Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 3. Князь Велизарий. - Роберт Грейвз

Амалазунта унаследовала способности и кураж отца и, кроме того, была очень красивой. У нее было мало друзей среди благородных семей готов. Когда после смерти Теодориха корона отошла ее десятилетнему сыну Атальриху, Амалазунта стала его регентом, и знатные семьи королевства участвовали во всех делах, даже в образовании и воспитании Атальриха. Теодорих желал, чтобы внук стал образованным человеком и мог разговаривать на равных с императором, Папой или римским сенатором. Он выбрал ему серьезных наставников. Но варвары требовали, чтобы мальчик веселился со своими сверстниками, учился пить и драться, скакать верхом и размахивать мечом. Словом, делать все, что они сами делали в молодости.

В результате Атальрих вырос распущенным парнем. Он стал презирать мать, в чем его в открытую подначивали его товарищи. Он угрожал забрать из ее рук управление страной. Она относилась к нему снисходительно, но втайне готовилась оставить Италию на корабле, нагруженном сокровищами — четвертью миллионами золотых монет, и скрыться у Юстиниана в Константинополе. Она даже послала ему письмо о своих намерениях, и он ответил, что ждет ее. Королеве удалось убить трех молодых знатных людей, доставлявших ей больше всего беспокойства. Поэтому она решила пока не уезжать. Двор Амалазунты был расположен в Равенне, и оттуда был долгий путь до Константинополя. Юстиниан с нетерпением ждал дальнейших новостей и послал гонца к Амалазунте, сделав вид, что собирается вести с ней переговоры по поводу Лилибаума. На самом деле, он хотел узнать, почему она не приехала. Он послал двух епископов, чтобы переговорить с Папой по поводу сложных пунктов доктрины, а на самом деле, они должны были вести тайные переговоры с неким Теудахадом, племянником Теодориха, наследовавшим огромные угодья в Таскани, области, лежащей на побережье к северу от Рима. Амалазунта призвала Теудахада в Равенну и отругала его за то, что посмел забрать земли римских граждан, его соседей, и также за то, что он присвоил себе земли, принадлежащие короне. Она обязала его возвратить земли и принести извинение.

Епископы и гонцы вернулись с хорошими новостями — Теудахад взамен за определенное содержание и за поместья в Константинополе пожелал, чтобы насолить Амалазунте, передать Тоскану солдатам Юстиниана, когда тот пошлет оккупационную армию. Они также сообщили Юстиниану, что Амалазунта высказала тайное пожелание передать свой пост регенту Юстиниану на тех же условиях, потому что ей не удается контролировать сына. Но ее официальный ответ в отношении Лилибаума состоял в том, что у Юстиниана не было на него прав.

Затем внезапно все переменилось: молодой Атальрих сильно заболел и умер, потому что его здоровье было подорвано пьянством и гулянками. Амалазунта, которая раньше правила, потому что была его регентом, вынуждена была отказаться от должности. Она решила выбрать знатного гота и выйти за него замуж, чтобы оставаться королевой. Амалазунта решила, что самым подходящим для этого будет ее брат Теудахад. Она и не подозревала о его интригах с Юстинианом. То же самое относилось и к нему. Он уже был немолод, в отличие от других готов не был солдатом. Теудахад изучал философию, писал гекзаметром стихи на латыни. Вне всякого сомнения, он будет польщен, если ему предложат союз с самой королевой, позволит ей самой править и не будет ни во что вмешиваться. Амалазунта предложила ему брачный союз, подчеркнув преимущества того, что он будет защищен от враждебности знатных готов, которые его презирали за ученость, и от итальянцев, ненавидевших его за жадность. Она говорила, что у него есть возможность претендовать на трон, но без ее помощи он не сможет его ни захватить, ни удержать. Он согласился, сделав вид, что это для него большая честь, и вскоре его короновали и признали королем готы, потому что не было иного претендента королевской крови на трон. Но Амалазунта не все правильно просчитала. Теудахад, как только почувствовал на голове корону, сразу нарушил клятву, что не станет вмешиваться в дела. Он отказал ей в участии в совещаниях и отослал на маленький остров, принадлежавший ему на озере в Тоскане, и содержал ее там в качестве пленной.

Когда Юстиниан узнал о поступках Теудахада, он постарался не выказывать своей радости и отправил посланника в Италию, чтобы сообщить Амалазунте, что ей будет оказана помощь против врагов. У посланника были инструкции не скрывать это послание от Теудахада и от прочей знати. Юстиниан надеялся, что таким образом ввергнет всю страну в бездну раздоров.

К тому времени, как посланник прибыл в Италию, Амалазунта была мертва — родственники трех молодых людей, которых убили по ее приказу, убедили Теудахада, чтобы тот наказал ее за их смерть. Как-то летом она со своими фрейлинами купалась и подкупленные фрейлины опустили насильно ее голову и держали под водой до тех пор, пока она не захлебнулась.

И хотя Юстиниан убеждал Теодору, что любит только ее, она обрадовалась смерти королевы, потому что считала ее своей соперницей. Юстиниан знал Амалазунту еще ребенком, и она была знатного происхождения, моложе и гораздо красивее Теодоры. Иоанн Каппадохия считал, что это Теодора организовала убийство Амалазунты.

Так возникла удобная причина, чтобы начать войну — убийство невинной женщины, его союзника. Он полагал, что ему помогут в войне непопулярность и невежество короля Теудахада. Его стихи было невозможно читать и он был слабым философом. До Теудахада доходили слухи, исходящие от ревнивой Теодоры, о том, что коварный Юстиниан собирается оккупировать Италию и жениться на Амалазунте, предварительно разведясь с Теодорой. И еще он намерен расправиться с готами как с еретиками. Теудахад на свой лад изложил о случившейся трагедии двору и двор одобрил его: ведь со слов короля стало ясным, что Амалазунта вела предательские переговоры с Юстинианом.

Теудахад официально заявил посланнику Юстиниана, что убийство было совершено без его ведома и против его желания.

Так что, по-моему, всем ясно, почему Велизарию приказали возглавить армию, чтобы напасть на Сицилию. Среди населения Сицилии зрело недовольство. Сицилия снабжала Рим зерном, и некоторое время страдала от плохих урожаев из-за плохой погоды и бедной почвы, фермерам было трудно платить налоги. Осенью Велизарий отправился в плавание на этот остров. Антонина поплыла с ним, а я — с нею. С нами были ее сын Фотий и Феодосий. Под командованием Велизария было только двенадцать тысяч человек вместо двадцати. В последний момент Юстиниан забрал у него восемь тысяч и послал их Мундусу, командиру армий в Иллирии, который помогал Велизарию подавлять мятежи. Он приказал Мундусу отправляться с ними для сражения против готов в Далматию. Далматия и все северо-восточное побережье Адриатического моря находились под властью готов в то время. Юстиниан планировал нанести удар готам и в других местах. Он написал франкам, которые после крещения короля Хлодвика стали христианами, что теперь у них появился шанс захватить территории готов между Альпами и Роной, и это станет священной войной против еретиков-ариан.[90] Эту войну благословит их духовный отец, Папа.

Погода нам сопутствовала, путешествие было приятным. Мы высадились в Катании в декабре месяце. Население помнило, как мы к нему хорошо относились во время предыдущего визита, и сейчас они нас сердечно приветствовали. Все сильно жаловались на готов и просили нас остаться подольше. Никому, кроме Велизария, не было известно, что мы не станем двигаться дальше, в Карфаген, как было официально объявлено. Наконец Велизарий объявил от лица Юстиниана, что отныне является их протектором. Он приказал разослать гонцов во все крупные города и предложить покориться нам. Через несколько дней вся Сицилия ему покорилась безо всякого сопротивления, за исключением Палермо. Здесь были сконцентрированы силы готов на острове, они прятались за крепкими фортификациями, но потом вдруг сдался и Палермо. Велизарий приплыл в порт, где не было бонов. Там он обнаружил, что мачты его судов были значительно выше укреплений. Между фок-мачтой и грот-мачтой на веревках и блоках подтягивали лодку, и в ней помещали опытных лучников. План был очень простым, но до него тоже нужно было додуматься! Лучники могли стрелять вдоль улиц города, не давая никому высунуть голову из дверей. Люди могли ходить только по боковым улочкам. Велизарий объявил, если Палермо не сдастся, то начнут стрелять стрелами с горящими кусками пакли и сожгут весь город дотла. Горожане заставили готов сдаться.

Вам может показаться странным, что практически в одном абзаце можно рассказать о том, как прекрасный остров с великолепными городами, имеющий площадь семьдесят тысяч квадратных миль, был захвачен у варваров нашими императорскими войсками. Но я не могу больше припомнить ни единой детали, которая позволила бы мне дописать еще один абзац. Можно сказать, что Сицилия покорилась Велизарию, а не его войскам. Кроме того, тут помогли недальновидные ортодоксальные христиане, которые надеялись, что им будет лучше жить под началом Юстиниана, исповедовавшего ту же самую религию, чем под властью короля, исповедовавшего арианство. В конце года, когда заканчивался срок службы Велизария в должности консула, он без всякого сопротивления вошел в Сиракузы и там, как говорится, сложил свой жезл и топорик — знаки его консульской власти.