Жизнь на гранях миров - Елена Черкашина

минуту они обсуждали гастрономические особенности дворцовой кухни, но затем Света снова вернулась к Гастану:

– Что с ним?

– Пока не знаю. Очень слаб, почти не ест. Лимфатические узлы и печень увеличены, кожа сухая, волос почти не осталось. Такое ощущение, что организм исчерпал все ресурсы в борьбе с болезнью. Только вот с чем он борется? Налицо признаки хронической интоксикации. Подожди-подожди, – вдруг напрягся Игорь, – мне нужно кое-что посмотреть.

Он встал и сразу же направился к полке с книгами. Достал справочник и открыл раздел «Интоксикация». Внимательно, не спеша, прочёл несколько глав. «Неужели всё-таки… Но зачем? И самое главное – как?» Он задумался. В голове не укладывалась мысль, что кто-то захотел отравить Гастана. Хотя, конечно, история знает немало примеров, когда таким образом избавлялись от нежелательных претендентов на престол или отцовское наследство.

Но – слишком пошло, слишком тривиально. Игорь поморщился. Всё это попахивает каким-то детским детективом: цари, дворцы, интриги, заговоры. Однако, поскольку симптомы совпадают, не будем отбрасывать и такую возможность. В любом случае, лабораторный анализ покажет изменения. Только сделать его нужно так, чтобы никто ничего не понял.

…Утро началось неожиданно: Света не прошла. Игорь удивлённо ощупал кровать, даже заглянул под неё: не спит ли жена там? Но её не оказалось.

«Итак, что-то не сработало. Первая попытка безуспешна. Или эта планета вообще закрыта для неё? Вот был бы сюрприз! Пренеприятнейший!» Он полежал, обдумывая ситуацию, затем решительно встал и направился к Ласоро.

В коридоре, спохватившись, вспомнил, что сейчас самое время столкнуться с Юсан-Аминах. Но сегодня встреча с ней не предвещала никаких неудобств: отношения уже перешли в другую плоскость. Он подходил к покоям принца, когда увидел смеющуюся мать, которая закрывала дверь в комнату сына. Лицо её приняло другое выражение, когда она увидела врача: нежной приветливости, затаённой теплоты.

– Мира и света, – сказала она и протянула руку. Но не так, как это делают для крепкого мужского пожатия, а словно Игорь был давним другом, близким, доверенным лицом.

Он так и принял эту руку: тепло, бережно, прикрыл её обеими ладонями, мгновение подержал.

– Мира и света матери императора! – и тихо добавил: – Мне нужно с вами поговорить.

Она тут же повела его в нишу и, отогнав свиту как можно дальше, усадила в кресло. Игорь не начал сразу и в лоб делиться опасениями, а зашёл издалека: с вопросов о том, с кем дружен и с кем не дружен Гастан. Но Юсан-Аминах мгновенно поняла его мысль и ответила:

– Мы предполагали даже самое худшее, а потому оградили принца от любой возможности быть отравленным. Кухня охраняется, за приготовлением блюд наблюдают, и потом, когда слуга Гастана приходит за пищей, он набирает еду из общих чаш. И лишь зайдя в его спальню, измельчает её.

– А слуга?

– Это хороший, добрый человек. Его все любят. Ласоро его любит.

– Ласоро – лакмусовая бумажка?

Юсан-Аминах изумлённо глянула на врача. Он улыбнулся:

– Индикатор, тот, кто определяет.

– Просто он тонко чувствует людей.

И она рассказала историю о визите посла из Васаны. Игорь внимательно слушал. Ему нравилось слушать её: в спокойных интонациях Юсан-Аминах угадывался мягкий характер, тёплое отношение к людям, незлобивость, сердечность. Только теперь Игорь понял, как они с сыном похожи: от обоих исходил нежный свет духовности, которую он ощутил, к которой потянулся. «Эта женщина удивительно чиста, чиста и мудра. В ней нет ничего чувственного, плотского, будто из рода фей. Но была замужем и имеет трёх сыновей. Возможно, именно поэтому рядом с ней не испытываешь вожделения: слишком утончённа. Как в саду на рассвете, – умиротворение и покой».

И ещё об одном думал Игорь в эту минуту. Есть лица, глядя на которые, ощущаешь отраду. Таким было лицо Юсан-Аминах. Тонкое, невесомое, воздушное. Полупрозрачная кожа, на висках голубеют прожилки; в складках губ – таинственность, словно некая сладость, глаза излучают синеву. Лоб высокий, в обрамлении изящной рамки черных волос. Причёска очень проста, но в этой простоте – прелесть. «Ничто не может украсить так, как естественность, – размышлял врач, лёгким взором охватывая всю фигуру Юсан-Аминах. – В ней – и обаяние женственности, и невинность, и особая духовность, когда человек не озабочен тем, как выглядит, а предстаёт перед нами в своём повседневном облике. Но Юсан-Аминах и не нуждается в украшениях: её лицо прекрасно без них».

Внезапно Игорь понял, что женщина задала вопрос и вот уже минуту ждёт ответа.

– Простите, задумался, – извинился он и заметил, что она покраснела. Видимо, догадалась, о ком он думал: о ней. – Вы что-то спросили?

– Ваши мысли по поводу яда, наверное, не случайны?

– Нет. Симптомы указывают на хроническую интоксикацию. Хотя, конечно, причин тому может быть множество, начиная от болезней крови и заканчивая почечной недостаточностью, – он увидел вопросительный взгляд Юсан-Аминах и, понимая, что та может не знать медицинских терминов, перешёл на нормальную человеческую речь: – Внутри нашего тела ежедневно вырабатываются яды. Задача почек – выводить их, но если почки работают плохо, все эти вещества остаются внутри и постепенно отравляют человека.

Мать императора кивнула: «теперь поняла». А Игорь, помолчав, задал свой главный вопрос:

– Скажите мне, каким образом яд, в случае, если это он, мог попасть в организм вашего сына?

Юсан-Аминах задумалась, повела плечами. Нерешительно предположила:

– Вода скалистых озер? Но она совершенно безвредна, напротив, мы все её пьём, чтобы быть здоровыми.

– Я слышал, она хранится в особой комнате.

– Да.

– Могу ли я посмотреть?

– Конечно! – мать императора встала и, сделав знак свите, повела Игоря по коридору.

Вельможи двинулись следом, перешёптываясь и почти не скрывая недовольства.

– Простите, – извинилась Юсан-Аминах, – они скоро привыкнут.

Врач слегка обернулся:

– Они ревнуют.

– Что?! – с улыбкой изумилась женщина.

– Конечно! Они вас любят, а тут появился какой-то врач и завладел вашим вниманием.

Юсан-Аминах едва заметно зарделась. И – промолчала. Игорь бросил на неё быстрый взгляд. Он не признался бы себе сам, но в эту минуту почувствовал некую властность: так мужчина, безошибочно угадывая, что нравится женщине, словно приподнимается над нею. Понял ли это Игорь? Он просто не думал об этом, потому что не имел ни намерения, ни желания нравиться.

Они подходили к комнате.

– Никакой охраны, – сказал врач.

– Конечно, нет, – удивлённо взглянула мать императора. – Но комната закрывается, – и достала ключи.

Внутри оказалось полутемно. Слуги раздвинули занавеси, впустили солнечный свет, и взору Игоря открылись огромные сосуды, наполненные прозрачной водой. Несколько бутылей поменьше были помечены разными значками.

– Это сосуды сыновей, – сказала Юсан-Аминах. – У каждого – свой, в отдельности, – она заметила вопросительный взгляд врача и тут же пояснила: – Иногда они забывают пить воду, и тогда я