Шакалы пустыни (СИ) - Валин Юрий Павлович

Это… как его… безумству храбрых поем мы песню. Скатываясь с развалин на простор чудесного открытого пространства, Катрин подумала – уж не подрабатывал ли «Клоун» в цирке заклинателем змей? Психологам все едино: что змеи, что люди – и те и эти – однозначные гады. Правда, нынешняя кобра выглядела страшнее любого человечка. Что-то в ней… а, кожа странная – на ней узоров вообще нет. Вот же тварь, даже туфли из нее не сшить.

Вообще-то Катрин показалось, что змея ее пыталась обогнуть, намечая иную цель. Но с этими аспидами поди угадай – может у них такой обычай, акулий, слева добычу обходить, а потом атаковать?

Громыхнул выстрел. Катрин оббежала угол руины и увидела шефа – Вейль стоял в проходе между колонн с двумя револьверами в руках и уговаривал хоть один ствол еще разок пальнуть. Девушка осторожно выглянула из-за его плеча – змея обвила схваченную жертву – обмякший «Клоун» не подавал признаков жизни. Вот кобра вскинула красивую и страшную голову, наблюдая за стрелком.

— Шеф, она сейчас как прыгнет! – предупредила Катрин, пятясь.

— Думаете? Не берет, – задумчиво пробормотал Вейль.

— Кого она не берет? Профессоршу? Да кому та де Монтозан нужна? Гадюка гадюке глаз не выкусит… И может, она ее уже цапнула? – предположила Катрин – сейчас она видела лишь скосолапившиеся ноги научной руководительницы, по ним ситуацию определить было сложно.

— Причем тут профессор? – досадливо пожал плечами шеф. – Пуля не берет змею. Я дважды попал, да и вы не промахнулись.

— Это же змеи. Они гады, их нужно только в глаз! – ляпнула архе-зэка, основываясь на личном, не совсем подходящем к случаю опыте.

— Так попробуйте, – радушно предложил шеф.

Катрин предполагала, что на открытом пространстве удрать от змеи успеет. Фактор неожиданности кобра утеряла, а скорость бега подготовленного человека все ж превышает спортивные змеиные достижения. Теперь Катрин не спешила – целилась тщательно. Главное, не зацепить мсье аудитора или профессора. Потом доказывай, что их сначала кобра обслюнявила, а не пуля стукнула.

Пф-Бах!

Пуля вошла кобре прямо между относительно мелких, но выразительных глаз и вновь вышибла пыль из стены за целью. Змея моргнула тускло-блестящими глазками, хлестнула хвостом и оскалила клыкастую пасть шире.

— Тьфу! – сказала кобре и ситуации Катрин.

— Именно! – поддержал шеф. – Не берет.

—  Но ей не нравится.

— Несомненно. Но что именно ей не нравится: свинец или вспышка? – Вейль отнесся к возникшей проблеме как настоящий экспедиционный ученый. – Мне кажется, она немного призрак.

— Немного? Вон, она вашего «Клоуна» оплела как тисками.

— «Клоун» не мой. И потом, я сказал «она немного призрак». А частично не призрак. В любом случае она солнца не любит, потому и не выползает к нам, – шеф задумчиво посмотрел на револьверы в своих руках. – И что с ней делать?

Катрин сообразила, что змеюка по-прежнему находится в тени. Вот все змеи как змеи, погреться любят, а эта оригиналка. Наверное, от старости. И узоры стерлись, и солнце не в радость, и ползать неохота. Все там будем – на пенсии. Но действительно – что теперь делать? По идее ничего ценного не пострадало: запасы экспедиционных сосисок и одежда ждут в безопасности на корабле, а без аудиторов и профессоров экспедиция вполне способна выжить и вернуться на базу. Несомненно, многие сочтут такой результат «частично успешным». С другой стороны, у шефа обширные планы и поворачивать назад он не собирается.

— Может, костер разжечь и закидать ее факелами? – предложила Катрин. – Света она не любит, а если начнем орать про шашлык, так и вообще крепко задумается.

— Неплохая идея. Насчет «шаш-лыка» не уверен, это что-то ваше, черногорское, местная змея может просто не понять. А вот костер…, –

Вейль спрятал один из револьверов и достал гранату.

— Полагаю, это светошумовая? – несколько обеспокоенно уточнила архе-зэка.

— Вы как всегда, чрезвычайно прозорливы,  – шеф вдумчиво рассматривал кобру – та грозно извивалась, захлестывая новыми петлями шею неподвижного аудитора, хищно скалясь над лицом добычи – казалось, даже яд капает. Похоже, аспид изо всех сил подманивал следующую жертву. Посматривала при этом простодушная змеюка исключительно на Вейля, что несколько успокаивало его подчиненную.

— Ждет, когда я кинусь на выручку несчастному Мариэту, – пришел к аналогичному выводу шеф. – Как благородный человек и ответственный начальник охраны я бы немедля так и сделал, но ведь отвратительное животное именно на это и рассчитывает. Нет, я не могу идти на поводу у столь коварного представителя пресмыкающихся. Сейчас даже неясно – настоящая это змея или нет? А вы, Катрин?

— Я настоящая, – заверила девушка. – Вы в тюрьме мое личное дело видели, там все подробно: вес, рост, дурные привычки, неблагоприятные прогнозы штатных тюремных психологов…

— Даже не пытаюсь подвергнуть сомнению вашу физическую сущность. Лично осматривал ваш ушиб, он вполне настоящий, – признал Вейль. – И вообще вы девушка броская, спортивная, плотская, любящая хорошо покушать и вообще красиво рискнуть. Так нет ли желания обнажить ваш великолепный ятаган и кинуться на змея?

— С какой это стати? Эта ваша гадина. Хотя может и профессорская. Но точно не моя. Я за собак и гужевой транспорт отвечаю, мне лишнего не надо. Швыряйте гранату!

— И что будет? – задумчиво оттопырил губу шеф.

— Испугается и удерет. Или бросится на нас, и мы удерем.

— Я и говорю – вы чересчур спортивная, вам лишь бы скакать, бегать-прыгать. А нам желательно принципиально понять, как с вот такими… ползающими сложностями бороться. Скорпионы, в общем-то, поражались пулями, а змея неуязвима. Меня интересуют тенденции.

— О тенденциях сказать ничего не могу. Как принято говаривать в нашей глубоко научной экспедиции: пока недостаточно материалов лабораторных исследований. А кстати, как там с гулем получилось? Он охотно помер или пришлось помучаться?

— С гулем? Так гуля я убивать не пробовал. Отчего вы меня каким-то маньяком представляете? – слегка удивился Вейль.

— Я и говорю – откуда мне знать тенденции, если мне ничего не сообщают? Кидать гранату будете? А то уже спина болит тут торчать неподвижно.

— Ну, если иных практических предложений нет… – шеф выдернул чеку и осторожно уронил цилиндр вглубь руины. Змея встревожено раздула капюшон…

Присевшие за камни «археологи» самой вспышки, разумеется, не наблюдали. Бахнуло внушительно. Экспериментаторы подскочили и успели увидеть, как кобра исчезает. Не ускользает в камни, не уползает, напуганная, ослепшая-оглохшая, а именно исчезает. Длинное толстое тело начало быстро истаивать, еще были различимы судорожные рывки колец, потом и они пропали. Дольше всего над телом «Клоуна» висели две вытянутых черных точки – глаза твари. Но и они исчезли, словно упав в камни.

— И как подобное поведение биообъекта идентифицируется? – осведомился Вейль.

— Не могу знать! – отрапортовала Катрин. – Это не по военной и не по конной части. В физике и эзотерике не разбираюсь.

— Скромничаете, – шеф зевнул. – Что ж, тут есть над чем подумать. Трупы будем осматривать?

— Я не труп! – слабо возмутилась профессор де Монтозан, поднимая голову. – Здесь была змея или это галлюцинация?

Остатки силовой группы переглянулись: получалось, что профессор действительно валялась в добросовестном обмороке. Или все же врет? Люди науки талантливы: у них на каждый практический случай припасены десятки вариантов возможных теоретических решений.

Похоже, де Монтозан принюхивалась:

— Не было никакой змеи! Я их запах мгновенно чувствую. Ненавижу этих тварей! Больше этой ползучей дряни не терплю лишь засранок, носящих туфли и сумочки из натуральной змеиной и крокодиловой кожи! Так бы и удушила отсталых извращенок, — профессор села, ухватила драгоценную алевролитовую пластину. — Но галлюцинация была забавной. Со мной такого еще не случалось. О, а где все и что случилось с аудитором?