Созвездье Пса - Андрей Валентинов

Борису тяжко. Он, конечно, не может позволить себе не встать, даже не вздохнет лишний раз, но вид имеет глубоко несчастный. Но он-то хотя бы поспал, а вот у меня будет видок… То есть не будет, конечно, уже есть. Да, мрачное утро, даже кофе сквозь зубы пьется. Ладно, пора кончать волынку, погуляли… Та-а-ак, кепка, сигареты, спички, планшет, рейка. Ну, вперед, труба зовет! Поползли!

…Во рту эскадрон ночевал — буденновский, гусарский, кирасирский, уланский, пикинерский, мамлюкский, драгунский. Ночевал, ночевничал, не стеснялся…

У сараев тихо — молодая гвардия и не думает вставать. Видать, не мы одни этой ночью веселыми ногами скакаша и плясаша. Володя, Славик, ау! Вставайте, золотые, вставайте, бриллиантовые, ждем вас, не дождемся.

Догоняйте!

…Д. появляется встрепанный, мрачный, жалует— на то, что проспал, затем стреляет у меня сигарету, и мы долго курим, стараясь не глядеть на нахальных ек, оккупировавших стены наших раскопов. Наконец приползают наши зомбиобразные подчиненные.

Д. кривится, словно от зубной боли, но делать нечего.

Приступаем.

Володя, Борис, прошу в яму! А землица-то мокренькая. Да, Борис, водичка близко. Экая мерзость!.. Ну, золотая рота, будем выгребать…

Дневник, археологических раскопок Портового района Херсоней.7990 г.

Лист 17. …Продолжили вскрывать первый штык 6-го слоя пом. 60-а. Характер слоя прежний, однако в нижней его части проступает новый песчаный слой. Встречаются крупные известняковые камни, некоторые со следами грубой обработки. Очевидно, камни использовались для укрепления фундамента Казармы.

Находок мало. Встречаются небольшие фрагменты кухонной посуды, некоторые со следами гари. Найдена ножка эллинистической амфоры (синопская, II в. до н, э.). По-прежнему встречаются фрагменты чернолаковой посуды, в том числе две ручки чернолаковых канфаров, ручка крупного сосуда и фрагмент дна (III в. до н. э.)…

Ближе к полудню, когда жара вступает в свои права и тень в раскопе ползет под юго-восточную стену, становится совсем невмоготу. Остальным, впрочем, не легче — не иначе, весь личный состав экспедиции совершал этой ночью двенадцать Геракловых подвигов. Да, штормит нас, штормит… Мучает соблазн махнуть на все рукой и отправиться по домам, тем более что грязюка, ползущая из-под кирок, не способна вдохновить даже желторотого Славу. Но нельзя, нельзя, не то совсем разопсеют! Нет уж, стой под солнышком, мучайся, будешь знать, как по ночам шкодить!..

Положение спасает мрачный Д., решительно заявивший, что нам с ним надо обязательно зайти в ка-мералку, а затем к нашим сараям, где так хорошо сидится в тенечке. Приказ есть приказ. Борис, оставайся за старшего и обязательно… Впрочем, не обязательно.

Ну его все!..

Мы с Д. еще не успеваем скрыться из виду, а весь трудовой люд — затылком чую! — уже ставит инструмент аккуратненько к стеночке, а сам поудобнее располагается в тенечке. И слава богу! Больно уж день сегодня такой… Геофизический.

У сараев, само собой, тишь да гладь. Одинокая девица-практикантка, высунув кончик языка, перерисовывает обломок какой-то глиняной кастрюли. Очередная смена завтракает. Едят!

А вот и О. с супругом. День добрый, день добрый!.. Спасибо, сходили нормально…

Д. с важным видом дает ценные руководящие указания рисующей девице, после чего мы имеем законное право и даже обязанность возвращаться на раскоп, однако ноги отчего-то ведут нас в обратном направлении. Вскоре мы оказываемся в увитом виноградом и окруженном кипарисами монастырском дворике, ак-курат напротив игуменского корпуса. Чудный дворик! Строй колонн с рельефными крестами окружает старый фонтан, где еще недавно плавали золотые рыбки. Увы, теперь там ни воды, ни рыбок, но все же это место выглядит дивным оазисом среди полуденного пекла. Неплохо строили монахи-мракобесы!.. Скамейка притягивает, и через минуту мы уже покуриваем, теша взор увитыми плющом стенами старинного здания.

…В полночь среди этих колонн бродит Черный Монах — тень, призрак, фантом, нежить. Без креста, без лица, темное пятно под капюшоном, темное пятно в лунном свете, темный страх в мертвом Херсонесе…

Нет, мы вовсе не бездельничаем, такого совесть не Позволит. Тело бренно, но бессмертна мысль, и, прикованные к скамейке, мы размышляем. Сначала вслух, про себя, каждый о своем…

Рабочая тетрадь. С. 26— 27.

Раскопки Казармы (предварительные итоги).

1. Удалось доказать существование «первой» Казармы, построенной, судя по всему, в III веке до н. э. Это здание казармой никак быть не могло, по типу оно напоминает общественные сооружения эллинистического периода. Аналогии: Смирна, Эфес, Антиохия, Сиракузы.

Сибиэс считает, что «первая» Казарма имела три или даже четыре этажа. Судя по всему, это самое крупное здание эллинистического Херсонеса из найденных. Оно даже больше, чем обнаруженный Косцюшкой-Валюжиничем так называемый Монетный двор.

2. Казарма была перестроена во II—III вв. н. э., при этом количество этажей уменьшилось до двух. Не исключено, что причиной перестройки было сильное землетрясение, о чем говорят характерные трещины в уцелевших каменных блоках. Во «второй» Казарме действительно могла располагаться стража.

3. Возможное назначение «первой» Казармы:

— Биржа.

— Таможня.

Оба эти варианта вполне вероятны. В этом случае объяснимы как размеры здания (контора, склады), так и его расположение (в порту, прямо у городских ворот), а также наличие небольшого храма, находившегося, вероятно, на втором этаже, в центре, на квадратной площадке между двух рядов колонн. Характерно, что в этом храме почитались боги, которым обычно в Херсонесе не поклонялись. Очевидно, храм был предназначен для гостей города. Понятно также наличие коновязи с западной стороны здания.

Тип «первой» Казармы можно определить как «базилика» в первоначальном, точном значении этого слова…

…По крайней мере, логично. А вот чтобы сие доказать, надо раскопать все до фундамента, а потом думать, думать… Но уже не мне — и может быть даже не Д. Ведь основная часть того, что все еще зовут Казармой, лежит во владениях лентяя и сибарита Бадалаенко, а ленное право в Хергороде соблюдается строже, чем в средневековом Иль-де-Франсе…

Д. — человек действия. Он предлагает единственно возможный план — совместную экспедицию. Балалаенко все равно сам копать не станет. Значит, рыть будем мы, а он пусть себе ставит подпись, вместе с нами, естественно. Ежели удачно к нему подъехать…

Я не возражаю. Попробуем — точнее, пусть Д. пробует. В удачу верится слабо, хотя бы потому, что есть подлинный царь и господин этих развалин — Его Величество Гнус. Д. считает без хозяина…