Научно-фантастические рассказы американских писателей - Том Годвин

Он повернулся к медведям:

— Ну, пошли на станцию!

Ситка Пит, ворча, поднялся и занял свое обычное место впереди. За ним нехотя последовал Сурду.

Хайгенс и Роун шли рядом между Сурду и Фаро Нелл с Наджетом. Только так можно было на Лорене Втором пробираться по лесу в полумиле от укрепленного жилища. На пути они встретились с “ночным бродягой”, которого яркий свет привел в состояние истерии. С безумным страхом он стремительно несся сквозь чащу. Ударом лапы Сурду свалил его на землю в десяти ярдах от Хайгенса. При виде мертвого зверя Наджет ощерился и даже сделал вид, что собирается напасть на врага. Мать его отогнала.

II

Снизу послышалось умиротворенное ворчание. Звери наконец успокоились. Свет на посадочном поле погас. Тропинка, ведущая через чащу, погрузилась в мрак.

Хайгенс ввел гостя в комнату. Послышался шелест крыльев. Орел высунул голову из-под крыла и холодно посмотрел на людей.

— Это Семпер, — сказал Хайгенс. — Семпер Тираннис. Он тоже житель Земли. Но он не ночная птица и поэтому не встречал вас.

Роун испуганно смотрел на огромную птицу, сидящую на вделанном в стену насесте.

— Орел? — спросил он. — Раньше были кодьякские медведи, видоизмененные, если вам верить, но все же медведи, а теперь почему-то орел… Да, ваши медведи — неплохой боевой отряд.

— Они еще и вьючные животные, — сказал Хайгенс. — Они могут тащить на себе несколько сот фунтов и при этом почти не терять своих боевых качеств. И их питание не проблема. Они кормятся в чаще. Не сфиксами, конечно. Сфикса есть невозможно.

Он достал бутылку и стаканы и пригласил Роуна к столу. Роун поставил на пол свой саквояж и взял стакан.

— Интересно, — спросил он, — почему Семпер Тираннис? Я еще могу понять такие имена, как Ситка Пит или Сурду Чарли. Очевидно, они названы в честь мест, где жили их предки. Но откуда Семпер?

— Его обучали для охоты, — ответил Хайгенс. — Его науськивают на дичь, как собаку. Его зовут Семпер Тираннис — вечно жестокий. Он слишком велик, чтобы сидеть на руке, и ее заменяют мои плечи. Это — летающий разведчик. Я обучил его извещать нас о приближении сфиксов. Во время полета он несет крошечный телевизионный аппарат. Вообще от него много пользы, но все-таки до медведей ему далеко.

Роун сел и отпил из стакана.

— Любопытно… очень любопытно. Значит, это — нелегальное поселение. А я инспектор Колониальной службы. Мое дело — составить отчет о ходе работ, но тем не менее я должен вас арестовать. Вы, кажется, говорили, что собираетесь застрелить меня?

— Я пытаюсь найти какой-нибудь выход, — упрямо сказал Хайгенс. — Я попал в скверную историю, это — незаконная колонизация, и за нее полагается большое наказание. Самое логичное было бы убить вас.

— Я понимаю, — проговорил медленно Роун. — Но если уж мы об этом заговорили, то дуло моего пистолета из кармана направлено прямо на вас.

Хайгенс пожал плечами.

— Вполне вероятно, что мои люди вернутся сюда раньше, чем ваши. Боюсь, что вы окажетесь в незавидном положении, если они застанут вас сидящим на моем трупе.

Роун кивнул.

— Это — тоже правда. Вероятно, ваши земляки не обрадуются мне. А вы, я вижу, не из тех, кто теряется, когда на него направлен пистолет. Но ведь вы легко могли меня убить, когда ушла ракетная лодка. Я тогда ни о чем не подозревал. Впрочем, мне кажется, что это не входит в ваши намерения.

Хайгенс снова пожал плечами.

— Знаете, — сказал Роун, — часто секрет хороших отношений между людьми кроется в том, что ссоры откладываются. Давайте отложим обсуждение вопроса о том, кто кого убьет. Я вас честно предупредил, что при первой же возможности отправлю вас в тюрьму. Незаконная колонизация — скверное дело. Но вы, как я понимаю, тоже собираетесь что-то предпринять в отношении меня. На вашем месте я, очевидно, поступил бы так же. Все ясно. А пока я предлагаю заключить перемирие.

Хайгенс молчал.

— Тогда беру это на себя, — раздраженно сказал Роун. — Итак…

Он вытащил руку из кармана и положил на стол пистолет. Затем с вызовом посмотрел на Хайгенса.

— Держите его при себе, — сказал Хайгенс. — Лорен Второй не такое место, где можно жить без оружия. Кстати, хотите есть? — спросил он.

— Пожалуй.

Хайгенс вынул из стенного шкафа два пакета, развернул и выложил содержимое в электроплиту. Затем достал тарелки.

— Но все-таки, что же произошло с колонией? — спросил Роун. — Разрешение на колонизацию было дано восемнадцать месяцев тому назад. Здесь высадили колонистов с необходимым оборудованием и запасами продовольствия. С тех пор на Лорене побывало четыре корабля. Сегодня здесь должно было быть несколько тысяч роботов, управляемых людьми. Планом намечалось, что они очистят сотни квадратных миль и построят посадочную решетку. Я не видел даже сигнального маяка. С высоты не видно вырубленных участков. Корабль Крит Лайна целых три дня находился на орбите в поисках места, куда бы меня спустить. Представляете, в каком бешенстве был пилот? Ваш сигнальный луч — единственный на этой планете, да и то мы совершенно случайно его заметили. Что же произошло?

Хайгенс готовил ужин. Он сухо ответил:

— Будь на этой планете даже сотни колоний, они могут ничего не знать о существовании друг друга. Можно только догадываться о том, что случилось с вашими роботами. Подозреваю, что они столкнулись со сфиксами.

Роун застыл с вилкой в руке.

— Я много читал о Лорене Втором, когда готовился к поездке, — сказал он. — Про сфиксов все известно. Пресмыкающиеся, очень свирепые, с особыми генами, не такими, как у нашей ящерицы. Охотятся стаями. Вес взрослого экземпляра — от семи до восьми сотен фунтов. Очень многочисленны и смертельно опасны. Ведь именно поэтому людям и не давали разрешение на колонизацию этой планеты. Здесь могут жить только роботы, потому что это — машины. А какое животное станет нападать на машину?

— А какие машины могут напасть на животных? — спросил его Хайгенс. — Сфиксы, разумеется, не станут беспокоить роботов, но разве роботы могут побеспокоить сфиксов?

Роун прожевал и проглотил кусок.

— Ну, конечно, нельзя сделать робота-охотника. Машина может различать, но она не в состоянии решать. Вот поэтому нам никогда не угрожает опасность, что роботы могут взбунтоваться. Они не способны действовать без предварительных указаний. Но эта колония была запланирована с полным учетом возможностей роботов Когда участок очистили, его обнесли электрическим забором, который зажарил бы любого сфикса, если бы он попытался перелезть через него.