Легенда о Велесе - Галина Львовна Романова

— Я довольна тобой, Велес, — тихо сказала она, подходя вплотную. — Дочерям моим ты сумел понравиться — это и слепому видно. Теперь сумей мне услужить!

Она игриво качнула крепким телом, и Велес подобрался на лавке, сожалея, что он здесь только гость и на многое не имеет права.

— Что, сейчас? — спросил он, смерив глазом расстояние до окна.

Очевидно, оба поняли друг друга правильно, потому что Буря довольно рассмеялась.

— Охолонь сперва! — отсмеявшись, выговорила она. — Завтра поговорим!

Но на следующее утро хозяйка напрочь забыла обо всем. Когда Велес пробудился, то оказалось, что угощение, накрытое чистой тряпицей, ждет его на столе, а самой Бури нет. Не было и ее дочерей — только распахнутые ворота и следы маленьких копытец ясно говорили о том, что кобылки рано утром покинули крепость.

Гость оказался предоставлен сам себе. Воздав должное приготовленным яствам, Велес вышел на крыльцо, по-хозяйски озираясь вокруг. Видимо, ему предстояло пройти еще одно испытание — на терпение и умение ждать.

Долгая жизнь в одиночестве приучила его спокойно относиться к необходимости провести день наедине с собой. Велес прошел к своим коням, вычистил их, накормил и вернулся на двор. Еще вчера он заметил царящий здесь беспорядок. Хоть и была хозяйка ведьмой, мужской руки ей явно недоставало. Тын с черепами покосился, кое-какие камни в стене были расшатаны, кучи мусора переросли все возможные размеры, под ногами чавкала грязь. Раздумывая, с чего начать, Велес остановился посреди двора и тут почувствовал на себе чей-то взгляд.

Он был не один. В чужом месте любой мог оказаться врагом, а потому Велес молниеносно выхватил из-за сапога нож и крутнулся на месте, готовый отразить нападение сзади. Даже нежить не успела бы спрятаться — так стремительно он развернулся, но за спиной никого не было.

Стараясь ничем не выдать волнения, Велес застыл посреди двора. Его широкие ноздри осторожно зашевелились, ловя запахи. Где-то здесь притаился человек — самый обыкновенный, не чародей. Но все-таки было в нем что-то странное.

Перекинув нож из руки в руку, Велес шагнул в сторону, выходя на открытое пространство, и тут же сзади послышался шорох. Незнакомец выдал себя.

Велес обернулся. Позади был терем Бури с прижавшимися к нему хозяйственными пристройками. Среди них гость разглядел низкую массивную дверцу, а чуть в стороне, в темном углу у самой земли — маленькое, чуть шире двух ладоней, окошко.

Оно было темно как ночь, но Велес был уверен, что не ошибся. Он подошел ближе и в самом деле увидел устремленный на него взгляд.

Человек тянулся изо всех сил — окошко было прорублено слишком высоко от пола. Темные глаза его заблестели, когда он понял, что Велес идет к нему.

— Кто ты? — спросил тот, склоняясь над окном.

— Пожалуйста, не заслоняй света, — попросил незнакомец. — Я так редко вижу его!

Велес пинком подкатил ближе к окну узловатый комель из ближней кучи, уселся в тени.

— Кто ты и что тут делаешь? — снова спросил он.

Узник прижался лицом к прутьям, крест-накрест перегораживающим окно. Лицо его заросло грязно-рыжей лохматой бородой, спутанные волосы закрывали половину лица, и он поминутно откидывал их со лба, но все равно можно было разглядеть, что он еще очень молод — наверняка ему не было и двадцати лет.

— Тархом меня звали, — ответил он. — Уже полгода я тут сижу, света не вижу. И что со мной будет дальше — не ведаю!

Он пошевелился, устраиваясь поудобнее. Послышался звон цепей.

— Ты узник? — догадался Велес. — В чем твоя вина?

— Того и сам не знаю, — сознался Тарх. — Чем-то не потрафил я здешней хозяйке, а чем — понять не могу. Только явился да о помощи ее попросил — ни добра не успел унести, ни коня угнать…

— А хотел?

— Коня-то? Да уж больно они у нее норовистые! — фыркнул парень и отвернулся. — Я одного оседлал, да тот чуть все нутро мне не отшиб, пока брыкался. Как я на нем усидел — до сих пор понять не могу.

— А ты что ж — садился на них верхом? — Велес наклонился к окошку.

— Да всего одного-то и успел… Я ведь не зла хотел — мне помощь требовалась!

— Да ты, верно, не так просил! — угадал Велес. — С чародейками поосторожней надобно — где лаской, где мольбой, а где и делом!

— Это я уже понял. — Тарх завозился, звеня цепями. — И что меня толкнуло — не понимаю! Ведь видел, чувствовал, что то не кони — люди зачарованные… Потребовал у ведьмы, чтоб она с них заклятье сняла, а не то…

Велес с удивлением воззрился на узника.

— На ее конях катался, с нее чего-то требовал, — недоуменно молвил он, — и все еще жив? Ты судьбу должен благодарить, парень, что до сей поры не погиб здесь смертью лютой! С такими, как ты, у нее разговор короткий — черепа-то видел? Вот и твой там мог оказаться!

Тарха всего передернуло при этих словах — видимо, об этом он сам порой подумывал. Лицо его потемнело.

— Скажи-ка мне лучше, — продолжал тем временем Велес, — чего ты у нее искал? Какой помощи?

Парень безнадежно махнул рукой.

— О том лучше не поминать, — горько прошептал он. — За это и несу, видать, свое наказание… Отец меня проклял, я и отправился по свету управы на него искать, а то и его самого, чтоб слова его противные ему же в глотку затолкать! Он сам виноват, — воскликнул Тарх, распаляясь, — бросил мать мою, когда я лишь во чреве у нее был. Поверил, что умерла она, и дорогу к нам позабыл, на другой женился, семью завел. А недавно случаем встретил мать мою, признал ее и позвал жить с собой. «Я, — говорит, — ради вас двоих с Дивой расстанусь, брошу ее!» А только разве это честно — сначала моя мать, потом та женщина, а потом снова Ршава? Я ему не поверил, вздул его как следует, а он на прощанье меня проклял, сказал, что я сына своего никогда не увижу… Теперь думаю, что он прав. — Тарх пригорюнился у окна. — Детей у меня не было и не будет — умру я здесь, на цепи.,.

Велес, сперва вполуха слушающий рассказ парня о его беде, вдруг уловил в его рассказе знакомое имя. Конечно, это не могла быть она, его Дива-Додола, но ведь слышал он, что будто уже была у Перуна возлюбленная и тоже вроде как погибла она. Когда-то сам Сирин за нею отправлял и ждал ее возвращения — держа девушку в плену, можно было спорить с сыном Сварга. Наклонившись и почти закрывая узнику солнце, Велес потребовал:

— А ну-ка, скажи мне, кто твои родители! Коль имен не помнишь, какие они из себя, поведай!

— Отца Индаром звали, — неохотно пробурчал парень, и Велес похолодел при звуках этого имени, — а мать при жизни Ршавой кликали. Ныне она в Роси водяницею… Град ее матери на берегу Рось-реки стоит до сей поры. А ты что, встречал кого из них?

Велес пристальнее вгляделся в лицо узника. Конечно, в полумраке темницы, заросший грязной бородой, исхудавший, Тарх не был похож на того отчаянного парня, что полгода назад кидался с кулаками на родного отца, но Велес слишком хорошо запомнил, как выглядит его враг, и теперь с некоторым содроганием узнавал в лице молодого узника знакомые черты. Те же брови, почти сросшиеся на переносье, те же прищуренные зеленые глаза — только эти больше и с длинными загнутыми ресницами. Остальное рассмотреть было невозможно, но Велес был чародеем — он почувствовал в Тархе кровь Сварожичей. Тот невольно притих под пристальным взглядом сына Земун.