Моя головная боль - Римма Владимировна Антонова

и на зайчика похож. Вот он и есть теперь моя новая зависимость намного сильнее любой сигареты. И погубить может гораздо раньше любого яда. Но, думаю, до этого дело не дойдёт.

Он склоняется и мягко касается губами губ, обжигая их. Приподнимаюсь и льну сама поцелуем. Жадным и нетерпеливым. Он теперь принадлежит только мне. Так что я имею все на него права. Максим отвечает. Его язык проникает в мой рот. Такой требовательный. Меня охватывает волна страсти. И я начинаю дрожать всем телом.

Максим поднимает меня и садит к себе на колени. Не прекращает целовать губы. Но стоит мне коснуться его футболки в попытке стянуть её, он отстраняется. Смотрит мне в глаза и со самодовольной улыбкой выдаёт:

– Думаю, теперь это может подождать до свадьбы.

Я не сдерживаюсь и стону разочарованно в голос, а он заливается в смехе.

– Так не честно.

Бью его по груди ладонями. А он никак не унимается. Вот такой подставы в самый разгар я и ожидать от него не могла. Обидно, но и смешно одновременно. Вот же засранец! Сам подсадил на это самое дело, а теперь в обломщика решил поиграть.

Глава 31

Максим

Стою у ЗАГСа, и время, кажется, тянется вечность. Скоро уже наша очередь. А невесты всё еще нет. Нервно кусаю губы. Родственники, главное, все уже собрались и причём уже начинают выпивать, а я стою и чуть ли не истерю у всех на виду. Вот зачем так нервы щекотать-то?!

Переминаюсь с ноги на ногу и вижу черный внедорожник, украшенный шариками, показался на виду. Надеюсь, едут мои. Машина останавливается, и из неё выпрыгивает первая Светлана. Сестра Златы, младшенькая. В пышном платьице небесного цвета. На волосах красуется диадемка. Подходит ко мне довольная. Сажусь на корточки и говорю ей:

– Прекрасно выглядишь.

Девочка смущается и с улыбкой отвечает:

– Почти так же, как и моя сестрёнка.

Девочка оглядывается назад, и я смотрю туда же, куда и она. Плывёт моя принцесса. Только вместо пышного платья вижу коротенькое, но вполне изящное, и всё в мелких блестках. На голове недлинная фата. Зато каблуки высокие. В руках небольшой букетик из хризантем и роз.

Позади неё идут и наши мамы. Нарядные и обе в слезах. Чего, конечно, они ревут, понять не в силах. Никто же не умирает, а наоборот, на их глазах зарождается новая ячейка общества. Радоваться надо. Правда, меня самого бьёт мандраж изнутри.

Света подбегает и прячется за Ариной Елисеевной. А Злата встаёт рядом со мной и берет за руку.

– Ну, наконец-то вы приехали, – нервно выдыхаю.

– Ну, а куда бы мы делились, – с издевкой в голосе заявляет мама.

– Да по городу такие пробки, – подхватывает Арина Елисеевна. – Думали, вообще не успеем.

– Ты сам-то кольца не забыл? – спрашивает мама.

– Не забыл, – бурчу в ответ. – Уже отдал регистратору. Пойдёмте внутрь. До нашей очереди остаётся всего пять минуток.

Только стоило мне сказать, как из здания выбежала счастливая пара и под задорное улюлюканье гостей стали фотографироваться у ЗАГСа. Мы же еле пробрались через них и встали у своего зала.

Регистратор вышла к нам и пригласила внутрь. Мы вошли в большой зал в спокойно бежево-кремовых тонах. Всё это время я сжимаю руку Златы. Встаём в самый цент зала. Родителей садят на стулья. Гости встают позади нас в одну шеренгу.

Включают торжественный свадебный вальс. Фонит так, что уши режет. Поглядываю на свою невесту, а она на меня. С такой мягкой улыбкой пожимает плечами. Ну, мол, ничего страшного не происходит, и бывает такое с музыкой в наших краях, и нервничать по этому поводу точно не стоит.

Музыка стихает, и я мысленно радуюсь этому. Но тут ведущая берёт микрофон и с натянутой улыбкой во все зубы начинает говорить. От звука микрофона и её скрипучего голоса я невольно жмурюсь. Даже слышать этого не хочется, а не то, что вслушиваться. Злата рядом тихонько хихикает.

Вспышки фотокамер гостей не унимаются. Ведущая замолчала, вопросительно глядя на нас, а Злата потянула на себя за руку. Оглядываюсь на неё, а она недовольно шипит:

– Так ты согласен или нет?

Улавливаю суть заминки, выпрямляюсь и утвердительно киваю:

– Да.

И снова этот противный голос, короткое «Да» от Златы. И снова шум. Мне казалось, что после школьной аппаратуры меня уже ничто не будет так раздражать, но ошибся. А главное, этот ЗАГС в округе хорошей славой окутан. Теперь мне даже страшно представить, что происходит в других, раз этот лучший в городе. Центральный, так сказать.

Оглядываюсь на нашим мам. Ревут. Умиляются, да слёзы подтирают. Чувствую себя скотиной сейчас. У всех трогательные выражение лиц и даже у Златы. А я стою и раздражаюсь от ведущей и от звуков, которые заполняют этот, казалось бы, очень просторный зал. И думаю, скорее бы это закончилось.

Вот и время подползло для первого танца. Нежно беру Злату в свои руки, но от звука вальса немного теряюсь. Господи, да неужели так сложно поменять колонки?! Злата щипает меня за бок, и я начинаю вести её под этот хреновый вальс и проклинаю себя. Это должен был быть самый охренительный момент в нашей жизни, который запомнится до конца наших дней. Но то, что он запомнится, это-то понятно, но не так, как хотелось бы.

Музыка стихает, мы останавливаемся и разворачиваемся лицом к ведущей. Дожидаемся разрешения на поцелуй, а затем гости потоком подходят. Вручают цветы, кидают дежурные фразы, от которых искренностью не особо-то и пахнет. Целуют и обнимают. А затем нам вручают свидетельство о браке.

Теперь Злата официально в моих руках и уж точно никуда больше не ускользнёт из них. Это единственное, что меня порадовало из всей церемонии. Затем бесчисленное количество раз нас сфоткали с заявлением и с кучей разных цветов.

Выходим из ЗАГСа, и нас тут же окатывает ливнем. Родители суетятся. Переполошились:

– Сегодня же не обещали дождя, – лепечет Арина Елисеевна. Хватает Светлану и бегом в машину.

Остальные гости тоже шустро разбегаются. А мы стоим и смеёмся в голос. Промокли до нитки. Наши мамы смотрят непонимающе в окна. Моя даже показательно покрутила пальцем у виска. Стираю с лица влагу и смотрю на Злату. Та восхищенно смотрит на меня и на одном дыхании выдаёт:

– Вот теперь я точно вижу, что это наш день.

И хохочет. Да и я не в силах сдержать себя. Просмеявшись, обнимаю её и целую в губы. Нежно-нежно:

– Пойдём, лягушонок, в машину. А