Зачисление - Тимофей Грехов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Осматриваясь я увидел брата с сестрами, которые стояли рядом с Эмери. Григорий, на правах родственника, стоял рядом с Эмери. А Ронаку досталась Элин. И глядя на него мне захотелось накормить его лимоном. Слишком уж счастливым он выглядел.
И только я подумал о том где же запропастилась моя благоверная, как чья-то рука легла на мой локоть.
— Ты всё приготовила? — спросил я у Светланы. — Завтра в полдень мы выезжаем в столицу.
— Да, — ответила она, после чего повернулась в сторону ворот.
Пока я был в Балакина, матери пришло письмо от Меньшикова с просьбой о том, чтобы мы помогли Светлане добраться до столицы к началу учебного года. Сам этого сделать не мог по вполне понятным причинам. Но Меньшиков помнил, что в этом году собирался поступать и я. На этот счёт он сообщил, что никаких сомнений относительно моего зачисления в Академию быть не может.
— А что решили насчёт меча? — спросил я у Эмери про меч Щеглова, который я вручил Тимофею в день нашего возвращения.
Мать услышав мой вопрос, ответила.
— Серек вручит Тимофею меч и доспехи генерала Империи Тан. Те выглядят в разы богаче, чем меч Щеглова.
Я кивнул.
А дальше началось представление для собравшихся. В ворота въезжают три всадника, облаченные в натертые до блеска, сверкающие доспехи, а за ними следуют пешие воины. Играет победный марш, люди бросают цветы под ноги победителям. Серек, Михаил и Антон, подъехав к нам спустились с коней.
Навстречу деду вышел Тимофей. Ведь юридически он новый глава рода. И люди должны видеть кому принадлежит власть в нашем роду!
— Серек Де Тьер, ВОИНЫ, — посмотрев за спину деду, громко кричал Тимофей, — поздравляю вас с победой!
— УРА-УРА-УРА! — слитно прокричали воины.
— Глава рода Тьер, примите в дар вражеский меч генерала Империи Тан, — и вытянув вперёд руки Серек передал Тимофею меч, богато инкрустированный драгоценными камнями. Тимофей вытащил клинок из ножен и осмотрев его, поднял над собой. И вновь послышался радостный крик собравшихся.
Когда голоса утихли, вперед вышла Эмери, рядом с которой встал Серек.
— Подойди сюда, Антон Безруков, — сказала Эмери.
По его лицу я заметил, что он ждал этого момента. Он волновался. Медленно подойдя к нам, Антон сразу встал на колено.
Напротив него встал Тимофей и, положив только что врученный ему клинок на плечо Антона, произнёс.
— За доблесть и отвагу. За верность роду Тьер, Антон Безруков отныне и вовек становится бароном Безруковым! И с этого дня именно он назначается командующим наших войск.
— УРА-УРА-УРА! — закричали воины и, как мне показалось, ещё громче, чем прежде. И, наверное, я мог их понять, сегодня они вновь стали свидетелями, как один из них стал благородным.
После чего Эмери подошла к нему, и подав руку, ввела его в наши ряды.
— Здравствуй, дядя, — по-доброму улыбнувшись сказал я.
— Не начинай, — так же с улыбкой произнёс он.
На этом торжественная часть была окончена. Воинам и их родным были накрыты столы рядом с Орском. На этот праздник пришлось выделить большую сумму. Но мы точно не обеднеем. По последним подсчётам, которые нам сообщил Михаил, выходило, что только за счёт брони и оружия снятых с азиатов, мы окупили полностью все затраты. Но, правда, это без учёта потраченной энергии в артефактах и моего летающего корабля. Но это меркло на фоне пяти килограмм искусственного железа, полученного в ходе ритуала.
Дождавшись ухода воинов, мы остались праздновать в семейном кругу. Кстати, только к вечеру я узнал, что всю торжественную церемонию запечатлел художник, использующий какой-то очень редкий артефакт. Он вручил нам большую картину, на которой были изображены все мои родные и близкие.
Насколько я понял, этого художника выписала Эмери сразу по возвращении домой. И за несколько дней до возвращения Серека он прибыл к нам.
Пока сидели за столом я узнал от Антона, что для него было неожиданностью, когда Серек сообщил ему, что он по крови Тьер. Антон прекрасно помнил своих родителей, и не мог поверить в то, что они могли оказаться ему не родными. Но ещё больше он не верил, что его мать, которую он очень любил, могла нагулять его с отцом Талия. Но, к сожалению, как было на самом деле он уже ни у кого не мог спросить.
Его родители погибли ещё до того как он записался в армию. На самом деле это и стало основной причиной того, что он пошёл в армию.
— Ярар, — обратился он ко мне, — скажи, а во мне точно нет никакой способности к магии?
Я не стал откладывать и активировав магическое зрение посмотрел на дядю.
— Прости, Антон, но я ничего такого не вижу. А почему ты меня спросил об этом?
— Да не обращай внимание. Просто в молодости мне казалось, что огонь от свечей тянулся ко мне. Но ближе к двадцати я перестал это замечать. Наверное, это просто мне привиделось.
— Антон, не расстраивайся. Уверен, твоим детям способность к магии вернётся. Ты ведь знаешь, что тебя собираются вскоре женить?
— Да, — прикусив губу, ответил он. — Не так я себе представлял жизнь благородного. Только я подумал, что заживу на широкую ногу, как меня сразу же женить придумали. Завтра поеду знакомиться, — улыбнувшись сказал Антон.
— Антон, а почему ты выбрал фамилию Безруков? — спросил Тимофей, незаметно подойдя к нам.
Антон показал свою культю и ответил.
— Чтобы все предки помнили кто стал первым бароном из нашего рода, — ответил дядя. — И что даже у калеки есть все шансы стать дворянином.
Ответ Антона мне понравился. Тем временем брат стал расспрашивать Антона про поход на крепость Артуил. Мне показалось Тимофей задаёт вопросы таким образом, чтобы узнать, как можно больше информации об отце.
Я же, оглянув всех присутствующих, решил, что на сегодня для меня впечатлений достаточно и, пожелав всем спокойной ночи, покинул торжество. Нужно было как следует выспаться перед долгой дорогой.
Идя по коридору, погруженный в свои мысли, я не сразу заметил, что мне преградила дорогу Ярина.
— Сестра⁈ — удивился я, встретив её в столь поздний час. — И почему ты ещё не в кровати?
— Ты завтра уезжаешь, но за всё это время ты со мной почти не разговаривал. Ты что, на меня обиделся?
— С чего ты взяла? — в ответ задал вопрос я. Но почти сразу у меня появилась догадка. — Ярина, чего ты хочешь?
— Как с тобой сложно! Даже дядя Гриша ведётся, когда я говорю с ним как ребенок. А тебе хоть бы хны.
— Я всё ещё жду, — скрестив руки на груди, сказал
