Мир Смерти против флибустьеров - Гарри Гаррисон

А во дворце все было по-прежнему: музыка, шум, танцы, смех, дымный чад, запахи вина и вкусной еды.

– Мета, скажи, – начал он, едва переводя дух, когда наконец отыскал ее среди галдящей праздничной публики, – скажи, Морган не искал меня?

– Нет. Плевать на Моргана! Где ты был? Я искала тебя! А эта паршивка Долли, которая с тобой беседовала перед самым уходом, говорила, что ты просто где-то здесь. Я уже собиралась перевернуть королевский дворец кверху дном, когда она, наконец, выдала мне вашу маленькую тайну. Значит, отъезд по сверхсекретной причине? И где же ты был, Язон?

– В вуатюре расскажу. Сейчас некогда.

Он уже тащил ее через весь зал, мимо столов с неуменьшающимся количеством вина и изрядными горами набросанных объедков, мимо танцующих пар, хохочущих идиотов и уже зарождающихся кое-где пьяных драк.

– Куда мы идем? – начала сердиться Мета.

– К Моргану. Он у себя?

– Да, его только что вызвали по срочному делу.

– И как это я угадал? – сам на себя удивился Язон. – Мы должны предупредить шефа, что поедем в церковь за свидетельством. А сами срочно удерем отсюда все вместе, но так, чтобы он ничего не заподозрил.

– Всем вместе и срочно – думаю не получится, – проговорила Мета.

– Это еще почему?

– Потому. Робс участвует в шуточном рыцарском турнире, а Долли за него болеет, и они ни за что не согласятся уйти до окончания этого потрясающего спектакля.

– Плохо, – сказал Язон.

Потом задумался, представив себе дорогу от Гордельского спуска к морскому порту и смирился:

– А впрочем, ладно, заберем их на обратной дороге. Кстати, тебя не удивляет выносливость нашей молодежи? Ведь вторую ночь не спят, столько нервотрепки было, а еще хватает сил веселиться!

Мета только плечами пожала. Потом сказала:

– Ну, Долли-то кажется поспала в машине, а Робс… Я давно заметила, что местные пираты – очень здоровые и тренированные люди. Ты сам-то как?

– Сплю на ходу, если честно, – признался Язон. – Но боюсь нам еще долго не позволят сомкнуть глаз. Пошли быстрее.

Мета почти ничего не понимала в происходящем, но догадывалась, что сейчас лучше подчиниться. Когда Язон такой уверенный и порывистый – это означает, что у мужа есть четкий план действий. Да, именно у мужа. А согласно традициям многих древних планет мужьям надо подчиняться. В самой непривычности этого «надо» была какая-то особенная прелесть для Меты.

Морган сидел в своем кресле за огромным столом и разговаривал одновременно по браслету и двум массивным аппаратам дальней связи по левую и правую руку от себя. Язон и Мета секунд пять наблюдали этот процесс, поражаясь способностям главаря флибустьеров, а потом все-таки извинились, вклинились и сообщили о своем отъезде.

Морган не возражал. Он все понял, он рад был их видеть в этот прекрасный день, он желал им всего наилучшего и… и все. Опять началась трескотня цифр, паролей, отрывистых приказов.

В машине Язон вкратце пересказал Мете откровения капеллана и свою догадку. Мета реагировала спокойно. На то она и пиррянка. А Сам Язон вдруг начал страшно нервничать.

– Зря мы их оставили там, – сказал он. – Нельзя было этого делать.

– Да что за глупость? – не поняла Мета. – Заберем свидетельство и вернемся.

– У них даже браслетов нет, – продолжал бубнить Язон. – Нам придется подниматься наверх. А если в храме стояла прослушка, за нами уже через полчаса, если не раньше, организуют погоню.

– Оторвемся, – сказала Мета уверенно.

Храм был уже за углом. Теперь возвращаться во дворец, не заглянув к батюшке, было бы просто нелепо.

И они заглянули.

Свидетельство лежало на амвоне (или как это возвышение называется в католическом храме?), подписанное и запечатанное гербовой синей печатью. А капеллан лежал рядом в огромной луже крови, и у него не было головы. Впрочем, голову они увидели уже в следующую секунду. Убийцы насадили ее на распятие сверху, и по всему телу Христа струилась яркая и еще теплая кровь.

«Ты должен прийти за свидетельством – это важно», – говорил капеллан за несколько минут до гибели. Что было важно? Прийти или взять свидетельство? Возможно, и то, и другое. Пистолеты уже давно прыгнули им в ладони. Язон и Мета медленно поворачивались, стоя спинами друг к другу, и были готовы в любой момент поразить любую движущуюся цель в любой точке храма. Но внутри церкви не было никого. Схватив левой рукой пергамент, Язон шепнул:

– Бежим.

И они петляющим шагом промчались к выходу. Около машины тоже никого не оказалось. А вот возле дворца их уже ждали. Три спецмашины СД, в которых скорее всего сидели сотрудники СС, откровенно перегородили проезд.

– На прорыв? – спросил Язон.

– Конечно, – кивнула Мета.

– Тогда бери вот эту штуку, он протянул ей пушку, стреляющую гранатами или ракетами, в общем, теми зарядами, что подрывали бронемобили во время приватирского мятежа, и посоветовал: – Открывай окошко или дверь – как тебе удобнее. А я бы тоже с удовольствием пострелял, но мне рулить надо.

Взорвав одну машину, они объехали заслон по тротуару и тут же поняли, что выходить и бежать наверх – это верная гибель.

Оставалась одна единственная возможность – оторваться от преследователей и ехать в порт. А Долли с Робсом… Что ж, Долли умеет читать мысли. «Она не простая девчонка, она спасется», – уговаривал сам себя Язон.

Возле главных ворот, откуда было ближе всего до праздничного зала, Язон притормозил, попросил Мету стрелять погуще, сосредоточился и изо всех сил, на какие был способен, протелепатировал вперед и вверх: «Долли! Бегите и прячьтесь! Долли!..» Он повторил пожелание трижды. С каждым разом все истошнее, и когда почувствовал, что уже начинает кружиться голова, а значит, он рискует потерять контроль над собой, Язон вдавил в пол педаль газа, и они помчались по теперь уже хорошо изученным улицам и переулкам, разбрасывая мусорные баки, круша углы старых, обшарпанных домов, протаранивая хлипкие деревянные сараи, иногда сшибая кого-то, возможно, собак, а возможно, и людей – было уже не важно. Да и разве это люди? Это же пираты, нечисть, хуже пиррянских тварей…

Конечно, из открытой дверцы при такой езде стрелять стало невозможно. Поэтому Мета давно разнесла вдребезги заднее стекло вуатюра, и теперь от пуль флибустьеров их защищал только собственный ураганный огонь с двух рук. С правой – привычно летели реактивные пирянские заряды, с левой – чудовищные бронебойные гранаты. И то и другое почти закончилось, когда Мета вдруг обнаружила, что стрелять больше не в кого.

Они оторвались. И до порта оставалось всего два квартала.

Любой матрос в морской гавани Города-Короля знал, что такое остров Эспаньола. Слишком хорошо знал. И плыть туда не хотел никто, ни за какиея деньги. Что там деньги! Самые заманчивые обещания не способны были заставить ни рыбаков, ни перевозчиков преодолеть их вековые страхи.