Демон 2. В Средневековой Руси - Ланцов Алексеевич

Потом, второй ряд наступающих войск продвинулся вперед, вскидывая к плечу свои странные железные трубки, и также окутался дымом под дробный грохот. И снова посыпались на землю защитники, пытавшиеся подхватить выпавшие из рук погибших щиты.

После того, как вперед вышла третья шеренга наступающей пехоты и вскинула свои адские трубки, Андреас понял — ворота не удержать. А потому развернулся и, стараясь не оглядываться, направил свою лошадь к резиденции Ландмейстера. Требовалось срочно сообщить о трагедии.

Бои за Псков, не останавливаясь, шли до глубокой ночи. Максим действовал достаточно аккуратно и старался не подставляться под участие в крепких контактных свалках. Вместо этого, золотой дракон использовал оперативное маневрирование тех десяти пушек, что он привез с собой и обстрелы противника из винтовок. Что первое, что второе действо не оставляло никого равнодушным среди врагов. Очень уж губительным оно оказывалось. Даже импровизированные баррикады не помогали.

К концу дня войска наместника Ладоги заняли примерно половину укрепленного Пскова, буквально усеяв улицы города трупами врага. Но боеприпасы, захваченные с собой, подходили к концу. И если по винтовкам еще было выстрелов по сто на ствол, то по артиллерии имелось всего сорок семь полуготовых зарядов, из которых картечью были снаряжены только десять. Однако этого не знал ни Андреас, ни Дитрих, ни кто бы то ни было иной из руководства Ордена в Пскове, что обнадеживало. Слишком уж эффектный дебют был дан в первый день сражения.

— Сколько у нас осталось людей? — Устало вздыхая, спросил Дитрих фон Грюнинген, присаживаясь на лавку.

— Тысячи три, из них едва полтора десятка братьев-рыцарей.

— Невероятно… — покачал головой Дитрих, в который раз за день, взглянув на лицо Андреаса, излеченное от шрама. — Пять тысяч человек полегло…

— Больше. Из оставшихся войск наших только полторы тысячи.

— Эти гады хотели отсидеться за нашими спинами? — Удивился Дитрих.

— Нет. Я сам видел, как они искренне пытались атаковать. И не раз. Но войска наместника слишком сильны. Эти дымные трубки — страшное оружие. Думаю, что тысяч десять совокупно мы потеряли. Может больше, может меньше. До утра, полагаю, потери только возрастут.

— Почему?

— Дезертиры, — произнес, пожав плечами Андреас. — Многие видели эти страшные потери. Если завтра будет то же самое, то к обеду все будет кончено. Хотя, наверное, даже скорее. Таких атак как сегодня, мы производить не сможем. Кроме того, я не исключаю, что кроме дезертирства будет и еще массовая сдача в плен.

— Да уж… — покачал головой Дитрих. — С таким врагом нам еще сталкиваться не доводилось.

— Зато теперь понятно, что случилось с ярлом Ульфом и Биргером. Тысяча от пяти — неплохой размен.

— Сейчас, нас это мало должно волновать, — оборвал размышления Андреаса Ландмейстер. — Что предлагаешь делать?

— Максим не обладает достаточным войском, чтобы заблокировать город, поэтому мы сможем спокойно покинуть Псков. Сами видите — мы слишком слабы, чтобы ему противостоять. Десять тысяч — это очень большая плата за попытку удержаться за свой успех. И это не считая разгромленных трех под Тесово.

— У Максима тысяча кавалеристов. Он завтра же нас нагонит и даст бой в поле.

— Возможно. А может и отпустит. Если верны его слова, а я склонен им доверять, ибо он ни разу еще не обманул, то Максим не желает нам смерти. Напротив. Однако его сильно злит только то, что мы развязали войну с христианами.

— Еретиками!

— Какая разница? Пусть еретик, но он тоже верит во Христа, а не в каких-то там идолов и старых Богов. Думаю, мы вполне можем с ним начать переговоры.

— С человеком, которым считает Папу Римского приспешником дьявола?

— С человеком, который может исцелять молитвой и обладает достаточной силой, чтобы нас уничтожить. Не он начал эту войну, но он смог разбить во много раз превосходящие войска. Новгород выставил больше тысячи человек. Значит, на Неве барон имел всего чуть больше полутысячи. Один к десяти. Вы слышите? Один к десяти! И он сохранил большую часть своих людей. Сюда он пришел с армией под две тысячи человек….

— Значит…

— Я не уверен. С Максимом вообще ни в чем нельзя быть уверенным. Я слышал от тамплиеров историю, приключившуюся с ним в Святой Земле. Тогда я думал, что все это сказки. Но сейчас… я не уверен. Если он может встать на колени и молитвой остановить армию, то нужно ли нам с ним воевать вообще? Да, он считает Папу Римского приспешником дьявола. И, положив руку на сердце, у него есть на то основание. Ведь барон по-своему прав. Особенно если папские легаты действительно мешали Императору в Крестовом походе по освобождению Гроба Господня. Сами же слышали слухи о том, из-за чего Фридриха отлучили от церкви в очередной раз…

— Это все слухи, — несколько неуверенно ответил Дитрих, буквально впившись в лицо Андреаса.

— Дыма без огня не бывает… — пожал плечами фон Вельвен. — Кроме того, я сомневаюсь, что тамплиеры стали бы дружить с тем, кто противен христианской вере. А с Максимом ад Эрдо они очень тесно общаются, ибо он серьезно им помогает в защите Гроба Господня.

— Я понимаю твои сомнения, — после минутного раздумья произнес Дитрих. — Признаться, я и сам в растерянности. Легко хранить веру, когда дела идут на лад, но сложно при поражении. Я знаю только одно — усомнись мы, верные воины Папы Римского в нем, и Святому Престолу придет конец. В любом случае — у нас будет время поговорить об этом. Пока же я считаю, что ты прав. Нужно уходить. Оставим войска псковских бояр прикрывать нам спину, а сами отступим. И поспешно отступим. Маловероятно, что Максим последует за нами на земли Ордена. Да, риск есть. Поэтому нам нужно выступать немедля и не ожидая утра, чтобы успеть оторваться и добраться до Изборска. Там и передохнем. Ему все равно в Пскове еще несколько дней разбираться.

— А что потом?

— Сожжем Изборск и отступим.

— Если мы так поступим, то наместник Ладоги нам не простит.

— Да кто он такой?! — Вспылил Дитрих. — Наместник одного из городов Новгородской земли. Боярин. А ты говоришь о нем, как о правителе могущественного государства.

— Так и есть. Или вы не знаете, кто реально держит все нити в Новгородской земле?

— Затяжная война с орденом Новгороду не выгодна. А он не та фигура.

— Вы, верно не слышали слухов из Киева…

— Это те глупости, в которых говорится о провозглашении Максима верховным правителем Руссов?

— Глупости, не глупости, но дыма без огня…