустила банку в мягкие внутренности контейнера. Я оставила ее там и вытащила из контейнера руки с облегчением, которое даже не могу описать. Бум закрыл контейнер, по-прежнему весело улыбаясь всем своим типичным лицом охранника. Меня всю трясло, мои руки сильно дрожали, изменив положение.

Бум повернулся, замедленный костюмом, и жестом попросил Куинна снова открыть дверь на лестничную клетку. Куинн открыл, и вампир пошел вниз по лестнице: медленно, осторожно, равномерно. Может быть, он улыбался всю дорогу. Но он не взорвался, потому что я не слышала шума, и, надо сказать, мы все застыли на своих местах на довольно долгое время.

— О, — сказала я, — Ох!

Это было не блестяще, но я состояла из тысячи эмоциональных осколков. Мои колени отказали.

Куинн подхватил меня и обнял.

— Ты дурочка, — сказал он. — Ты дурочка.

Это звучало так, будто он говорил: «Слава Богу!» Я укуталась в тигра, и уткнулась лицом в С(С)С-ную рубашку, вытирая об нее слезы, текущие из моих глаз.

Когда я выглянула из-под его руки, то рядом с нами уже никого не было. Эрик исчез. Так что я у меня было целое мгновение, чтобы насладиться объятьями, понять, что Куинн все еще любит меня; что те вещи, которые делали Андре и Эрик, не убили всех тех чувств, которые он испытывал ко мне. У меня было мгновение, чтобы почувствовать абсолютное облегчение от того, что я избежала смерти.

Затем лифт и дверь на лестницу открылись одновременно, и внимание множества людей обрушилось на меня.

13

— Это была бомба, — сказал Тодд Донати, — Самодельная бомба.[38] Надеюсь, полиция расскажет мне больше после того, как они закончат ее изучение.

Начальник службы безопасности отеля сидел в люксе королевы. Я, наконец, уложила синий чемодан на одну из кушеток, и, ура! была счастлива избавиться от него. Софи-Энн не побеспокоилась, чтобы поблагодарить меня за его возвращение, но я, наверное, и не слишком этого ждала. Если у вас под рукой есть шестерки, вы можете посылать их с поручениями и не благодарить. На то они и шестерки. По сути дела, я даже не была уверена, что эта дурацкая штуковина вообще принадлежала ей.

— Похоже, я слечу с должности после всего этого, особенно после убийства, — сказал глава безопасности отеля. Его голос был спокойным, но мысли его были горькими. Ему была очень нужна медицинская страховка.

Андре посмотрел на него долгим синим взглядом.

— И каким же образом жестянка появилась на этаже королевы, в этом самом месте?

Андре ничуть не беспокоила ситуация Тодда Донати с его работой. Донати пристально посмотрел в ответ, но был слишком изнурен для подобного рода «гляделок».

— Действительно, почему Вы должны вылететь с работы только потому, что кто-то смог принести бомбу и тайно установить ее? Может быть, потому, что Вы отвечаете за безопасность каждого в отеле? — жестко спросил Джервейс.

Я не слишком хорошо знала Джервейса, но начала понимать, что со мной он был просто душкой. Клео ударила его по руке достаточно сильно, чтобы он поморщился от боли.

Донати заговорил:

— В общем, так, если в двух словах. Очевидно, кто-то принес бомбу и поставил ее на цветок у дверей лифта. Она могла быть предназначена для королевы, поскольку находилась ближе всего к ее двери. Почти в равной степени она могла предназначаться для кого-либо еще на этаже, или, возможно, конкретная жертва не намечалась. Так что я думаю, что бомба и убийство арканзаских вампиров — два разных дела. В ходе расспросов мы выяснили, что у Дженифер Кейтер было не много друзей. Ваша королева была не единственной, кто имел на нее зуб, хотя у нее были самые веские основания для убийства. Возможно, Дженнифер установила бомбу сама или подбила на это кого-то другого, прежде чем была убита.

Я смотрела на Хенрика Фейта, сидящего в углу номера: его бороденка дрожала вместе с трясущейся головой. Я попытался нарисовать картинку единственного оставшегося члена Арканзаской делегации, крадущегося с бомбой, и просто не смогла это себе представить. Мелкий вампир, казалось, был убежден, что находится в гадючьем гнезде. Я была уверена, что он сожалеет, что принял защиту королевы, потому что прямо сейчас ее перспективы казались не слишком обнадеживающими.

— Слишком много всего нужно сделать здесь и сейчас, — сказал Андре. В его голосе звучала лишь тень озабоченности, и он подтрунивал над собственными рассуждениями, — Для Христиана Баруха было бы глупо выгнать Вас теперь, когда он больше всего нуждается в вашей преданности.